Стоим так несколько секунд, неподвижно.

Она вырываться не пытается, а я отпускать не хочу.

Вернув себе способность двигаться, она разворачивается. Кладет ладони мне на грудь.

Смотрит на меня, а в глазах — неуверенность. Борется, только не ясно с кем.

Со мной? Или все-таки с самой собой?

Первое бесполезно, второе — глупо.

— Так ведь и покалечиться можно, Марин Евгенна, — отшучиваюсь.

Знаю, что бестолку, но надо ведь хотя бы попытаться разрядить обстановку.

Наклоняюсь к ней, наши носы соприкасаются, я чувствую ее дыхание.

— Михаил… — она все еще пытается держать призрачную дистанцию.

— Миша…

Одурманенный ее запахом, веду носом по лицу, губами прихватываю кожу.

Пальцами надавливаю на подбородок, заставляю поднять голову и прижимаюсь к ее губам.

Целую мягко, играя языком, проникаю внутрь.

Она не сопротивляется, только выдыхает обреченно и хватается пальчиками за края моего пиджака.

Зарываюсь ладонью ей в волосы, углубляю поцелуй и кайфую.

Мало чертовски, но я позволяю ей отстраниться, когда на столе снова звенит телефон.

Потерялся бы этот Костик где-нибудь по дороге.

Улыбаюсь, продолжая удерживать Марину в своих объятьях. Она наощупь находит свой мобильник.

— Алло…

— Марин, я подъехал, — слышу голос этого самого Костика и стискиваю челюсти.

— Х… хорошо, я сейчас спущусь, Кость.

Беру у нее телефон, сбрасываю вызов и еще раз прижимаюсь к ее губам.

— Будешь обо мне думать за ужином? — подмигиваю и с каким-то дебильным восторгом наблюдаю, как расширяются ее глаза, как вспыхивает в них огонь.

— Даже не вспомню.

— Врешь, Марина Евгеньевна, а врать нехорошо, ты же учитель.

— А я с вами предельно честна, Михаил Юрьевич.

— А с собой?

Она приоткрывает ротик, но ничего не отвечает.

— Меня ждут, — говорит, помедлив.

Прижимаюсь губами к ее уху, кусаю мочку, чувствую, как Мариша вздрагивает.

— В последний раз от меня сбегаешь, Мариша Евгеньевна.

Отпускаю ее, просто потому что надо.

Отхожу на шаг, делаю вдох и от греха подальше выхожу из класса.

В другой ситуации я бы мог надавить, наверное. Она ведь и сама не против, только себе запрещает это признать.

Быстро пересекаю коридор, спускаюсь на первый этаж и выхожу из здания.

— А я думал, что пропустил вас, — из будки появляется Петя. — Зачастили вы, чего-то.

— На собрании был.

— Понял. Ладно, хорошего вечера.

— И тебе, Петь.

Прохожу через турникет, осматриваюсь.

Инстинктивно ищу того самого Костика. Метрах в двух замечаю белый седан.

Давлю в себе желание подойти и иду к своей машине.

Открываю окно, из бардачка достаю сигареты, закуриваю.

Минут через пять появляется Марина. Не успевает выйти за ворота, как водительская дверь седана открывается и из машины показывается Костик.

Выглядит вроде прилично.

Впрочем, ничего удивительного.

Она что-то ему протягивает. Присмотревшись, узнаю в предмете уже знакомый мне контейнер. Они о чем-то говорят, слишком тихо, чтобы можно было расслышать слова, смеются.

Понимаю, что если продолжу и дальше следить, не выдержу, херню сотворю.

Завожу двигатель, давлю на педали и выруливаю от греха подальше.

— В последний раз от меня сбегаешь, Мариша Евгеньевна.

Жаркий шепот касается моего уха. Замираю, не зная чего жду.

Просто стою неподвижно, пока Буров наконец не отступает.

Стоим какое-то время вот так, молча, смотрим друг на друга, а потом он, отмирает и просто уходит, ни разу не обернувшись даже.

Я провожаю его взглядом, все так же не двигаясь с места.

Он исчезает за дверью и я облегченно выдыхаю.

Сажусь на край стола, слышу, как грохочет в груди сердце.

Закрываю глаза, напоминаю себе дышать. Не так-то просто это, после всего произошедшего.

Что со мной нет так? А?

Я же не сопротивлялась даже. Совсем.

Наверное, можно было бы попытаться свалить все на страх, оправдаться как-то, но перед кем?

Перед ним? Или собой?

А правда в том, что я не боялась, нет.

Совсем другие ощущения, ничего не имеющие общего со страхом, вызывают у меня его прикосновения.

Губы все еще горят от настойчивого поцелуя, ладонями касаюсь пылающих щек.

И зачем я только ввязалась в это классное руководство?

Делаю еще несколько глубоких вдохов, беру себя в руки и быстро собираюсь.

В последний момент вспоминаю о контейнере.

Бедняги!

Усмехаюсь, вспоминая, как вывалила червей на Бурова.

По правде говоря, отреагировал он, в общем-то, довольно спокойно.

Долбанутой меня окрестил, но ведь отчасти заслуженно даже.

Закрыв кабинет, спешу убраться из школы.

Прохладный воздух ударяет в лицо. Вечерняя прохлада немного отрезвляет, даже дрожь в теле практически унимается.

Перекидываюсь парой слов с Петей и выхожу за ворота.

Костика нахожу без труда, завидев меня, он тут же выходит из машины.

Подхожу ближе, Костя расплывается в улыбке, а я готова поклясться, что чувствую на себе чей-то пристальный взгляд.

Ощущение, будто кто-то внимательно наблюдает.

Еще на хватало начать страдать параноей.

Поворачиваю голову влево, неподалеку замечаю темную припаркованную машину.

Почему-то даже не сомневаюсь, что принадлежит она Бурову и именно он сейчас так прожигает меня взглядом.

— Марин, прием, — из размышлений меня выдергивает голос Костика.

— А, да, прости…

— Все хорошо?

— Да.

— Тогда может ты отдашь мне контейнер? Или себе оставишь?

Он посмеивается, а я протягиваю ему пластиковую коробочку.

— Извини, задумалась.

Тем временем до слуха доносится звук двигателя, а через несколько секунд мимо нас с Костей проезжает машина.

— Угу, — Костя подмигивает, — я щас.

Я наблюдаю, как он открывает багажник, возится пару минут и возвращается ко мне.

— Что ты там делала? — уточняю зачем-то.

— Перевел наших друзей в апартаменты побольше.

— Ты их в багажник, что ли, вывалил?

Нет, Костя всегда был со странностями, особенно, если дело касалась сельского хозяйства и всего, что с ним связано, но не настолько же.

Или настолько?

— Соколова, ты в себе вообще? Просто в контейнер побольше переложил, с почвой.

— Ааа…

— Б, — дразнится Костик, — Марин, ну ты заканчивай с переработками, пойдем.

С этими словами он подталкивает меня к передней пассажирской двери и открывает ее для меня.

— Пристегнись, — командует весело, забираясь на водительское сидение.

Выполняю его приказ, смотрю перед собой.

А ведь я даже и не вспомню сейчас, когда в последний раз ужинала с кем-то, кроме Тоньки.

— Ты чего такая? — спустя несколько минут, Костя нарушает повисшую в салоне тишину.

— Какая? — поворачиваюсь лицом к нему.

— Задумчивая.

— Да нет, — пожимаю плечами, — устала просто немного.

— Ничего впереди выходные.

— Угу.

— Соколова, да расслабься ты, что ли. Как школьница на первом свидании, — вывернув руль, Костик вдруг начинает смеяться. — Обещаю, приставать не буду, набиваться в ухажеры — тоже, невеста, знаешь ли, не одобряет.

— Н… невеста? — как ни стараюсь, а скрыть своего удивления не могу.

— Ну да, — он кивает, глядя на дорогу.

— Оу, неожиданно.

— Что за такого придурка кто-то выйти согласился? — он громко смеется, чем вызывает у меня улыбку.

— Перестань.

Да, Марина, отстала ты от жизни. Вот и старый друг женится.

— А ты что?

— Я?

— Ну да.

— Замуж не собираюсь больше, — усмехаюсь и устремляю взгляд в окно.

В салоне снова повисает тишина.

До ресторана едем молча.

Чувствуется некая неловкость.

Костик пока не напирает, но я нутром чую, что вопросом мне не избежать.

Когда-то мы хорошо дружили, в итоге я все испортила.