На этом месте Кира едва не рухнула на подкошенных ногах на мягкое место. Пятьдесят лет? Этой девчонке? Совершеннолетие? Да кто они такие?

В этот момент ее взгляд встретился с синими глазами Корвейна, вошедшего в зал. На его лице тоже изумление. И тревога. Его брови дернулись, как бы спрашивая, все ли в порядке. Прикрыла веки, отвечая.

Он двинулся в ее сторону, но на пути оказалась именинница, а саму Киру ловко подхватил под руку хозяин вечера.

Хорошо. Так и быть. Воспользуемся случаем, чтобы что-нибудь выяснить.

— Пятьдесят лет? — тихо спросила она, стараясь, чтоб другие не услышали.

Ингольфф нахмурился, но тут же заулыбался.

— Простите, Кирстения, я совсем забыл, что у вас в Империи и Темном Царстве люди взрослеют быстрее. Не знаю, с чем это связано, но у нас иначе.

— Как у эльфов? Вы не люди? — поморщилась. По правилам этикета очень некрасиво интересоваться расой собеседника. Но это же совсем другое. Ей необходимо знать, с кем имеет дело.

— В какой-то степени, — туманно ответил принц.

А это плохо. Кира не любила сюрпризы. Но, похоже, впереди ждет еще ни один. Странная семейка.

Тем временем ее подвели к накрытому столу и усадили, надо же, рядом с наследником. По правую руку. А по левую присела Кайтриона. Ну кто бы сомневался? Конечно же, Вейн рядышком. И очень далеко от самой Киры. А ей бы хотелось спросить, где его носило. Да еще и посоветоваться не мешало бы.

— Попробуйте это блюдо, Кирстения. Такого вы не найдете ни в одной другой стране. Мясо изумительное под соком ягод беленики. А они растут только в нашем лесу. Только в нашем климате. Я узнавал.

Кира улыбнулась ему, опять ощутив легкую симпатию. Ну до чего же красив. Необычной красотой, дикой. Если б не один синеглазый гад, точно бы заинтересовалась. С другой стороны, тот вполне себе мило флиртует с ньерой. А она чем хуже? Можно же слегка?

Попробовала мясо, отрезав кусочек. Оу! И в самом деле великолепно!

— Замечательно, Ингольфф. Вкусно. А эти ягоды сами по себе вкусные или из них только готовят? — в голосе побольше интереса, как и во взгляде. Отозвался. Неизвестно, как она поняла это. Не своим же погасшим во дворце даром. Значит, просто женской интуицией? Его глаза потемнели еще сильнее, затягивая в свой плен. Что? Плен? Сердце заколотилось в сумасшедшем темпе. Неправильно! Что-то происходит неправильное, но она не понимает и не может ничего сделать. И дикое желание, совершенно не поддающееся рассудку, продолжить тонуть в этом взгляде.

— Так что ж, Ингольфф, — раздался далекий знакомый голос, — ягоды-то едят или как? Мне тоже интересно.

Ей показалось или у беловолосого принца аж что-то завибрировало в груди. Или это рычание?

Отпустил ее, и повернулся к гостю. Вейн спокойно выдержал его уничтожающий взгляд. Как ни в чем не бывало, отрезал еще кусочек мясца.

— Ягода сама по себе невероятно вкусная, но ее лучше в свежем виде есть утром, она весьма бодрит. Я прикажу завтра подать на завтрак.

Дальше они о чем-то еще говорили, но Кира не слышала, пытаясь понять, Что было сейчас? Мама с отцом, Арив и Эйдан, даже Фин пытались научить ее одному самому главному — распознавать, когда кто-то пытается воздействовать магией. В Академии этому учат на последнем курсе. Но в императорском дворце — жизненно необходимое умение. Ее лет с пятнадцати начали обучать. Сначала отец. Телепатию хорошо можно прочувствовать, если знать, на что обратить внимание. Легкий ветерок в мозгах. Чем сильнее дар, тем легче ветерок. Да, она могла сравнить. Эринор, папин брат, действует чуть грубее. Иллюзия — ее второй дар — дается лучше принцу. И разрушать образы она научилась в первую очередь.

Магия стихий вообще легко ощутима. Конечно, магия воды ей особенно хорошо подчиняется, но и остальные стихии она научилась распознавать. Не управлять, конечно, но хотя бы четко знать — сейчас что-то было. То же самое с другом-гномом. Она не знала, в чем суть его магии — такое не принято рассказывать у представителей его расы, но чувствовала изменения.

Вот и сейчас определенно что-то было! Магия на амагичном континенте? Или у них имеется собственная, которая здесь работает? А может артефакт? Насколько она успела заметить, с ними проблем не было. И перстни действовали и жезл. Так-так. Осторожнее, Кира. Кто знает, что он пытался сделать? Определенно лишь одно — подобного она ни разу не испытывала. Какая-то новая магия. Нужно обязательно поговорить с Вейном.

Закончила с ужином, уже не ощущая вкуса еды. Ее по-настоящему пугало. Так же, совершенно не задумываясь, ответила на вопросы о десерте и напитках. Что странно, ее начинало знобить. То есть потряхивать как при ознобе. Хотя внешне все в порядке. Изменения внутри. И дикое желание забраться на ручки к кому-то сильному, кто бы смог посмеяться над ситуацией и успокоить. Она делала это с папой в детстве, всегда, когда что-то шло не так. И он всегда помогал справиться. Но здесь его нет, и она вроде уже не маленькая.

Поймала взгляд Вейна. Беспокойство. Неужели заметил ее смятение. Надо подойти. Поговорить.

Ей не дали. Ингольфф властно утащил на паркет, где уже кружились пары в танцах, весьма похожих на те, что модны в Империи.

За Ингольфом ее пригласили все шесть его белобрысых друзей. Отказы здесь не принимались. Даже если на танец приглашала женщина. Вейн так же пошел «по рукам».

Кира психанула. Ей просто необходимо к нему! Иначе сейчас случится что-нибудь страшное.

Нашла его взгляд и послала мольбу, надеясь, что поймет.

Едва заметно кивнул. Начал вести партнершу в сторону ее пары с Гранольффом или то был Андольфф? Что за имена? Вообще фантазии нет у их родителей?

Вейн успел перехватить ее перед носом самого Ингольффа, чем вызвал новую вспышку гнева в принце. Тому пришлось отступить, а Кира прижалась к мощной груди и даже говорить не могла. Он вел ее в танце, но при этом умудрялся держать очень близко к себе. Через несколько секунд все же спросил:

— Ты в порядке?

Почему она не может рассказать четко и без эмоций? Только открывает рот и понимает, что если заговорит, то тут же разрыдается. В глазах вон уже слезы застыли и им много не надо, чтоб пролиться.

— Тише, девочка. Да тебя трясёт. Что он с тобой сделал?

Покачала головой. Она ничего не могла определенно сказать. Лишь догадки. А Вейн может и разбираться кинуться.

— Устала, — выдавила едва слышно и сжала его ладонь.

— Малыш, только мне не ври, хорошо? Я не мальчик уже. Вижу многое. Кстати, что за платье. Кто тебя в него раздел?

Кира усмехнулась. Слезы отступили. Да, он правильно подобрал выражение. Оказывается в платье можно не одеть, а раздеть.

— Ничего смешного, девочка моя, — процедил сквозь зубы. Явно неправильно понял причину ее смеха. — Эти мужчины, все до единого, весь вечер глаз не могут оторвать от твоего… кхм декольте. Хотя это слово здесь не подходит.

— Не все, Вейн, не все. Я знаю как минимум двух, кому безразлично, — его бровь удивленно приподнялась, — Стабьерн и ты.

Ее смерили странным взглядом. Неужели снова засветится? Нет. лишь несколько молний мелькнуло в глубине. И что это вообще значит?

— Дурочка ты, — неужели это его голос. Низкий, с хрипотцой.

— Ты прав. Мне нужно было снять его и надеть обеденное. От их взглядов чувствую себя… облапанной…

Неужели и этот принц умеет рычать? Он почувствовал, как она вздрогнула, и перевел дыхание.

— Они тебя напугали? Ты поэтому трясешься, как листочек на ветру?

Кира кивнула. Все равно танец заканчивается, рассказать не успеет.

— Они мерзкие. И тебя не было поблизости.

— Прости, малыш. Эти дурацкие коридоры. Мне казалось, я запомнил, как пройти. Но такое ощущение, что меня каким-то образом запутали. Я опоздал.

Кира снова сжала его пальцы.

— Мою комнату не потеряешь? — едва слышно прошептала, почти не открывая рта. А вдруг они читают по губам. — Буду ждать. Поговорим?

— Жди после полуночи. Раньше вряд ли. Тебе легче?