— Твоя тетя.

Мир закружился, и я покачала головой, не совсем понимая.

— У меня есть тетя? И ты знала?

Мое сердце бешено заколотилось. Я попыталась обуздать свои эмоции, но это было невозможно, и гнев закрался мне под кожу. До этого момента, моей семьей были только я, мои родители и Альма. Я стиснула зубы. Почему она скрывала это от меня?

Пожилая женщина села на низкую кушетку и посмотрела на свои переплетенные пальцы.

— Я знала, что у тебя есть семья в Иллинойсе, но это ни к чему. Твои родители всегда говорили, что, если с ними что-нибудь случится, они хотели бы, чтобы я растила тебя здесь, в этом городе. Что никто другой не должен быть в этом замешан.

Реальность ситуации накатила на меня, пока я все обдумывала.

Я никогда не встречала тетю. Никогда даже не слышала о такой. Мои родители умерли, когда мне было шестнадцать, а Чикаго был недалеко. За эти шестнадцать лет у них было много возможностей встретиться.

Альма не лгала.

Записка выпала из моей руки.

— Они не хотели, чтобы я знала.

Она кивнула.

— Твои родители никогда особо мне не рассказывали. Они были замешаны в каком-то нехорошем деле, хотя я не уверена, в чем именно. Они уехали на север, чтобы исчезнуть. Единственное, что когда-либо говорила мне твоя мама, это то, что твой отец происходил из чрезвычайно опасной семьи. Смертоносной семьи.

Я опустилась на диван рядом с ней.

У меня есть тетя.

Альма сидела тихо, неподвижно примостившись на краешке подушки. Я почти ощущала вкус ее эмоций — горький вкус цикория, как у корня одуванчика.

— Почему моя тетя не приехала за мной? После смерти мамы и папы?

Она тряхнула седыми волосами и взяла меня за руку.

— Все, что я знаю, это то, что твои родители любили тебя больше всего на свете. И если они не хотели, чтобы ты знала о своей семье в Чикаго, то это было для твоей же безопасности.

— Так что на счет — сейчас?

— Звучит так, будто в город приехал бугимен.

Я с трудом сглотнула, и мы сидели молча, держась за руки, слышался только звон деревянных колокольчиков снаружи.

Наконец, я встала.

— За мной охотятся. Парочка из какого-то захолустья нацелилась на меня.

Альма кивнула.

— Похоже на то.

— Я понятия не имею, почему они охотятся за мной, но мне нужно это выяснить. Местные власти думают, что я умолишенная, и все это пытается замять правительственный чиновник на черном пикапе.

— Типично.

— Есть шанс, что это может быть связано с моими родителями, и они оставили записку, что, если меня когда-нибудь будут искать, я должна пойти…

— Не говори мне! — Вмешалась Альма.

— Что?

— Ах, ах, ах. — Альма заткнула уши. — Если ко мне придет представитель правительства и спросит, куда ты пропала, я чертовски уверена, что не хочу знать правду. Насколько я знаю, ты уехала в Тускалузу учиться в художественной школе, как всегда планировала.

— Но ты уже…

Альма подтолкнула меня к моей комнате.

— Собирай свои вещи и отправляйся в художественную школу!

Я ошеломленно покачала головой. Я любила Альму, но она была законченной чокнутой в соломенной шляпе.

Блин, я надеялась, что это не подействовало на меня.

Внезапно мой желудок сжался.

— Моя машина в ремонте. Рэнди пришлось отбуксировать ее.

Альма вытащила из кармана пачку наличных и протянула ей.

— Пусть он все починит, и побыстрее.

Я сунул деньги обратно.

— Я не могу их взять.

— Я их копила. Они тебе понадобятся, чтобы та развалюха доставила тебя туда, куда ты направляешься.

Сдавшись, я приняла ее подарок, затем вытащила из-под кровати маленькую сумку — сумку для вещей, которая была у меня в ту ночь, когда сгорел наш дом. В ней было полно неприличных вещей и пыли, но также несколько запасов, которые мне понадобятся, если мне когда-нибудь придется бежать. Мой желудок скрутило. Все эти годы я держала сумку под кроватью, как будто какая-то часть меня знала, что я никогда не буду в безопасности.

Я начала беспорядочно швырять нижнее белье и носки внутрь. Я действительно собиралась уехать из города?

Я никогда не была из тех, кто убегает от своих проблем. Обычно я просто надирала им задницы и заставляла расплачиваться по счетам.

Это не типичные проблемы типа «дай им по яйцам», Сави.

Но человек на черном пикапе предупредил меня, чтобы я не уезжала из города. Больше всего это говорило о том, что творится дерьмо. По моему опыту, когда кто-то велел тебе стоять спокойно и закрыть глаза, тебе нужно было убираться с дороги к чертовой матери.

Может быть, опасная семья — это как раз то, что мне сейчас нужно.

— Я не убегаю, — сказала я своим носкам и тому подобному. — Я собираюсь выяснить, какого черта люди охотятся за мной.

Чтобы сделать это, мне нужно было узнать о своей семье в Чикаго и о том, почему они были настолько опасны, что мои родители никогда не рисковали рассказывать мне о них.

Из сковороды и прямо в огонь.

Жаль, что я не любила готовить.

5

Джексон

Я взглянул на часы и сжал кулаки. Час дня.

Волчица где-то охотилась, пока я торчал в своем гостиничном номере, пересматривая каждую сделку, которую мы заключали с разрозненными стаями Великих Озер. Они использовали похищения и слухи, чтобы нанести ущерб нашей репутации и вынудить меня пойти на уступки.

Я зарычал на оборотня на экране ноутбука.

— У нас был один и тот же договор о праве проезда с вашей стаей в течение тридцати лет. Сделка должна оставаться в силе. Ничего не изменилось.

Мак, альфа стаи Верхнего Полуострова, погладил свою седую бороду.

— Но это так. Мы не хотим, чтобы ваши городские волки приближались к нашей территории, пока не прекратятся эти похищения. Извини, Джекс, но так оно и будет.

— Мы не имеем никакого отношения к похищениям.

Мак наклонился вперед.

— Насколько я слышал, камеры видеонаблюдения зафиксировали номерной знак грузовика похитителей после нападения в прошлом месяце. Он был зарегистрирован на одного из ваших волков.

Черт. Информация из Ордена просачивалась как сквозь сито. Была ли эта деталь причиной появления всех слухов о нашей стае?

Реджина неловко поерзала рядом со мной. Она почувствовала запах моей ярости.

— Это была украденная машина, принадлежащая бывшему члену стаи. К нам это не имеет никакого отношения, — вмешалась она.

Мак проигнорировал комментарий и придвинулся ближе к камере.

— Затем я слышал, что три дня назад трио волков убили ведьму. Двое были оборотнями, но один волкорожденный. Такого сотрудничества здесь не бывает. Но в Доках… твои ребята немного смешанной породы.

И я почти уверен, что этим волкорожденным был Дэйн.

Мне пришлось сдержать свои когти и сохранять спокойствие. Мак не почувствовал, что я лгу, в отличие от Реджины.

— Это слухи и домыслы. Никто из Доксайда не замешан. Но очевидно, что ты хочешь пересмотреть условия сделки. Прекрасно. Удачи в распространении твоего гребаного продукта в Мэджик-Сайд без нас.

Неужели он действительно ожидал, что я подчинюсь? Сначала я разберусь с его стаей и посмотрю, как они будут умолять стоя на коленях.

Мой старый друг поднял руки.

— Подожди, Джекс. Ты серьезно? Я просто говорю об уступках.

У меня зазвонил телефон.

Тони.

— Я должен ответить на звонок.

Я захлопнул ноутбук и вышел на бетонный балкон дерьмового мотеля — единственного в Бальмонте, — затем ответил на звонок.

— Что у тебя?

— Женщина уезжает, — сказал Тони. — Мы предполагаем, что она собирается забрать свою машину. Стоит ли нам преследовать ее?

Новые проблемы.

— Не преследуйте, — ответил я. — Я должен быть основным контактным лицом. Она в машине? Пешком?

Тони помолчал.