Я излила свой гнев, натягивая путы. Затем снаружи раздался женский голос, и я замерла. Щелкнул замок, и дверь позади меня открылась. Я закрыла глаза и лежала совершенно неподвижно, пытаясь успокоить свое бешено колотящееся сердце.

— Она все еще спит, — сказала женщина.

— Мы что, осушаем ее досуха? — спросил мужчина. Я не узнала ни одного из их голосов.

— Нет, — отрезала женщина. — Она нужна Билли живой. Колдуну нужна ее кровь.

Колдуну? Он был здесь?

В животе у меня все перевернулось, и я подавила подступающую к горлу желчь. С чего бы Билли работать с колдуном? Я знала, что он ненавидел ЛаСаль, и предполагала, что он ненавидит всю магию и колдунов, но очевидно, что это предположение было неверным.

Один из моих похитителей дернул за иглу, которая была прикреплена к моей руке, и я поборола желание вздрогнуть. Я приоткрыла один глаз. Женщина нахмурилась, снимая пакет с кровью с подставки для капельницы и заменяя его пустым. В губе у нее был прокол, а в нем золотое кольцо, а под глазами было что-то похожее на тени минимум однодневной давности. Она прикрепила трубку к игле, которая была воткнута в мою вену, а затем они вдвоем ушли.

Страх пульсировал во мне, и комната завертелась. Я взглянула на пустой пакет для донорства и напряглась в своих оковах. Сколько крови они могли взять? В среднем в организме человека содержится десять пинт.

Борись, Саванна. Пока не стало слишком поздно.

Слезы навернулись у меня на глазах. Я наклонилась и попыталась схватить ртом трубку, из которой вытекала моя кровь, но она была слишком далеко. Волна головокружения и сонливости накрыла меня, я закрыла глаза и поплыла, пытаясь побороть ее.

Минуты — или часы — спустя чья-то рука хлопнула меня по щеке.

— Проснись!

Я с трудом разлепила отяжелевшие веки и несколько раз моргнула. Должно быть, я потеряла сознание. Сколько я здесь пролежала?

— Где я, черт возьми, нахожусь? — Пробормотала я.

— Ешь. — Женщина с кольцом в губе и размазанными тенями для век сунула мне бутерброд с арахисовым маслом и джемом.

Я отвернулась, но она схватила меня за волосы и заставила запрокинуть голову. Я откусила кусочек и прожевала.

Слезы покатились по моему лицу, и я проглотила подступающий комок горечи.

Рядом со мной появился мускулистый мужчина со шрамом под левым глазом.

— Я бы хотел провести несколько минут наедине с ней. Заставить ее заплатить за то, что она сделала с другими.

Он ухмыльнулся и коснулся моей щеки костяшками пальцев. У меня по коже побежали мурашки, и я дернулась, освобождаясь от пут.

— Руки прочь. Можешь использовать двойника для своих извращенных фантазий. Эта слишком важна. — Голос женщины был полон злобы, и она сунула бутерброд мне в рот.

Мужчина наклонился вперед и понюхал меня. Я напряглась, когда меня охватило отвращение, но он удержал меня.

— Интересно, похожа ли ее кровь на вкус как у него?

Если моя кровь на вкус такая же, как чья? Кровь Билли? Колдуна? Какого черта они пробовали чью-то кровь?

Замешательство затуманило мой разум, когда он отсоединил трубку от иглы в моей руке и размазал несколько капель моей крови по своему пальцу. Он попробовал ее и дернулся, закрыв глаза. Когда он открыл их, они были темно-малиновыми и безумными.

Святые угодники.

— Она похожа на его, — прорычал он. — Не такая сильная, но более сладкая.

Мужчина был похож на наркомана, которому требовалась очередная доза. Его ноздри раздувались, а лицо расплылось в безумной ухмылке.

— Мне нужно попробовать еще раз.

Дерьмо.

Он поднес капающую трубку ко рту, но женщина выхватила ее у него из рук.

— Нет! Билли убьет нас обоих. Ее кровь принадлежит колдуну.

Я ошеломленно наблюдала, как женщина прикрепляет трубку к игле в моей руке. Что, черт возьми, происходит?

Женщина взяла шприц и воткнула его во флакон, наполняя чем-то. Она подошла и приподняла мой рукав. Я сопротивлялась, но мужчина прижал мне руки, пока она делала уколы и вводила жидкость.

Она бросила иглу в металлическую корзину для мусора и открыла дверцу.

— Пошли. Эта доза ингибитора магии должна удержать ее в отключке еще на несколько часов. Я бы хотела, чтобы они просто набрасывались как магические наручники. Давай закончим осушать остальных. Они нам больше не нужны.

Как только они ушли, я оглядела комнату в поисках чего-нибудь, что я могла бы использовать, чтобы освободиться от этих пут. На столе лежал скальпель, но он был слишком далеко, чтобы до него можно было дотянуться.

Я застонала и бесполезно забилась в путах, но затем в моем вялом мозгу промелькнула идея.

Используй свою магию, Сави.

Она упомянула, что дала мне магический ингибитор. Возможно, он еще не подействовал.

Я закрыла глаза и сосредоточилась, пытаясь вспомнить ощущение холодной воды, стекающей по моей коже, — но этого как будто никогда и не было.

Глубокая усталость захлестнула меня, но я поборола ее, когда во мне поднялась паника. Мне нужно было выбираться отсюда. Нарастающее отчаяние сдавило мне грудь, и казалось, что мое сердце вот-вот вырвется на свободу. Я выгнула спину и изо всех сил потянула за веревки.

— Пожалуйста, — шепотом взмолилась я.

Жгучая боль пронзила мои руки, как будто саму плоть отрывали от моего тела. Я ахнула, слишком потрясенная, чтобы даже закричать, и почувствовала, как что-то рвется. Была ли это моя кожа или ремни? Я попыталась посмотреть вниз, но кровь прилила к голове, а в уголках глаз заволокло темнотой.

На секунду я увидела, как моя рука высвобождается. С ней что-то было не так…

Но потом меня поглотила тьма.

Когда я пришла в себя, в голове у меня пульсировало. Жужжание ламп флуоресцентного света над головой не помогало делу. Все мое тело болело, а щека была прижата ко чему-то холодному и твердому.

Вставай, Сави.

Я так устала, но заставила себя открыть глаза. У меня болели пальцы. Я лежала на полу, мои руки и ноги больше не были связаны.

Меня охватило замешательство. Я поднялась на четвереньки, морщась от боли в мышцах и суставах. У меня было такое чувство, будто меня переехал поезд.

Капельница стояла на полу, и капли крови — моей крови — были разбрызганы повсюду. Игла все еще была воткнута в мою руку, но трубка выглядела так, словно ее вырвали, и она лежала на полу, все еще подключенная к частично заполненному пакету с кровью.

Что произошло?

Я воспользовалась кроватью, чтобы подняться на ноги. Мои ноги ослабли, вероятно, от потери крови. Путы, которыми мои запястья и лодыжки были привязаны к кровати, были разорваны.

На секунду перед глазами поплыло видение моих рук, рвущихся из ремней, а затем меня охватило головокружение, и я покачнулась. Все это не имело смысла. Но я должна была выбраться оттуда. Сбежать.

Я аккуратно встала и споткнулась. Что ж, это обещает быть интересным.

Дверь была не заперта. Я приоткрыла ее и прислушалась снаружи, все было тихо. Слава богу, я не слишком шумела.

Я открыла дверь и проскользнула в длинный бетонный холл, вдоль которого тянулось с полдюжины закрытых дверей. Заведение было грязным и выглядело заброшенным, а несколько ламп над головой мигали. Не было никаких указаний на то, какой путь ведет наружу, поэтому я послушалась интуицию и направилась налево.

Пол был холодным и липким, и я действительно пожалела, что у меня нет ботинок. Бог знает, на что можно было наступить. По крайней мере, мышцы моих ног разогрелись и снова начали работать. Я прокралась в конец коридора и остановилась. Из-за угла донеслись голоса, направлявшиеся в мою сторону.

Меня охватила паника. Я бросилась к ближайшей двери, отперла засов и проскользнула внутрь. Комната была почти идентична той, в которой я была, за исключением двух мониторов, подключенных к проводам, которые соединялись с большой кроватью, установленной вертикально.

— Кто там? — спросила женщина с явным страхом в голосе.