Город произвёл на меня двоякое впечатление. С одной стороны — очень много цветущих кустов, высаженных вдоль аллеек, необычные высотки из стекла и пластика, широкие пешеходные дорожки, залитые солнечным светом, чистота, просто клиническая. С другой стороны — всё вымерено под линейку, ни один листик или бутон не выбивается из общего строя, очень мало людей на улицах, лишь редкие капсулы «такси» проплывали над головами.

Я старалась идти по прямой, не сворачивать, чтобы легко найти дорогу обратно, и Даньяло беззаботно скакал рядом. Ему, как и мне, всё было в новинку.

Очень скоро мы вышли на окраину города. Высотки остались за спиной, а впереди справа показалось невысокое, но широко растянутое поселение. Прямо перед нами начинался сад, похожий на тот, что я видела в день приезда.

Или прилёта? Интересно, как называется способ перемещения между мирами?

Но за парой первых рядов деревьев виднелось большое чёрное пятно. Здесь был пожар? Или это и есть Прорыв? Большинство пострадавших вчера были с ожогами.

Я подозвала Даньяло и потребовала обещания, не отходить от меня ни на шаг, и осторожно пробралась поближе.

Да, это очень похоже на пожарище. Чёрное пятно пепелища простиралось почти до горизонта. Где-то там, по краю видимости, вновь застыли свечками деревья, а между нами, неровными волнами, лежала пустыня из пепла. Пепел был не седым или белёсым, как обычно на Земле, а именно чёрным. И он не разлетался лёгкой пылью от ветра, а лишь перекатывал гранулы, размером с грецкий орех, с места на место. Они были похожи на древесные угли, оставшиеся после костра. Точнее — на растоптанные головешки. Вся площадь была усеяна отпечатками крупных когтистых лап.

Чёрное пятно напоминало вытянутую по диагонали кляксу, с неровным, но чётко выделенным краем. Одним «крылом» клякса упала на купол, обозначив серым налётом границу. Я осторожно ткнула носком кроссовка плотный валик, окаймляющий пепелище. Таким же валиком спеклась борода у вчерашнего обожжённого мужика.

Сама не знаю, от чего вдруг встревожилась. Как будто, писк какой-то услышала. Или, может, ветерок расшевелил гранулы пепла? Подняла голову, чтобы ещё раз осмотреться, и рванулась вслед за неуёмной ящеркой.

— Стой, засранец! Куда?! Ты обещал!!!

Драконыш забежал всего на несколько шагов от края кляксы и принялся суетливо разгребать тяжёлый пепел. Хотела оттащить малыша, но я опять услышала слабый писк, теперь уже без сомнения. Он шёл из-под небольшого холмика. Опустилась на колени и стала помогать Даньяло.

Слой непривычно тяжёлого пепла был не очень большим, наверно, в две ширины ладони, но оказался слишком сыпучим, старательно возвращаясь на расчищенное место. А под ним ещё была земля, которую тоже пришлось разгребать руками и драконьими когтями. Но мы справились.

Похоже, мы раскопали небольшую нору, в которой прятался зверёк, очень похожий на мейн-куна. Но... Кажется, мы опоздали. Свёрнутый в клубок трупик не просто застыл, он задеревенел, покрытый чёрной пористой коркой. Драконыш испуганно пискнул и отшатнулся, поднял на меня жалобно-испуганные глаза.

— Погоди, — я подняла палец, — не мешай. Мы же оба слышали писк. Значит, нужно поискать получше.

Я размяла пальцы — без перчаток чувствовала себя непривычно, осторожно провела ладонью по твёрдому боку животного. Нащупала лапку, вторую, затем неровный комок в подбрюшье. Обугленная шерсть рассыпалась под пальцами от малейшего нажатия, и я легко очистила то что прятал зверёк — четырёх вытянувших мордочки малышей. К сожалению, тоже окоченевших.

Попробовала заглянуть под оставшийся свод норы, но в кромешной черноте ничего не увидела. Пришлось лезть туда рукой. И почти сразу же наткнулась на тёплый мягкий комочек.

Чёрный котёнок слабо пискнул в моей ладони и поджал к пузику тоненький хвостик. Живой! Положила его рядом, и опять полезла в остатки норы. Осторожно прощупала пол. Нет, этот, похоже последний.

Пока я старательно отряхивала ладони и колени от чёрного налёта, дракоша вертел головой, рассматривая малыша со всех сторон. Затем осторожно тронул найдёныша кончиком хвоста. Маленькие лапки дёрнулись, и ловко сомкнулись вокруг чешуи.

— Р-р-р-р-р! — Даньяло вскочил и собрался драпать.

— Сидеть!

Дракоша плюхнулся на попу, вжал голову в плечи и поднял на меня округлившиеся глаза. Я подошла, погладила его по загривку.

— Ну чего ты? Посмотри, какой он маленький. Он просто испугался и ищет защиты. А ещё, наверняка, очень голоден. Пойдём, мне нужно осмотреть его.

Я потянулась к котёнку, но снять его с хвоста дракоши не успела — мужская рука потянулась из-за моей спины, ухватила найдёныша за загривок, подняла вверх. Оглянулась — Чарито. В несуразной широкой распашонке, спадающей с плеча и свободных шортах, с распущенными локонами — мажор на отдыхе! Вот только выражение лица у него было очень суровым и... брезгливым?

— Он заражён Хаосом, — презрительно процедил он. — Его нужно, — покосился на Даньяло, — убрать... отсюда.

Но я чётко услышала «убить». За что? Что сделал этот малыш? Отчаяние, злость, нахлынули так, что заложило уши, а в глазах начало темнеть. Единственное, что я видела — как беспомощно задёргался чёрный комочек, словно понял, какая участь его ждёт.

— Отдай! Не тронь! — я попыталась отобрать малыша, но Чарито ухватил меня за плечо так крепко, что даже шаг сделать не получилось.

От отчаяния, я изо всех сил ударила его кулаком в рёбра. Попыталась. Моё запястье перехватил тонкий змеиный хвост, мгновенно обернувшийся вокруг руки.

Хвост? Но Чарито сейчас человек! Я проследила за хвостом, выскользнувшим из-под подола широкой футболки. Вроде, дыры в шортах нет. Он что, не из копчика растёт? Мне вспомнилось, как болезненно вчера Чарито срывал с себя чешую. Наверняка, и распашонку он надел, чтобы меньше беспокоить раны. А я хотела его ударить! Какой ужас!

— Осторожней, женщина, — невозмутимо проговорил Чарито. — Ты ушибёшь пальцы, а мне потом перед Алем отчитываться.

Он говорил мне, но сам смотрел на Даньяло. Драконыш угрожающе распахнул капюшон и, в свою очередь, вцепился кончиком хвоста в запястье Чарито.

— Чарито, отдай малыша, пожалуйста, — как можно убедительнее попросила я. — Он ведь ничего плохого не сделал. Посмотри, какой он маленький и слабый. Ему нужна помощь.

— Не сделал? Не успел, ты хотела сказать?

Я вздохнула.

— Чарито, ни один зверь не пойдёт против своей природы. А в природе зверя — поступать так, как его научат старшие. Если его правильно воспитывать...

— Ты понимаешь, что берёшь на себя большую ответственность? — Чарито по-прежнему смотрел на Даньяло, как будто разговаривал с ним.

— Конечно, — поспешила я, но Чарито мотнул головой.

Он, действительно, требовал ответственности от драконёнка? Что же, может быть, он прав. Только сначала нужно выходить этого котёнка.

Даньяло опустил капюшон, сел, как воспитанный пёс, закрутив хвост вокруг себя. И старательно округлил глаза, показывая, как он проникся ответственностью. Чарито недовольно фыркнул, но согласился.

— Хорошо. Возвращайтесь. Я вызвал вам аэрокар, а в замке МУП1 будет ждать тебя в комнате.

Он вложил найдёныша в мои ладони и наклонился над останками, внимательно рассматривая.

Такси подлетело почти сразу, как только мы выбрались на асфальт. Водитель даже не скрывал своих страданий, глядя на мои грязные колени, и на то, как ещё больше чумазый драконыш пытается устроиться в салоне. Но промолчал. Интересно, это у Чарито такой авторитет? Или у наместника? Мы же к замку летим?

Даньяло тихо сопел, распластавшись на узком и высоковатом для него кресле, а я коварно порадовалась, что и без моих напоминаний, жизнь показала ему, что и в человечьем теле есть свои преимущества.

Аль — это Альсандо? Неожиданно вспомнились слова Брины: сократить имя — фактически, предложить интим. А Чарито сейчас побратима Алем назвал? Да и Брина говорила, что в их трио он самый странный. И то, что мне с ним легче всего общаться, наверно, тоже показатель? Вот почему, как красивый мужик, так или говнюк, или иноходец? Хотя, кажется он объяснял это армейской привычкой?