— Как ты умудряешься быть такой наивной и хитрой одновременно? — спросил Матвей, и она пожала плечами, наконец, без зазрения совести наслаждаясь его близостью.

— Я просто тебя люблю.

Матвей вздохнул, провел пальцами по ее подбородку.

— Больше никаких секретов? — спросил, ловя взгляд Марты.

— Больше никаких секретов, — со всей серьезностью ответила она, и потянулась к его губам.

Впервые Марта готовилась к конкурсу одна. Выбор платья и аксессуаров, прически и макияжа — все легко на ее хрупкие плечи, но она справилась. Не могла не справиться, ведь напряжение между ней и Илоной не только не исчезло, но и перешло на новую стадию холодного игнорирования.

И, так как Родион всегда и во всем поддерживал мать, Марта не рассчитывала увидеть родителей в зрительном зале. Она даже не попросила отца отвезти ее к месту проведения конкурса: сама вызвала такси через приложение, еще больше укрепившись в мысли, что в жизни взрослого не было ничего сложного.

Марта прибыла за час до начала конкурса. В многолюдной суете отыскала своих и присоединилась к оркестру уже за кулисами. Матвей отписался, что скоро будет, и Марта понадеялась, что декабрьская метель не сильно его задержит. Когда Светлана Анатольевна закончила с последними напутствиями, слово взял Сергей Наумович.

— Главное — это побороть внутренний страх. Вы готовились к этому дню без малого полгода. Уверен, разбуди я любого из вас посреди ночи, вы бы с легкостью сыграли свою партию, ни разу не ошибившись!

— Мы покажем всем супер-класс! — крикнул Вано, и за кулисы ворвался запыхавшийся Матвей.

Марта подошла и взяла из его рук гитару, давая Матвею возможность спокойно переодеться.

— Я верю в вас, как в себя самого, — Сергей Наумович поднял над головой кулак, а Светлана Анатольевна перекрестила, кивая. — Удачи!

— Ты как? — спросил Матвей, забирая у Марты гитару.

А она залюбовалась тем, как красиво белая рубашка с закатанными до локтей рукавами и светло-синие прямые джинсы сочетались между собой. И подходили к ее собственному нежно-голубому платью.

— Волнуюсь.

Матвей наклонился, касаясь ее лба своим, и прошептал:

— Мы справимся.

И не соврал.

Оркестр музыкальной академии выступал шестым, и к тому времени половина мест в зале была занята близкими и родными конкурсантов. Когда они вышли на сцену, Матвей помахал рукой Есении, и Марта сразу заметила ее вместе с Аськой на шестом ряду с самого края.

Она тоже подняла руку, передавая привет младшей сестре Матвея, а потом на два ряда выше заметила знакомое лицо. Илона с отцом тоже были здесь. Родион, решив, что Марта машет ему, покачал ладонью в ответ, но мать даже не пошевелилась. И она отвернулась, чтобы не расстраиваться перед самым важным выступлением в ее жизни.

Наконец, свет погас, и в зале воцарилась тишина. Огни прожекторов направили на сцену, где в красивом черном платье Светлана Анатольевна сначала поклонилась публике, представила их академию жюри, и только потом обернулась лицом к оркестру.

Марта взяла скрипку на изготовку, поймала обнадеживающую улыбку Матвея и, когда дирижер взмахнула руками, начала играть. Стоило музыке заполнить собой пространство зала, как все страхи и сомнения исчезли, оставив только удовольствие от вибрации инструмента в руках.

Матвей ворвался в исполнение со свойственной его импровизации страстью. На второй трети своей партии он поднялся со стола, и Марта услышала, как от восторга завизжала Аська. Она тут же представила, как скривилось в осуждении лицо Илоны, и заставила себя смотреть только на Матвея.

На то, как красиво и виртуозно его пальцы порхали над грифом, а правая нога отбивала ритм. На улыбку, что не сходила с лица и на ощущение счастья, которым он был пропитан с ног до головы.

Светлана Анатольевна взмахнула руками, полы ее юбки взметнулись следом, и Матвей нарастил ритм, излив музыку своей души в сердца присутствующих.

Это было лучшее, что Марта слышала в его исполнении, и лучшее из того, что она когда-либо еще хотела услышать. Харизма Матвея была выше него, шире него, она буквально заполняла собой все пространство Кремлевского зала и от любви к нему, которую Марта вдруг остро ощутила в своем сердце, от гордости, что распирала изнутри, ей тоже захотелось закричать.

Только чудом она смогла сдержать свой порыв, и в партию вступил оркестр, заставив ее думать только о том, какой прекрасной была музыка, написанная бывшим выпускником академии.

Их выступление сорвало бурю оваций. Светлана Анатольевна с улыбкой поклонилась залу, а Матвей, прокрутив гитару вокруг своей оси, снова ударил по струнам, завершим исполнение ладным аккордом.

А потом шагнул к Марте, перехватил ее за талию и одним точным движением поставил на ноги, чтобы в следующее мгновение поцеловать на глазах у аплодирующий толпы.

От него потянуло жаром победы, сладким и одновременно мускусным запахом таланта и ощущением собственного величия. Одним поцелуем Матвей сумел передать Марте все бурю чувств, что захлестнули его с головой.

И, вместо того, чтобы смутиться и отпрянуть, отвергнуть дар свободы, который он принес ей, Марта выпустила из рук скрипку и смычок, и сомкнула пальцы на шее Матвея, окончательно разорвав связь со всем, что олицетворяло ее в прошлом.

Снова с восторгом закричала Аська, по задним рядам пробежала ликующая, ошеломленная волна, а аплодисменты удвоились, но Марте было все равно. Пока Матвей целовал, в ее мире существовали только его губы, его руки и его любовь к ней.

Но лучше всего было то, что Марта знала наверняка: Матвей чувствовал то же самое по отношению к ней.

— Ребята, пора освобождать сцену, — смущенный голос Светланы Анатольевны заставил их оторваться друг от друга и спрятаться за кулисами, где Марту уже поджидали родители.

При виде недовольного лица матери, она стушевалась, но Матвей и бровью не повел, только крепче перехватил ладонь Марты.

— Здравствуйте, рад вас снова видеть.

— О вас, молодой человек, я того же сказать не могу, — Илона перевела взгляд на Марту. — Что за представление ты устроила? Я приехала посмотреть на то, как моя дочь блистает на сцене Большого Кремлевского дворца, а вместо этого стала свидетелем какого-то пошлого спектакля!

— Могла бы и не приезжать, я тебя не просила, — огрызнулась Марта.

— Что? Нет, ты это слышал? — Илона повернулась к Родиону. — Сам факт твоего пребывания здесь — целиком и полностью моя заслуга! И это твоя благодарность?

Марта не хотела, чтобы ее голос дрожал, но он делал это без ее участия. Слишком болезненными оказались брошенные матерью слова.

— Зачем ты приехала? Тебя не было на моем первом выступлении, на последнее тоже могла не приходить, никто бы не заметил!

Илона побледнела.

— У меня была причина, и тебе это прекрасно известно!

Родион откашлялся и поправил очки, а у Марты создалось впечатление, что отец ждал удобного случая, чтобы что-то сказать, но Илона никак не давала ему вставить ни слова.

— И что значит, последнего? Потрудись объяснить!

— Это мое решение, и тебя не касается! — голос Марты не просто дрожал, а вибрировал на сверхвысоких, норовя перерасти в настоящую истерику.

— Здравствуйте!

Из-за спины Родиона выросла Есения с Аськой на руках и потянулась к Матвею.

— Сынок, ты так чудесно сыграл!

— Это было вау! — крикнула Аська и перебралась к брату на руки, так что Матвею пришлось отпустить ладонь Марты.

— А этот поцелуй в конце, мог бы и предупредить, — Есения рассмеялась и махнула рукой. — Очень смело, знаешь ли.

— Просто не смог удержаться, — Матвей улыбнулся, а Илона закатила глаза.

Есения, которая, конечно, слышала всю перепалку, но предпочла не вмешиваться, обернулась к Родиону:

— А вы, наверное, родители Марты? Приятно познакомиться, я мама Матвея. Как вам выступление? По-моему, это было чудесно!