Она справилась со всеми заданиями, кроме двух — интуиция подсказывала, что в решение закралась ошибка, но Марта забила и мысленно похвалила себя за усердие. Этого будет вполне достаточно, чтобы набрать проходной балл.

Марта сдала работу, жестами показала Лене, что будет ждать ее на крыльце, и вышла из класса. Подруга появилась через пятнадцать минут, и вместе они медленно двинулись в сторону торгового центра.

— Знаешь, я по тебе очень скучала. Глупо тогда получилось в парке, — сказала Лена, когда они миновали школьные ворота.

— Да уж.

— Хотя, если совсем честно… — Лена опередила Марту на шаг, чтобы видеть ее лицо. — На самом деле нет. Я была обижена — ты раньше никогда не игнорировала мои сообщения, и Алиса…

— За это извини, просто так получилось.

Марта вздохнула, собираясь с мыслями.

— Когда я взяла гран-при, мать решила, что оставаться в старшей школе глупо. Я пыталась спорить, честно, — Лена фыркнула, но Марта не обиделась. — Но ты ее знаешь… в общем, было сложно. Потом этот оркестр.

Марта намеренно умолчала о Матвее, чтобы избежать лишних вопросов. Может быть, позже она расскажет о нем Лене, но не сейчас.

— Надо было сразу сказать, но я все оттягивала.

— Ага, так оттягивала, что мы аж поругались.

— Ты вообще-то тоже хороша! — возмутилась Марта. — Променяла меня на Алису!

— Да нет, она тут вообще не причем. А вот сообщение, оставленное без ответа, очень даже.

— Я же извинилась!

— Угостишь меня бабл ти (популярный тайваньский напиток, состоящий из чая, смешанного с молоком или фруктовыми ароматизаторами, и жевательных шариков тапиоки — прим. автора), и мы в расчете.

— Хорошо.

Марта улыбнулась, и Лена вернула ей улыбку. Они так давно не разговаривали по душам, что сейчас ей стало грустно при мысли, как много времени их дружбы она потеряла зря. И это чувство придало примирению легкий привкус горечи.

— Жаль, что мы не пойдем в десятый вместе.

— Да ладно, у нас еще все лето впереди, и потом найдем время друг на друга. Если не поругаемся.

Лена рассмеялась, и Марта кивнула.

— Если не поругаемся, ага.

— А когда ты станешь супер известной скрипачкой, я буду ходить на все твои концерты.

— Чтобы спать на первом ряду? — уточнила Марта, хихикая.

— Конечно! У меня будет ВИП место с попкорном, подушкой и розеткой для смартфона, чтобы я могла серфить ленту, пока ты скрипишь со сцены.

Марта расхохоталась.

— В зале нет таких ВИП мест, это же не кинотеатр!

— Очень жаль, — Лена наигранно вздохнула, а потом спросила. — Ну, а в Кремлевском для меня местечко найдется?

— Ты хочешь пойти? — удивилась Марта.

— Хочу.

— Если ты серьезно, я буду очень рада!

— Ага, надеюсь только билет не будет стоить космических денег.

Марта улыбнулась, щурясь на ярком солнце.

— Тогда я посажу тебя за сценой. В кресло с попкорном, подушкой и розеткой для смартфона.

Марта отправила сообщение Матвею:

— Как экзамен?

Она сдала последний ОГЭ (основной государственный экзамен — итоговый экзамен, который сдают девятиклассники в России по завершению обучения в 9 классе — прим. автора) три дня назад, и теперь наслаждалась заслуженным отдыхом.

Недолгим, ведь репетиции в академии никто не отменял, но все равно желанным. Странное дело, но как только они с Матвеем перестали соперничать, занятия у Светланы Анатольевны стали приносить Марте удовольствие. Его импровизации больше не казались неуместными, а шутки перестали раздражать.

Марта легла на кровать, свесив голову вниз. Густые волосы цвета грецкого ореха коснулись пола, а пятки привычно пристроились в свободное пространство между дипломами.

Она перевернула лист и пробежала глазами стройные ряды нот. Импровизация Матвея была смелой и, если и нарушала гармонию тона, то в ключе совершенного иного, новаторского понимания композиции.

Марта пропела мотив, жестикулируя пальцами, и со вздохом легкой зависти признала, что все звуки на своих местах. Никто бы лучше не придумал. И теперь у них, как и предрекала Светлана Анатольевна, получался интересный тандем: Матвей на ходу сочинял музыку, а Марта помогала спонтанной мелодии принимать законченную форму.

Она закрыла тетрадь и бросила на кровать рядом. Растерла лицо ладонями и потянулась, а потом посмотрела на стеллаж с наградами. На бессчетное множество кубков, статуэток, фигурок из пластика и фанеры, по которым с легкостью можно было проследить всю ее музыкальную карьеру.

От первого конкурса, десять лет назад, который закончился ее слезами и остался в памяти постыдным, смазанным пятном, до гран-при, которое она же своими руками и уничтожила.

Воспоминания о проигрыше были неприятными не только потому, что она не взяла призовое место, но и потому, что неизменно возвращали мыслями к больнице.

Капельницам, разговорам полушепотом и молчаливой, как будто в миг постаревшей матери. Илона вернулась домой только через три дня, и долгое время в их квартире царила какая-то странная, отчужденная тишина.

Марта знала, что была не виновата в болезни матери, но все равно чувствовала свою ответственность. Словно ее проигрыш был тому косвенной причиной. И, хотя ничто не подтверждало эту связь, Марта дала себе зарок больше никогда не проигрывать.

Завибрировал телефон, и она вздрогнула. От резкого движения шею тут же прострелило, и Марта перевернулась на живот.

Все сдал — свобода!

Написал Матвей, и она, еще до того, как телефон загрузил чат мессенджера, до того, как пальцы запорхали над клавишами в ответ, почувствовала, как боль отступила, оставив только теплую, нежную радость в душе.

— Ура! — ответила Марта и добавила. — Я закончила партитуру для оркестра. Сегодня принесу на репетицию.

— А до репетиции что будешь делать?

Марта растеклась по кровати и уткнулась головой в подушку. Потом убрала с лица волосы и ответила:

— Хотела сдержать данное тебе слово.

Набирая это, она улыбалась во все тридцать два.

— Это какое?

— Насчет пари — я готова избавиться от наград.

Марта взвесила все за и против и дописала:

— Поможешь?)

Матвей прислал в чат короткое видео: проспект, залитый солнцем, его смеющееся лицо и огромные удивленные глаза с изломанными бровями.

— Ты уверена?

— Ага)

Марта давно не было ни в чем так уверена.

Она только сейчас поняла, что значимость ее побед определялась не количеством наград, а внутренним ощущением: я могу, я умею, я знаю, как. С кубками или без, искусство владения скрипкой останется с ней навсегда.

— Ладно, если решила, то я готов. Что надо делать?

Марта склонилась над телефоном. Большие пальцы замерли над клавиатурой. Разумная ее часть подняла руку и возразила, что это глупо и неприлично, но сердце оглушительно ударило в грудь, рассыпав по телу сладкие мурашки.

Она не будет решать сейчас, что правильно, а что нет, и позволит чувствам вести ее вперед на ощупь. Потому что здесь и сейчас они сильнее.

— Приходи в гости. К двум.

Марта написала адрес, отбросила телефон и спрятала лицо в ладонях. Тело бросило в жар, и она вскочила, закружилась по комнате. Встряхнула головой, но все равно не смогла успокоиться.

Захотелось выбежать на балкон, раскинуть руки в стороны и завизжать от счастья, что переполняло изнутри, но вместо этого Марта зажала рот ладонью и посмотрела на часы.

Илона вернется не раньше четырех. За это время они успеют собрать ее награды в пакет и отнести на мусорку. От одной мысли, что в комнате освободится куча места, Марта перестал дышать, а потом прошел страх.

А если Илона вернется раньше времени? Увидит, что награды пропали, и разозлится. И будет ее, Марту, ругать? А, может даже еще хуже — снова попадет в больницу, только на этот раз точно из-за нее.

Она схватила телефон, но Матвей уже поставил на сообщение реакцию: большой палец вверх. Марта закрыла глаза: значит, точно придет. А потом в дверь позвонили, и сомнений не осталось: он уже здесь.