— Ты самое потрясающее создание, на которое я когда-либо смотрел. В тебе больше силы и сострадания, чем в любой женщине, которую я когда-либо знал. Я выслежу любого человека, который заставил тебя усомниться в этом.

Неприкрытая напряженность и честность в его словах всколыхнули во мне что-то, чего я не могла понять. Мой пульс забился быстрее.

— Я видел, как ты бросалась, шагнув с небес без крыльев, чтобы спасти людей, которых ты никогда не встречала, — продолжил он. — Даже ангелы так не поступают.

Чем больше он говорил, тем сильнее болела моя грудь. Я не могла этого вынести — похвала, которая наверняка была ложью.

Я отвернулась и вылила в ванну полбутылки цитрусового мыла.

— Посмотри на меня, — приказал он, и я повернулась к нему лицом.

Он придвинулся ко мне, и мое дыхание участилось. Его глаза были непреклонными, бескомпромиссными.

— Я вижу тебя. Я вижу старые раны. Я вижу несправедливость по отношению к тебе, и я вижу следы, которые они оставили. Сомнения. Неспособность увидеть себя. Но эти шрамы не должны определять тебя, маленький волчонок. Выбери те, которые делают тебя сильнее, и отбрось остальные.

У меня перехватило дыхание. Он словно содрал с меня кожу и увидел самые темные уголки моей души.

Шрам, который он мне оставил, горел огнем, близким к наслаждению. Несмотря на то, что я была оборотнем и могла исцеляться, этот шрам никогда не исчезал. Это всегда было со мной — напоминание о том, что он всегда был по близости.

Неужели я каким-то образом выбрала этот шрам? Был ли он одним из тех, что делали меня сильнее?

ДА.

Он подошел ближе, и я протянула руку, чтобы коснуться его груди.

Моя рука прошла сквозь него. Он был не более чем тенью и магией. Сном. Иллюзией. Разочарование на его лице сказало мне, что он тоже это понял, и это разбило мне сердце.

Я повернулась спиной, сорвала с предплечий запекшиеся от крови доспехи и швырнула их на землю.

— Я устала от иллюзий. У меня такое чувство, что я даже больше не знаю, что реально.

Усевшись на плетеный табурет в дальнем углу, я расшнуровала ботинки и сняла их. Комнату начал заполнять пар, неся с собой лимонный аромат мыла.

— Я слышу тебя, вижу и даже вдыхаю аромат твоего тела, но когда я протягиваю руку, когда мне нужно прикоснуться к тебе, там ничего нет. Я как будто схожу с ума.

— Ты не сходишь с ума. Я здесь, даже если не могу прикоснуться к тебе.

— Может быть, — я расстегнула поножи и сорвала их. — Но иногда кажется, что это даже хуже, чем быть одной.

— Когда я здесь, ты никогда не бываешь одна.

Легкое покалывание пробежало по моим плечам, как от мягкой ласки рук. Я резко втянула воздух и посмотрела вверх.

Кейден все еще стоял в другом конце комнаты, но его рука была поднята, окутанная тенью.

— Что ты только что сделал? — спросила я, поднимаясь на ноги.

— Когда мы были в пещерах, я своей магией отшвырнул тебя от опасности. Я могу каким-то образом прикоснуться к тебе, маленький волчонок — хотя бы тенью.

Я долго выдерживала его взгляд, затем сняла свой кожаный жилет и бросила его вместе с остальными доспехами. Окровавленная туника под ней была влажной от пота, но в ней было гораздо свободнее.

— Сделай это снова.

Он подошел немного ближе, и тени окружили меня. Они скользили по моим бокам и позвоночнику, и моя туника развевалась, как будто ее подхватил легкий ветерок.

Я закрыла глаза, смакуя каждое ощущение, вспоминая, каково это, когда к тебе прикасаются — не нападают, не толкают и не таскают повсюду, а просто прикасаются с любовью.

Схватив тунику за края, я стянула ее через голову и бросила на пол. К моему удивлению и облегчению, на моей коже не было пятен крови край’танов, только засохший пот.

Кейден напрягся, его взгляд был напряженным, но в то же время уважительным.

— Ты хочешь, чтобы я ушел, чтобы ты могла принять ванну?

Может быть, мне следовало сказать ему, чтобы он уходил. Все и так было сложно, и это было бы разумно, но я не хотела, чтобы он уходил.

Его глаза следили за моими пальцами, пока я расстегивала брюки, спуская их вниз по бедрам.

— Нет. Я хочу, чтобы ты остался.

Множество мужчин видели, как я раздевалась. Я была волчьерожденной, поэтому делала это каждый раз, когда обращалась. Я даже делала это перед Кейденом. Это ничего не значило.

Но по какой-то причине на этот раз мне показалось, что так оно и есть.

Я не понимала переплетения противоречивых эмоций, которые он пробудил во мне, которые заставили меня чувствовать себя уязвимой и беззащитной. И все же, может быть, с ним все было бы в порядке.

Поколебавшись мгновение, я сняла лифчик, швырнув его на влажный каменный пол, а затем, бросив взгляд через плечо, спустила нижнее белье вниз по бедрам.

Он резко выдохнул, его глаза задерживались на каждом моем движении, как будто он запоминал детали.

— Боги, ты прекрасна.

Он наблюдал за мной со смесью благоговения, которое казалось глубоко интимным. Слишком интимным. Мои щеки вспыхнули, и я внезапно почувствовала себя неловко под его пристальным взглядом. Я не стеснялась своих изгибов или несовершенств, но было легко чувствовать себя недостойной под пристальным взглядом такого бога, как он.

— Ты знаешь богинь, Кейден, — сказала я, соскальзывая в воду. — Я знаю, что не иду ни в какое сравнение с ними.

— Они не идут ни в какое сравнение с тобой, — прошептал он с такой силой, что у меня перехватило дыхание. — Ты богиня, и я научу тебя, что значит быть ею.

Протянув руку вперед, я нащупала кран и выключила воду.

— И как ты это сделаешь? — прошептала я, пар клубился у меня под носом.

Тени собрались вокруг его ног и начали медленно двигаться к ванне, как пролитые чернила. Чем ближе они подбирались, тем быстрее билось мое сердце. Они возвышались с пола, медленно скользя по бортику ванны, как дым. Я почти ощущала шелест ветра, гуляющего по лесу, и насыщенный аромат лесных пожаров ласкал мою обнаженную кожу.

Когда тени легли на край ванны, скользнув по моей руке, по телу разлилась волна тепла. У меня перехватило дыхание от нежного ощущения, словно крошечные перышки ласкали мою кожу.

Это не должно было быть возможно, но казалось, что его магия действительно была здесь.

Уголки его губ приподнялись в легкой усмешке.

— Во-первых, я буду поклоняться тебе, чтобы ты поняла, что ты особенная, что ты не похожа ни на одну другую женщину в Стране Грез или на небесах.

Я издала тихий стон, когда темнота распространилась по моим плечам и ключицам, двигаясь медленно и обдуманно, и оставляя за собой след из новых ощущений, которые я не могла описать.

— Ты позволишь мне поклоняться тебе? — спросил он хриплым от желания голосом.

Все запреты, которые были у меня раньше, исчезли. Мне нравилось, как он смотрел на меня. Голодный. Полный желания. Как будто я была самой сексуальной женщиной на свете.

Я кивнула, затаив дыхание.

— Прикоснись ко мне, пожалуйста.

— Я хочу большего, чем просто прикоснуться к тебе. Скажи это.

— Поклоняйся мне.

Его магия мягко скользила по моей обнаженной коже, обвиваясь вокруг моей груди и дразня мой сосок, как он мог бы делать это своим ртом. Боль и удовольствие нахлынули, и моя спина выгнулась дугой.

— После того, как я поклонюсь тебе, — продолжил он. — Я убью демонов, которые сдерживают тебя, чтобы ты могла исследовать свои самые глубокие страсти и желания.

Его магия внезапно оказалась повсюду, вся сразу. Я прикусила губу, чтобы не закричать.

Хотя я жаждала его прикосновений, прикосновения его кожи к моей, ощущения его магии обострили мое сознание, пробуждая желания, о существовании которых я и не подозревала. Я хотела, чтобы Кейден трахнул меня, взял так, как он хотел.

— Покажи мне, — прошептала я, когда другая моя рука погрузилась под воду, двигаясь к верхушкам моих ног.

Неодобрительный рокот вырвался из горла Кейдена, снова привлекая мое внимание к нему. Его взгляд был яростным, собственническим и наполненным тоской.