Приводила она себя в порядок долго — Идир уже названивал, требуя поторопиться. Волосы всё никак не желали собираться в зализанную причёску, подходящую под строгий стиль чёрного делового костюма. Встретив Софике на парковке, Идир критически оглядел её и не смог сдержать лёгкую улыбку — не сговариваясь, оба выбрали одежду похожего фасона, только она надела серую блузку, а он — тёмно-синюю рубашку.

Пока шерл вёз её в зал для торжеств, Софике дремала на переднем сиденье, и мысли лениво ворочались в затуманенном разуме. «Может, зря я так с ним? Заботится всё-таки, помогает, ничего не требует в ответ… пока что. Ну, грубоват, но он всегда таким был. Зато настоящий герой, не рохля». Машину качнуло, и Софике, зевая, открыла глаза.

— Приехали. — Шерл смотрел вперёд, крепко сжимая обод руля обеими руками. — Держись возле меня, поняла? Не на всех менталистов хватило, народ спятил.

Софике вопросительно подняла брови.

— Нашлись идиоты, которые считают, что это мы всё подстроили, чтобы выбить дополнительный бюджет для «Третьей стороны», — пояснил Идир. — А родственники погибших ищут, кого бы обвинить в произошедшем. Это как искра в сухостое — чирк, и всё загорится. На меня в Кооре уже с кулаками бросались, кричали, что я поздно прилетел. Дебилы. В общем, без меня — ни шагу. Я сейчас выйду первым и открою перед тобой дверь. Ни с кем не встречайся взглядом. А ещё лучше держи грустную мину, у тебя хорошо получается.

Софике предпочла пропустить издёвку мимо ушей и серьёзно кивнула. У входа в здание и впрямь уже собралась толпа — репортёры держали микрофоны наготове, за ними стояли какие-то хмурые люди и оттесняли возбуждённых граждан с плакатами. Софике прищурилась, пытаясь прочитать написанные от руки лозунги, и тут Идир бесцеремонно взял её за подбородок и развернул лицом к себе.

— Не смотри, — жёстко приказал он. — Это инфомусор. Всё, что тебе нужно знать — власти Саморе, Панерута и Ламерии полностью поддерживают действия «Третьей стороны». Думаешь, мне самому эти награды больно нужны? Как будто я сам не в курсе, что без меня половину Коора бы разбомбили.

— Тогда что мы тут делаем? — шёпотом спросила Софике.

— Это демонстрация нашей верности государству, а со стороны Панерута — признательность «Третьей стороне». Нужно, чтобы гражданские это увидели и прекратили бухтеть. Ну всё, идём, а то опоздаем.

Пока они шли по гравийной дорожке от припаркованной машины до входа, Идир заслонял Софике от толпы то боком, то спиной. Вслед что-то орали — злобно, грубо, и вдруг раздался совсем уж громкий крик. Софике испуганно обернулась — какая-то женщина всё же прорвалась сквозь оцепление и бежала к ней, путаясь в длинных юбках и вытянув руки вперёд, как сумасшедшая.

— Почему ты не спасла моего сына?! — вопила она. — Почему ты жива, а он мёртв?!

Идир перехватил безумицу на подлёте и повалил на землю, не дав притронуться к Софике. Та всё-таки успела плюнуть ей в лицо, и пузырящаяся слюна налипла густой кляксой на прозрачную маску. Софике вросла в землю. Запыхавшийся тучный охранник наконец-то подбежал к буянке, извивающейся под шерлом, и надел на неё наручники.

— Работать надо лучше, — зло бросил ему Идир, поднимаясь с коленей. — Клювом щёлкаете как…

Не закончив, он силой потащил Софике прочь от сумасшедшей. Затолкав её в прохладный холл здания, вынул из нагрудного кармана платок, тщательно протёр запачканную маску и выкинул его в урну. Перед глазами Софике всё ещё стояло искажённое мученической гримасой лицо женщины, и растерянность вдруг уступила место чувству вины.

— Соберись давай, — прошипел Идир, легонько тряхнув Софике. — Ты ж хотела быть солдатом? Вот и будь им. Если эти падальщики почувствуют слабину, мы от них год отбиваться будем.

— Я даже не знаю, кто это… И про кого она говорила… — срывающимся голосом пролепетала она.

— Ты меня слышишь вообще? — раздражённо перебил шерл. — Забудь!

Идир бегло осмотрел Софике, одёрнул замявшиеся рукава её пиджака и расправил заломы на воротнике блузки. Шумно вздохнув, она всё-таки заставила себя отвлечься от обезумевшей женщины и прикоснулась к его груди, чтобы застегнуть пуговицу. Он послушно замер. Софике справилась с пиджаком, отряхнула гравийную пыль с коленей Идира и встретилась с ним взглядом.

— Я готова, — с напускной уверенностью заявила она.

Россыпь драгоценных камней в инкрустациях колонн, примеси драгметаллов в красочных гравюрах на стенах и цветастые ковры с толстым ворсом не вязались с общим настроением собравшихся. В таком интерьере надо праздновать победу или отмечать национальные праздники, а не поминать усопших. Сегодня многие награды вручались посмертно — тем, кто пожертвовал собственной жизнью ради спасения тохшан. Пожарные, охранники, медики, случайные путешественники, оказавшиеся не в том месте и не в то время — под скорбную речь диктора портреты в траурных рамках выстраивались на белом полотне перед сидящими зрителями.

Софике сжала кулаки, до боли вонзив ногти в ладони, и неотрывно смотрела на экран. Надо запомнить все эти лица. Запомнить, чтобы страх перед захватчиками переродился в ненависть и гнев. Какое счастье, что родители не вызвались провожать её до аэропорта! Идир прав, хватит испуганно ждать следующего вторжения — захватчиков можно и нужно бить до победного конца. Даже демонов.

Новый портрет — и у Софике перехватило дыхание. Улыбающийся смуглый парень с необычно яркими, голубыми глазами. Она вспомнила и его самого, и обстоятельства знакомства — это был медик, спасший её от иномирского хунда. Вспышка боли обожгла затылок, заставив вцепиться в поручни кресла. Голова закружилась, перед глазами всё поплыло, и пришлось часто-часто дышать, чтобы не потерять сознание от нехватки кислорода.

— Что опять? — раздался над ухом недовольный шёпот Идира. — Выглядишь так, будто сейчас сблюёшь.

— Я его знаю, — с трудом проговорила Софике. — Он меня вытащил из аэропорта.

Шерл скрипнул зубами и неожиданно привлёк её к себе — Софике с благодарностью закрыла глаза, прижавшись к плечу. Она чувствовала пульс Идира и потихоньку успокаивалась под ровное биение чужого сердца.

— Плохо тебя обработали, значит. Если б нормальный менталист попался, ты б ничего не помнила, — проворчал шерл.

К счастью, печальная часть церемонии подошла к концу. Дальше уже начались вручения медалей и почётных грамот живым людям — не только военным «Третьей стороны», но и гражданским, проявившим смелость. Софике с Идиром вызвали вместе, какой-то политик (в таком состоянии она даже не осознала, кто именно) торжественно прикрепил к их одежде алые звёздочки и произнёс стандартное поздравление. Всё это время шерл незаметно поддерживал её под локоть, не давая упасть от слабости.

Еле выдержав затянутую речь, она шагнула к спасительному ряду кресел, но Идир вдруг повёл её в дальний угол зала, охраняемый мужчинами в тёмно-серой униформе.

— Лучше свалить пораньше через запасной выход, — пояснил он, жестом попросив людей расступиться. — Иначе придётся снова отбиваться от долбанутых.

Пришлось идти по длинному-длинному коридору с картинной галереей, изображавшей эпохальные моменты истории Панерута. Обнаружив скамейку где-то на середине пути, Софике без сил плюхнулась на неё и вытянула ноги.

— Можно отдохнуть минутку, пожалуйста? — взмолилась она. — Я сегодня прошла больше, чем почти за неделю.

Пожав плечами, шерл положил руки в карманы и прислонился к стене. Софике понимала, что надо сказать «спасибо» — но как это сделать, чтобы у Идира не появилось никаких иллюзий насчёт немедленного возобновления отношений?

— А всё-таки я прав, — внезапно произнёс он. — Ты не боец, Софи. Стойкости и самообладания не хватает. Я понимаю, ты хочешь приносить пользу, но для этого не обязательно работать в «Третьей стороне». Серьёзно, подумай об этом. Дальше будет только сложнее, ты сломаешься рано или поздно, и никакой менталист не поможет. Ещё и других подставишь. Оно тебе надо?

Отповедь Идира ошарашила Софике. И возразить-то нечего, сколько раз за сегодня он её выручил? Получается, без шерла она бы даже до церемонии не добралась…