— Понял, — отозвался Шейн.

Я хорошо знала эту холодную лаконичность. Он и впрямь уже понял все, что я пыталась передать, и ему это тоже не понравилось.

— Мы все проверим, — пообещал он. — А теперь иди.

— Моей охране можно доверять? — на всякий случай уточнила я.

— Да, — подтвердил он. — Но самое важное лучше передавать мне без лишних ушей.

Я кивнула. Мы всегда слишком хорошо понимали друг друга. Но сейчас больше всего нравилось то, что скрывалось за его словами: он будет часто приходить ко мне.

Если мое временное отсутствие Кейтан и заметил, то вида не подал, хотя, пробегая обратно по кабаку, я уже готовилась выдавать самую нелепую в своей жизни историю: что мне стало дурно и пришлось поискать ближайшую уборную. В общем, никогда не сдавайся, позорься до конца.

Зато демон успел остыть и снова вернуть свою неуемную жизнерадостность. Она напрягала меня больше всего, хотя Кейтана было не в чем упрекнуть. Наверное, я относилась к нему предвзято.

Мой отец был таким же: не позволял испортить себе настроение надолго. Многие при дворе любили повторять, что он даже убивал с улыбкой. Но вот незадача — никто не мог этого подтвердить. Несомненно, главе тайного совета императора приходилось отдавать разные приказы. Даже выносить приговоры. Но убивать своими руками? Нет. Он любил ловушки, инсценировки, эффектные сцены, но не грязь. Об отце ходило много слухов: один ужаснее и интереснее другого. Его считали монстром, но кем еще счесть демона, серой тенью стоящего за троном?

Признаться, раньше я верила всем рассказам. Ведь это удобно. Удобно ненавидеть, потому что решения и приказы отца шли против моей воли. И не стыдно: раз ненавидят все, значит, могу и я.

Но сейчас я будто столкнулась с другой стороной. Здесь, в этой стране, в этом городе, на этой улице. Понимала, что Кейтан прав: мне следовало промолчать и позволить привести наказание в исполнение. Как понимала и то, что Эйдан тоже не одобрит вмешательства.

Не встревай и не отсвечивай, верно?

Мой отец правил Единой Империей почти двадцать лет, хоть его приказы и подписывал император. Тот самый император, что ненавидел всех, а в первую очередь — свою семью. Тот, который покончил с собой, потому что решил, что страна проиграет войну, а он потеряет власть. Не стал даже дожидаться конца. Тот, который, по слухам, отказался от своей истинной пары, потому что она не родила ему достаточно наследников, а единственный — не угодил.

Мой отец действительно правил за него, и страна процветала. Он позволял ненавидеть себя, но отлично справлялся со всем. Так был ли он монстром на самом деле? Или же им был тот, другой, кто приказал демону взять на себя его преступления в обмен на право остаться в стране и получить защиту?

Шейн тоже принимал ужасные решения. За другого. Потому что император не мог приказать такое.

Чем Шейн лучше демона, если велел строить стены вокруг трущоб? Ведь не по своей же воле! И я безоговорочно стояла на его стороне, понимая, как ему тяжело. Они пытались помочь кому могли.

Так что же мой отец делал иначе? Возможно… ничего?

Сейчас, шагая к замку под руку с Кейтаном, я впервые задавалась вопросом: сколько из того, что говорили о моем отце, было правдой? Какова доля его ответственности во всем, что ему приписывала молва?

Мне хотелось найти ответ. Не знаю как, но хотелось. Потому что он мог повлиять на мою судьбу. Сейчас бы поговорить с отцом. По душам…

Сколько всего мне придется взять на себя, чтобы просто… остаться здесь? Чтобы сохранить жизнь себе и своему ребенку. Ирония, но история и в самом деле циклична. Она повторяется всегда. Нужно только успеть извлечь из нее урок.

Я сделала вывод, что если произошедшее на улице и было спланировано и разыграно, то не по указанию Кейтана. За этим стоял кто-то другой. Пока я совершенно не справлялась с тем, во что вляпалась. Мне требовалось разбираться быстрее.

Вернувшись в покои, я отослала обеспокоенную моим ранним возвращением Хайке, а сама завернулась в одеяло. Меня трясло. Сон не шел, тепла тоже не прибавлялось. Я лежала и смотрела, как покачивается от легкого сквозняка тонкий шнурочек, что я прицепила к краю тяжелой шторы: один из защитных артефактов.

Разбудил меня легкий стук в дверь. Я распахнула глаза и удивилась темноте вокруг. Вечер давно наступил.

— Войдите.

Кто бы ни приперся, сам виноват, что будет наслаждаться моим внешним видом.

В комнату заглянула Хайке, потом распахнула дверь шире и внесла поднос с ужином. Пахло восхитительно, хоть по запаху я и не смогла определить блюда.

Попробовать и вовсе не успела: заметила, как на пороге остановилась немолодая уже женщина, аккуратно, но бедно одетая. Поймав мой взгляд, она добродушно улыбнулась.

— Прислали, — недовольно пояснила Хайке, явно не испытывая доверия к посетительнице, — ваши.

— Оставь нас, — попросила я.

Наши так наши. Нужно поработать с этим разделением. Чего доброго, Хайке это повторит и при ком-нибудь, при ком вообще не стоит. Моими теперь должны быть только демоны.

— Мартина, — неловко представилась демоница, когда мы остались одни. — Мне сказали, что вам нужна одежда. Простите, я никогда не была в замках и не обслуживала таких клиенток, да и общаться меня учили только по-простому…

— Все хорошо, — перебила я ее. — Мне встать?

— Не нужно, — отмахнулась она. — Я уже увидела все, что требуется.

Я удивленно приподняла бровь. Мартина улыбнулась и пояснила:

— Не волнуйтесь, госпожа. Я знаю свое дело. От заказчиков у меня нет отбоя. Недаром и вашему солдатику меня посоветовали. Мой муж разбирается в вещах. Мы вам такие зачарованные платья сделаем — никто в жизни подвоха не заметит! И давить нигде не будет, ни сейчас, ни через месяц или два.

— А можно не только платья? — выдавила я совсем не тот вопрос, который вертелся на языке.

— Все сделаем, госпожа. Пишите список. Первое могу уже завтра прислать. И бельишко.

Я сглотнула и наконец взяла себя в руки.

— Замечательно. Мартина, как вы…?

— Говорю же вам, госпожа, муж мой разбирается в этих безделушках, — указала она на мой кулон. — Меня учил. Но вы не подумайте, я никому. Я же понимаю. И денег мне не надо, — поспешно добавила она. — Только за работу. Я так рада на вас взглянуть. Вы такая милая! Совсем-совсем такая, как нам обещали!

— Кто обещал? — опешила я.

— Простите, госпожа, ерунду несу. Мы из простого народа, учебой не балованные. Все сказками да легендами.

— И что в них? — поморщилась я, борясь с нехорошими предчувствиями.

— Война в них, госпожа. Большая. Давно еще моя бабка на ночь рассказывала. Война — а затем покой. Справедливость и мирная жизнь. Принесет ту справедливость тот, кто ее видел. Только где же ее у нас увидишь… Вот вы, госпожа, вы видели? Там, откуда вы пришли? Говорят, придет тот, кому не наплевать на наши нужды. Демон неизвестного рода. Будет знать, как все исправить. Все хотят на вас посмотреть. Весь день только и разговоры среди горожан. Говорят, что вы чудо. Вы чудо?

— Простите, но нет. Я точно не чудо.

И лучше мне оставаться обычной. Чудеса рвут в клочья на сувениры.

Мартина попятилась к двери, будто опасалась, что наговорила лишнего и пора уносить ноги.

— Завтра пришлю первый наряд, — пообещала она, вспомнив, зачем приходила.

Впрочем, теперь мы обе знали, что приходила она совсем не за этим.

— Простите дурака Эрвина, — добавила она. — Они как с цепи сорвались. Дурная молодежь. Он ведь уже мертв должен быть. Знает это. Никак заткнуться не может. Помяните мое слово, к утру весь город будет знать, что вы другая. Так принесете ли вы справедливость?

Ответа Мартина дожидаться не стала.

Я неблагородно выругалась, глядя на закрывшуюся за ней дверь. Твою ж…! Вести в этом муравейнике расходятся быстро!

Потратив несколько дней на изучение замка, разведку и заигрывания с местными гвардейцами, я была готова. Нет, не к ритуалу, а к тому, чтобы влезть в чей-нибудь кабинет. Например, господина Наместника.