— Ну, не верю своему последнему глазу! Это же Галвина Дубович-Меадора! Да еще и в компании крысолюда и темного гнома, какого черта?!

Галвина насторожилась, но лицо не выдало волнения.

— Да, я Галвина. А ты кто, черт возьми?

— Звать меня Емельян. Я знал твоего отца, Богдана Дубович, мы с ним бок о бок стояли в боях за Астерию, пока я не был вынужден бежать сюда, — он кивнул в сторону моря. — Старые распри с одним местным графом вынудили меня искать себе место под солнцем в Атоллии. Ну, а ты что тут делаешь, девчонка? Неужто стала пираткой?

Крысолюд усмехнулся, перекатывая в лапах свой бокал:

— Пока нет, но я думаю, она уже на правильном пути!

Галвина бросила на Глезыра острый взгляд, но на лице Емельяна появилась добрая улыбка, и ей стало немного легче. Она опустила взгляд на свое вино и горько усмехнулась:

— Я пыталась поднять мятеж в Астерии во время гражданской войны. Думала, что смогу вдохновить людей, повести их за собой. Но моя армия оказалась ничтожной перед хорошо вооруженными рыцарями Агорана. Потерпела поражение и трусливо сбежала сюда. Я совсем не тот герой, которого заслуживала Астерия. Наверное, никогда и не была.

Емельян похлопал ее по плечу, его рука была сильной и грубой, как у человека, привыкшего работать.

— Не говори так, девочка. Бывают такие битвы, которые не выиграть. До тебя пытались другие, после тебя, может, ещё кто попробует. Возможно, ты не проиграла, просто время не подошло. А уж история решит сама, кто был прав. Может, и не стоит за прошлое цепляться — впереди у тебя еще много лет жизни, кто знает, куда она тебя заведет?

Галвина на миг замерла, обдумывая его слова, затем подняла взгляд и с легким вызовом в голосе сказала:

— Знаешь, раньше бы я за такие слова вызвала тебя на поединок.

— Ну, вот видишь! — засмеялся Емельян, хлопнув ее по спине. — Значит, ты уже изменилась. И куда же теперь путь держишь?

Торрик отложил бокал и влез в разговор:

— Мы идем в неизведанные южные моря, искать новые земли. Может, найдем что-то такое, чего никто до нас не видел!

Емельян с уважением покачал головой:

— Смело, смело… Это не для слабонервных. Знаю я одного человека, который лет пять назад тоже решил поискать себе счастья в южных водах. Так вот, его галеру нашли прибитой к берегу, без парусов, зато с трюмом, полным странных костей. Не знаю, правда ли это или байка! Ну, будь что будет, и пусть звезды светят вам на этом пути, друзья!

Они снова чокнулись кубками, Глезыр подмигнул Галвине, и та на миг почувствовала, что ее прошлое — это не только бремя, но и часть ее силы. Пока вокруг шумели разговоры, спорили о ценах и играли на ставках, друзья ощутили, что ночь в Черной Лагуне, полная огней, таит в себе что-то таинственное, но не лишенное теплоты.

Позже Элиара вышла из душного зала таверны «Старая галера» и направилась к храму, который привлек ее внимание, ещё когда их корабль заходил в порт Черной Лагуны. На фоне вечнозеленого тропического леса и скал, храм выделялся своими высокими белыми колоннами, которые, казалось, парили над волнами. Колонны были покрыты лианами и вьющимися растениями, обвившимися вокруг, словно живые узоры. Мраморный фронтон покрылся трещинами, но все еще сохранял следы изящной резьбы: крошечные сцены борьбы морских чудовищ с чудовищами суши.

Элиара толкнула тяжелые деревянные двери, и прохладный воздух храма окутал ее, отдавая свежестью морского бриза, смешанной с ароматом каких-то неизвестных трав. В центре зала, под высоким куполом, возвышался декоративный нос корабля, застывший, как в момент штурма бурного моря. На его краю, словно на страже, сидел каменный кракен с причудливыми щупальцами, свисающими вниз и покрытыми резными символами. Его гладкая каменная поверхность мерцала в свете ламп, расставленных вдоль алтаря —старинные лампы, выполненные из стекла с вкраплениями перламутра, отбрасывали на стены блики, будто на дне морской пучины.

Храм не был многолюден, и лишь несколько людей в белоснежных тогах стояли у алтаря, шепча молитвы и направляя руки к изображению кракена. У каждой жрицы на шее и запястьях звенели золотые кольца, подчеркивая их статус и принадлежность к этому загадочному культу. Элиара подошла к одной из жриц — высокой женщине с длинными черными волосами, перевитыми золотыми нитями.

Жрица повернулась к ней, и в янтарных глазах мелькнуло что-то похожее на любопытство:

— Ищет ли юная дева благословения Моргараса? — спросила она, сложив руки перед собой.

Элиара кивнула, и жрица, подняв руки над ее головой, произнесла на древнем языке слова, похожие на шелест волн. Затем, едва заметно улыбнувшись, она добавила:

— Благословение даровано. Но, вижу, у тебя есть еще и вопросы.

Элиара закусила губу и достала из сумки книгу, чуть приподняв ее, чтобы жрица могла увидеть черный переплет:

— Я недавно наткнулась на «Черную книгу моря». Там говорится, что Великий Моргарас был первым богом, рожденным в морской пучине, а вода — основа жизни. Мне стало интересно: как это соотносится с вашими учениями?

Жрица задумчиво потерла золотое кольцо на пальце, подняв взгляд к каменному кракену.

— Книга мне незнакома, но я слышала об этом учении. В нем много правды, но и тайн. Моргарас действительно существует в двух ипостасях. Великий Моргарас — это древний бог, воплощение могущества морей, оставшееся в памяти немногих племен, древний и забытый культ. Наш нынешний культ — это попытка возродить его образ, но лишь в тех границах, что мы можем осознать. И помни: Великий Моргарас и нынешний Моргарас — это не совсем одно и то же. Мы стараемся почитать его, но до конца понять не можем.

Элиара замерла, обдумывая услышанное, затем чуть нервно засмеялась:

— Звучит слишком сложно. Я даже не ожидала, что все так запутано. А что вы думаете о Святой Матери? Клирики уверяют, что это она — единственный истинный бог.

Жрица печально улыбнулась, словно вспоминая что-то далекое:

— У всех народов есть свой взгляд на богов. Святая Матерь— тоже одна из древних, из тех, кто воплощает силу жизни. Но ее культ с веками изменялся, превратившись из поклонения Солнцу в то, что ты видишь сейчас. И она, и Великий Моргарас — равные по могуществу сущности, каждая из которых видит мир по-своему.

Элиара приподняла брови, пораженная открытием:

— То есть, они равны? Но священники никогда не признают других богов, лишь свою Святую Мать. Они считают, что все остальные — заблуждение.

Жрица опустила голову, словно скрывая от Элиары что-то важное:

— Это естественно. Ведь боги ведут вечную борьбу за влияние над миром. Нам, смертным, этого не видно, но мы чувствуем последствия их борьбы. Иногда, в виде шторма, иногда — в дуновении ветра. Но поверь мне: лучше не вмешиваться в эту борьбу. Даже малейшее прикосновение к их конфликту может свести с ума и погубить душу.

Элиара слегка подалась вперед, и в ее глазах загорелся азарт исследователя:

— Но разве не интересно было бы… увидеть эту борьбу своими глазами? Пусть лишь на мгновение?

Жрица прищурила глаза, и в ее улыбке появилось нечто таинственное и опасное:

— Если твое желание велико, способ есть. Говорят, если откусить кусочек гриба, что растет в глубине наших лесов, то можно увидеть мир, в котором боги ведут свои битвы. Но учти: это видение может свести с ума даже самого сильного. Лишь самые отчаянные и… самые глупые решаются на это.

Чародейка ощутила, как по спине пробежал холодок, но интерес пересилил:

— Где мне найти этот гриб?

Жрица снова загадочно улыбнулась, глядя в сторону дверей:

— Проще будет найти его на рынке в Черной Лагуне. Местные иногда продают его, не понимая всей опасности. Но будь осторожна, дитя… Богам не нравятся те, кто слишком близко подбирается к их тайнам.

Элиара кивнула, пытаясь скрыть волнение, и поспешила выйти из храма, пока разум ее не начал задавать слишком много вопросов. Но в ее голове разыгрался настоящий шторм мыслей и противоречий, поделиться которыми ей было не с кем.