— Так вот, — начал он, укладывая монеты в карман своего замшевого жилета. — Меня зовут Луи. На самом деле, моё настоящее имя другое, просто никто его здесь не запоминает.

Самсон приподнял бровь и уточнил:

— Настоящее? Что это значит?

Тот усмехнулся, глядя на капитана, и развалился на стуле, поглаживая свой объёмный живот.

— Я родился на одном из дальних островов, — начал он, — в племени дикарей. Но когда был ещё юнцом, на наш остров напали пираты. Забрали меня, да и не только меня, в рабство. Я стал гребцом у них на галере. Жизнь была тяжёлая, но я учился быстро. Узнал агоранский, понял, как управляться с парусами, и вскоре они уже доверили мне носить оружие. Так и стал я матросом, а потом — пиратом. Денег скопил, авторитет заработал. Теперь вот владею этим местом. Старый хозяин умер у меня на руках, так что перед смертью назначил меня своим наследником. Вот и управляю «Двумя пальмами». И знаешь, мне это нравится больше, чем скитания по морям.

Самсон, слушая историю Луи, невольно задумался, что судьба может быть куда более причудливой, чем он себе представлял. Он отпил глоток местного рома и, поставив стакан на стол, спросил:

— Интересная история, Луи. Но как насчёт слухов о вампире? Говорят, зверь какой-то кровь пьёт у животных. Может, у тебя есть мысли на этот счёт?

Луи вздохнул и огляделся, словно проверяя, не подслушивает ли кто.

— Эти острова, парень, — проговорил он тише, — место странное. Мистическое, если хочешь. Когда я был ребёнком, видел на своём острове нечто… странное. То ли чудилось мне, то ли было на самом деле — сам не знаю. С тех пор думаю, что в этих водах водится нечто большее, чем просто рыбы да акулы.

Он наклонился ближе, лицо его стало серьёзным.

— Сюда изредка прибывают изгнанники с материка. Убегают от королей, от их законов. Некроманты, колдуны, да и вампиры тоже могут найти себе укрытие. Никто ведь их не проверяет. А ещё на некоторых островах появляются культы. Говорят, там поклоняются всякой древней ерунде, молятся старым богам, морским демонам. Кто знает, может, и кого-то нового сюда занесло, того, кто разбудил нечто, спящее в глубинах…

Самсон, опершись на стол, прищурился, пытаясь понять, есть ли в словах Луи хотя бы доля правды или это просто очередная байка старого пирата. Он вздохнул и отмахнулся:

— Всё это, конечно, звучит интересно, Луи, но, кажется, я заплатил тебе слишком щедро.

Луи оскалил зубы в добродушной ухмылке.

— Ты просил рассказать, что знаю, я и рассказал, — ответил он с видимой невозмутимостью. — А монеты… пусть идут на оплату за хорошую беседу.

Он подался вперёд, внимательно изучая лицо капитана, и заметил тонкие капли пота, появившиеся у Самсона на лбу.

— Ты, парень, не заболел ли? Гляжу, бледноватый стал. Жар чувствуется, а?

Самсон почувствовал, как по спине пробежала холодная дрожь, и прижал руку ко лбу. Да, с утра он чувствовал себя неважно, будто холодный ветер пробирался в его кости, но не придал этому значения. Прежде чем он успел ответить, дверь трактира распахнулась, и внутрь вошли Элиара, Гругг и Глезыр.

Они выглядели уставшими, но в их взглядах горело что-то новое, то ли отчаяние, то ли решимость. Глезыр скинул с себя капюшон, отряхнул с ботинок песок и сразу же направился к стойке, запрашивая стакан крепкого рома. Гругг, как всегда массивный и молчаливый, оглядел помещение и кивнул Самсону.

— Капитан, — начал Гругг, скромно усаживаясь рядом. — Мы кое-что узнали про дикарей на западе острова. Думаем, это может быть связано с нашими проблемами.

Элиара склонила голову к плечу и посмотрела на Самсона с легкой тревогой.

— А ты сам-то как, капитан? Вид у тебя неважный, — заметила она.

Самсон махнул рукой, словно отмахиваясь от её заботы, но внутри чувствовал, что её беспокойство небезосновательно. Возможно, напряжение последних дней и странное чувство, оставшееся после встречи с мистическим островом, начало сказываться на его здоровье. Он попытался сосредоточиться на их сообщении, чтобы отвлечься от собственных недомоганий.

— Ладно, рассказывайте, что узнали. Надо понять, что нам делать дальше, — сказал он, надеясь, что голос его звучит твёрже, чем он себя чувствовал.

Луи удалился, оставив аромат пряностей и тлеющего табака, смешанный с запахом моря, что всегда витал в «Двух пальмах». Самсон, прижав ладонь к виску, подозвал одного из слуг и крикнул:

— Принесите нам вина!

Элиара уселась за грубый деревянный стол и, поправив тунику, подвинулась поближе к капитану, наслаждаясь теплым вином из местных фруктов. Глезыр, достав из кармана лист дурелиста, аккуратно складывал его в трубку, словно каждый жест был частью древнего ритуала. Он закурил, выпустил клуб дыма и, глядя на Самсона, начал говорить:

— Слушай, кэп. Мы тут кое-что нарыли. В этих местах водятся какие-то дикари. Когда пираты сюда прибыли, почти все эти дикари переселились в Корону, стали жить, как обычные люди, ну, более-менее. Но нашлись и такие, кто решил остаться в лесах и продолжать свои танцы с палками вокруг костров. Элиара тут считает, что это они могут пить кровь.

Элиара нахмурилась, перебив крысолюда:

— Я ничего такого не говорила! Я лишь предполагаю, что они могут быть как-то связаны с существом, которое пьёт кровь животных. Возможно, они знают об этом больше, чем местные. И если на острове есть древние верования, то это может стать ключом к разгадке.

Самсон, прислонившись к спинке стула, заглянул в её усталые глаза:

— А я тут общался с Луи, хозяином трактира. Он выходец из диких племён. Говорит, их предки поклонялись каким-то морским демонам. Ты, Элиара, разбираешься во всех этих делах. Не слыхала о каких-нибудь кровососущих морских чудовищах?

Чародейка отпила глоток вина, лицо её стало серьёзным, а глаза задумчивыми:

— Увы, капитан, если бы кто-то систематизировал все эти мифы и легенды, было бы куда проще. Все, что мне известно — это разрозненные байки, в которых морские существа питаются девственницами, кровью или даже драгоценными камнями. Где здесь правда, а где вымысел, никто точно сказать не может. Но, думаю, посещение этого племени может пролить свет на происходящее. Важно понять, кому они поклоняются и что у них за ритуалы.

Она нахмурилась, словно перед мысленным препятствием:

— Но есть одна проблема. Скорее всего, они не понимают агоранский или какой-либо другой язык с материка. Если мы туда пойдём, разговаривать будет сложно, да и доверять нам они не станут.

Гругг, изучающе глядя на капитана, заметил:

— Кэп, ты выглядишь неважно, точно заболел. Вчера ещё был бодр, а теперь словно ты — не ты. Мудрее было бы остаться на корабле, отдыхать, пока мы здесь разберёмся.

Самсон тряхнул головой, пытаясь разогнать слабость:

— Может, и заболел, но это не отменяет нашей миссии. Разве можно сейчас лечь и лежать, когда на кону будущее экспедиции? Я должен быть на месте и решать проблемы!

Глезыр, выпуская очередной клуб дыма, ехидно заметил:

— Знаешь, кэп, если ты свалишься посреди леса от лихорадки, нам будет куда сложнее разбираться с этими «демонами». Лучше бы ты принял лекарства и остался в каюте. Мы с огром и чернокнижницей тут всё уладим. А то ходишь тут бледный, как привидение.

Самсон собрался было резко ответить, но в этот момент дверь трактира распахнулась, и в помещение вошли Торрик, Галвина и Лаврентий. Их лица были измученными, но в глазах светилась решимость. Гном, как всегда, энергично похлопывал по своему металлическому протезу, будто проверял его надёжность. Лаврентий выглядел задумчивым, а Галвина — хмурой и сосредоточенной, её руки нервно сжимали ремень на поясе.

— Ну что, есть новости? — с интересом спросил Самсон, пытаясь скрыть собственную усталость и боль.

Торрик плюхнулся на стул, громко ухнул и, глядя на Элиару и Самсона, воскликнул:

— А вино? А мне вина? Почему никто не нальёт вина честному гному?!

Самсон, несмотря на свой недуг, махнул рукой и крикнул слуге, чтобы тот принес ещё вина. Гном быстро получил свой кубок и залпом опустошил его, явно наслаждаясь каждым глотком. Он вытер усы и с горячностью продолжил: