— Говорят, с тобой путается Драгомир, — продолжил пират, его голос был мягким, но в нём таилась угроза. — Но что-то его тут нет. Где он?

Капитан быстро прикинул варианты, но решил идти по самому безопасному пути. Он позволил себе лёгкую улыбку и пожал плечами, делая вид, что не придаёт значения вопросу.

— Последний раз видел его в порту на материке, — сказал Самсон, следя за их реакцией. — Но что с ним стало потом, даже не знаю. Давно не пересекались.

Пираты некоторое время молча изучали его взглядом, словно пытаясь прочитать истинные намерения капитана, и тишина вокруг стола на мгновение стала почти невыносимой. Самсон чувствовал, как его рука рефлекторно тянется к поясу, где висела сабля, но сдержал себя.

— Очень жаль, что не знаешь, — наконец сказал старший пират с насмешкой. — Капитан Краснозуб давно его ищет. Если увидишь его, скажи, что он наделал много долгов в неправильных местах. — Он махнул рукой своей компании, и они развернулись, удаляясь к другому столу, где их ждали выпивка и продолжение дня.

Самсон сделал вид, что не придал их словам значения, но в груди неприятно закололо. Краснозуб был известен своей жестокостью и не прощал обид. Однако в голове капитана уже вертелся план, как можно скрыть Драгомира, если пираты решат обыскать «Рыбу-меч». Он невольно подумал, что Атоллия, несмотря на свои богатства и свободу, таит множество опасностей, и некоторые из них могут оказаться смертельными даже для опытного моряка.

Его взгляд пересёкся с Элиарой, которая, судя по всему, тоже уловила напряжение в воздухе. Она тихо кивнула, и в её глазах мелькнула тень понимания. Да, их поджидали непростые времена.

Ночь окутала Корону своим тёплым ласковым покровом, и на пляже, покрытом мягким, как мука, песком, тишина сменялась лишь тихим шёпотом прибоя. Полная луна светила ярко, как серебряный фонарь, отражаясь в спокойной поверхности океана, оставляя на нём серебристую дорожку. Вдали мерцали огоньки ночного порта, а над головами в бескрайнем небе сияли звезды, похожие на россыпь бриллиантов.

Торрик, Галвина и Лаврентий покинули «Две пальмы», чтобы немного проветриться и прогуляться по берегу. Гном решил воспользоваться моментом, разделся до исподнего и с радостным криком вбежал в тёплые волны океана. Он плескался в воде, словно ребёнок, а затем, уже мокрый и взъерошенный, вернулся к своим спутникам, капая солёной водой на песок. Лаврентий и Галвина сидели на берегу, глядя на тёмную гладь моря.

— И вот, представляете, ржавый он был до ужаса! — возбуждённо рассказывал Торрик, стоя на пляже и наспех натягивая свои штаны. — Железный голем, покрытый плесенью и ржавчиной, но я его разобрал, прочистил каждую шестерёнку! Работает как новый! Ещё и усиление поставил ему на руки, так что теперь он ломает камни, как орехи! — Он размахивал руками, изображая, как работал с големом, и голос его полнился гордостью.

Лаврентий слушал его с улыбкой, а сам мысленно возвращался к своей партии в «Архимаг». Хотя игра ему понравилась, в поведении его учителя, пиратского мага, он заметил кое-что подозрительное. Лаврентий успел выиграть первую партию, проиграть вторую и свести вничью третью, но когда дело дошло до предложения теперь сыграть на деньги, сработала его внутренняя интуиция, и он благоразумно отказался.

— Видно было, что он хотел меня обхитрить, — рассказал клирик, улыбаясь. — Но, думаю, если кому-то из вас захочется попробовать свои силы в «Архимаге», я с радостью научу вас правилам, когда окажемся на борту.

Галвина, которая слушала его с полуулыбкой, вдруг поднялась на ноги и взглянула вдаль, где темнели силуэты скал, покрытых ночными тенями. Она вдыхала солёный воздух, и в её взгляде читалась тоска. Внезапно она заговорила:

— Игры на борту — это, конечно, хорошо. Но я пришла в эту экспедицию не ради развлечений. Я надеюсь найти тут что-то большее, новый смысл в жизни.

Лаврентий удивлённо посмотрел на неё, заметив её серьёзное выражение.

— Что тебя беспокоит, Галвина? — мягко спросил он, поднимаясь на ноги и убирая доску под мышку.

Она на мгновение задумалась, затем повернулась к нему с горькой усмешкой на губах.

— Ты не поймёшь, Лаврентий. Ты ведь агоранец, а я — астерианка. — Её голос стал жёстче, в нём зазвенела старая боль. — Ваши короли присвоили себе корону Астерии. Они думают, что всё в этом мире принадлежит им по праву, лишь потому, что могут заполучить это силой.

Лаврентий посмотрел на неё, лицо его оставалось спокойным, но в глазах читалось сочувствие.

— Я не король Агорана, Галвина, — тихо ответил он. — И не я принимал решение вторгнуться в вашу страну. Так случилось, что монаршие семьи Агорана и Астерии были связаны кровью. И королевство Агоран имело легитимные претензии на трон Астерии. Не я устанавливал эти законы.

Галвина, нахмурившись, хотела было возразить, но в этот момент вмешался Торрик, который всё ещё встряхивал воду с мокрых волос и пытался натянуть свои ботинки на босые ноги.

— Вот как всё-таки хорошо, что мы, тёмные гномы, когда разделились со светлыми сородичами, избавились от монархии навсегда, — усмехнулся гном. — Дома темных гномов сами выбирают себе синдиков и управляют своими делами без всей этой семейной чехарды. Никаких королей, никаких династий — живем, как хотим, и сами решаем, что нам делать!

Галвина скептически приподняла бровь, её взгляд был холодным.

— А что ж ты тогда не остался в своём прекрасном мире со своими сородичами? — съязвила она, её голос прозвучал резко. — Зачем тебе понадобилось отправляться в путешествия и рисковать жизнью?

Торрик заворчал, отвернувшись, и засунул руки в карманы, словно искал там ответы.

— Это… никак не связано с политикой. — Он упрямо отвернулся к морю, избегая её взгляда. — Просто иногда душа требует свободы, понимаешь? Иногда даже тёмный гном хочет видеть что-то ещё, кроме рудников и мануфактур.

Галвина пожала плечами, но тон её стал чуть мягче, будто в словах гнома она увидела часть собственного стремления.

В этот момент к ним подошёл усталый человек в широкополой шляпе, его лицо было морщинистым и обветренным, а на шее висел амулет из клыка морского чудовища. Он вёл за собой осла, нагруженного мешками с товарами. Осёл неторопливо переступал копытами по песку, дыша шумно и с видимым неудовольствием.

— Вижу вас здесь первый раз, — произнёс человек хриплым голосом, поднимая шляпу и вытирая пот со лба. — Вы, значит, новые на острове, да?

Галвина окинула его оценивающим взглядом, её рука всё ещё крепко сжимала рукоять меча, несмотря на расслабленную обстановку.

— Можно сказать и так, — ответила она осторожно. — А тебе-то что за дело?

Мужчина, отмахнувшись от её прямолинейности, рассмеялся, показав ряд редких пожелтевших зубов.

— Да уж никакого дела, госпожа воительница. Просто решил узнать, кто из новых гостей сюда пожаловал. Время нынче неспокойное, знаете ли. Вдруг полезные знакомые… или наоборот. — Он хитро подмигнул Торрику, который под его взглядом выглядел как воплощение невинности, несмотря на то, что всё ещё был в мокром исподнем.

— Мы здесь, чтобы взглянуть на мир, — с улыбкой сказал Лаврентий, стараясь смягчить напряжённость в разговоре. — Может, и ты расскажешь, что происходит в этих краях?

Человек, ухмыльнувшись, потянул за повод осла, заставляя его подойти ближе.

— Ну, если вам интересно… Здесь в последнее время много чего происходит. Слышал, что Бессердечный Алрик ищет новую команду для какого-то рискованного дела. Может, вам стоит поговорить с ним, если вы действительно ищете приключений.

С этими словами он тронул своего осла и продолжил путь вдоль пляжа, оставляя за собой лёгкий след на мокром песке. Торрик, Галвина и Лаврентий переглянулись, обдумывая его слова.

— Всё больше загадок в этом месте, — заметил Лаврентий, глядя вслед странному путнику. — Но одно можно сказать точно: Атоллия хранит куда больше тайн, чем кажется на первый взгляд.

— А ещё больше — на второй, — буркнул Торрик, натягивая последний ботинок. — Но разве не за этим мы сюда пришли?