В восемьдесят восьмом голу я настоятельно рекомендовал Юрию Владимировичу ввести Шелепина в ЦК КПСС, освободив его от должности председателя КГБ. Андропов даже не стал спрашивать «почему и зачем». Он сразу всё понял, потому что чувствовал, что вливания моей плазмы ему больше не помогают.

Юрий Владимирович всячески показывал, кто есть его приемник, «если что». И когда это «если что» наступило, Шелепин возглавил СССР без всяких эксцесов, так как уже давно везде наверху «сидели» его люди.

Конечно же мне пришлось снова рассказывать, рассказывать и рассказывать. Хотя Шелепин, возглавляя комитет государственной безопасности, полностью вник в «моё дело». И имел со мной предварительные беседы. Юрий Владимирович сразу сказал Шелепину, что именно по моей рекомендации он положился на последнего.

Однако, после смерти Андропова Шелепин спросил меня о дне своей смерти, и я сказал. Александр Николаевич после этого явно расстроился и со мной некоторое время не общался. Хотя, чего расстраиваться? Восемьдесят лет жизни — тоже хороший срок. Хотя, конечно можно понять человека, который узнал, что жить ему осталось ровно шесть лет. Но ведь не год же и не два… Про живительное действие моей крови Юрий Владимирович никому не говорил. Не сказал он и Шелепину. Не знаю почему. Не сказал об этом новому генсеку и я. Тоже, хрен знает по какой причине.

Новый генсек и раньше не очень-то доверял нашим зарубежным партнёрам. Он ещё в пятьдесят восьмом году назвал Америку, Великобританию, Францию и Германию — врагами Советского Союза и критиковал руководство КГБ, за то, что оно не занималось внешней работой по политической дискредитации этих государств. В том числе Шелепин критиковал и отсутствие идеологической работы КГБ внутри СССР среди интеллигенции. Поэтому его и назначили председателем комитета государственной безопасности.

И Шелепин многое сделал в этом плане: в частности дискредитировал ФРГ в глазах мировой общественности, использовав просыпающийся в западной Германии неонацизм, проникнув в Ватикан и выкрав документы, вскрыл его «добрые отношения» с нацистской Германией, и сделал много других информационных и дезинформационных вбросов.

Именно из-за негативного отношения Шелепина к «западу» и к собственным диссидентам, я и сделал выбор в его пользу. Собственно, других кандидатур-то и не было.

Однако, зная, что убирают в первую очередь тех, кто помогал взобраться на трон, я из Советского Союза сбежал сначала во Францию, а потом на Тайвань. Про Тайские заводы в моём деле не было ничего, как, собственно и про бизнес в Великобритании. В деле не было ничего о Джоне Сомерсете и Пьере Делавале. Это было моё основное условие оперативной работы.

Вернее, про них было, но не про меня в них. Считалось, что Пьер Делаваль действительно существует, но является настоящим Французом, а я — Евгений Семёнов, выполняю его функции в СССР, как двойник. Там было так всё запутано, что местные власти даже не заморачивались распутывать.

Основной проблемой была биометрия, которая у трёх субъектов была, естественно, разная. Но я, зная об этой проблеме, взял некоторые технологии из будущего, и мы с Джоном Сомерсетом изготовили линзы с тремя разными радужками и тонкие гелиевые слепки отпечатков пальцев. Вообще-то, я приучил себя ни к чему лишний раз не прикасаться, но сложнее всего было с женой Мэри, которую гелиевыми накладками не потрогаешь и со зваными обедами. Хе-хе… Но, слава Богу, наш брак был в основном, дистанционным, а на званных обедах я заклеивал подушечки тонкой плёнкой, скрывающей отпечатки вообще.

Так вот, я вынужден был уехать в Тайвань и управлять своей империей оттуда, периодически наведываясь в Париж по делам Фонда, который довольно эффективно продолжал свою деятельность на территории СССР в форме совместных предприятий уже зарабатывая прибыль, вкладывая в социально-общественные проекты минимум. Процесс и так, слава предыдущим генсекам, пошёл.

Мой выезд за рубеж был оформлен, как служебная командировка по линии разведки и в моём деле лежала записка Андропова о глубокой консервации меня, как агента-нелегала, строжайшей конспирации и отсутствии каких бы то ни было каналов связи до момента, определённого самим агентом. То есть — мной. Короче, нырнул, так нырнул, как говорится.

Но Шелепин и его КГБ, похоже, даже не заметили моего исчезновения. По крайней мере, меня в Париже не искали, а больше искать ни где и не могли. Генсек, зная о крайнем сроке своего бытия, пахал, как «трактор» и закручивал своих коллег по теме создания положительного имиджа СССР так, что уже к девяносто третьему году наши отношения Китаем и некоторыми другими Юго-Восточными странами значительно улучшились. Новая команда взяла, как объявили во всеуслышание, путь не на Запал, а на Восток. Причём обвинив Запад в двойных стандартах и сократив поставки нефти и газа. Зато, начали строить газопровод в сторону Приморского края.

Я увлёкся тайским боксом и открыл в Тайбэе свою школу смешанных единоборств. Продолжая поддерживать сёрфингистов, сам выступал на соревнованиях, не особо борясь за призовые места, а больше получая удовольствие от процесса. Тайваньское правительство меня уважало, но в официальных сборищах я старался участие не принимать, а жил тихо и скромно, в основном, проводя время в спортзале и за монитором компьютера, всё ещё контролируя финансовые потоки.

Взаимодействуя с правительством Китая, которое вышло на меня по своей инициативе, открыл в Китае несколько заводов по микроэлектронике. Не надеясь, впрочем на благодарность, а рассчитывая на хороший доход. А потому сначала скрепил наше сотрудничество жесткими договорными условиями, подписанными не с Тайваньской фирмой, а с Британской «Рэйнбоу» в Лондоне.

Ну, как-то так…

Жизнь продолжалась.

Качели судьбы 1Каторжанин

Пролог

Огромный подземный зал, вырубленный в гранитной толще северной части Уральского хребта. Довольно яркое освещение посредством тысяч трубчатых потолочных светильников, позволяет рассмотреть его полностью. Впрочем, разнообразием картина не отличается. Тысячи и тысячи капсул виртуальной реальности, принадлежащих одной российской фирме из десятков ей подобных, занимающихся обустройством быта осужденных на период отбывания ими назначенных судом сроков заключения, выстроились, будто солдаты на параде стройными рядами и колоннами. Иными словами, это частная каторга, где зэки добывают полезные ископаемые, валят лес, выковыривают из обломков звездолетов ценные электронные блоки, охотятся на страшных и не очень монстров, ну и так далее. Условия содержания и продолжительность срока наказания в таком исправительном заведении регламентируется степенью вины осужденного, определяемой, в свою очередь, соответствующей статьей УК.

Перед тем, как обратить пристальное внимание к группе людей, состоящей из пяти человек, копошащихся около одной из вирткамер, нам, пожалуй, стоит совершить краткий исторический экскурс, дабы ознакомиться с обстоятельствами появления столь интересного феномена, как «полное погружение в виртуальную реальность».

VR (Virtual Reality) в её нынешнем виде, представляет собой полное погружение сознания человека в какой-либо искусственный цифровой мир, при этом его телесная оболочка полностью погружена в наногель. Микроскопические нанороботы или, как их еще называют, наниты доставляют через кожные покровы в организм человека все необходимые питательные вещества, а также следят за состоянием его здоровья, своевременно устраняя всякие генетические сбои и случайные прорывы разного рода инфекционных факторов.

Не стану сильно углубляться в процесс эволюции так называемых «игровых миров» и устройств для доступа в них геймерской массы. Каждому интересующемуся индивиду, надеюсь, имена Билла Гейтса, Пола Аллена, Стивена Джобса, Сергея Аносова, Витторио Челлини и других выдающихся личностей кое о чем да говорят. Скажу лишь, что к концу тридцатых годов двадцать первого века появился полноценный виртуальный нейрошлем, позволяющий человеку путешествовать по магическим или футуристическим мирам, а также трудиться и полноценно общаться с коллегами по работе, не покидая собственной квартиры. Для этого потребовалось всего лишь разобраться с процессами, происходящими в мозге человека, иными словами – расшифровать коды, посредством которых происходит обмен информацией между нейронами общей нервной системы человека.