— Женя, — раздалось за спиной, и я вздрогнула, резко обернувшись. — Ну, что ты перепугалась? Все же хорошо, мы с тобой обо всем договорились, — покачала головой Мари. — Я лишь хотела сказать, что сегодня простить тебя не готова, так что никаких вечерних посиделок у камина и разгадывания кроссворда. Чисть зубки и спать.

Я опять согласно кивнула и направилась на второй этаж, стараясь не перейти ненароком на бег.

Мысли вихрем крутились в голове, не давая сосредоточиться. Куда я вообще попала? И есть ли шанс сбежать отсюда ночью? Стоило подумать об этом, я сразу вспомнила про нерасчищенные дорожки. Куда я по ним побегу? Да еще и телефон опять разряжен. А если подпереть дверь стулом?..

Стоило зайти в комнату, меня опять начало клонить в сон, будто сработал переключатель. Задержала дыхание и побежала открывать окно. Это ненормально — уставать до потери сознания.

Кожа от мороза покрылась мурашками, и я накинула на себя куртку. Что же делать?

Дверь за спиной, как нарочно, тут же отворилась.

— Женечка, ты меня разочаровываешь. Мы же с тобой обо всем договорились, — укоризненно произнесла Мари.

— Я ничего такого… — начала оправдываться я, глядя на подходящую женщину и выставив перед собой руки. — Я просто воздухом подышать хотела. Для сна полезно же.

— Дорогая, у тебя что, сил много?

— Нет, просто… — я в отчаянии покачала головой, не зная, что еще сказать.

Сердце заполошно начало биться в груди, а воздуха будто не хватало.

— Ну что ты так разволновалась, — она ободряюще улыбнулась, а меня пробрал озноб. — Я все поняла. Ты молода, полна сил, и это заставляет тебя действовать, а не слушать меня. Но ничего, мы все исправим, — женщина протянула руку к моему лицу, и я с трудом заставила себя не отшатнуться.

— Сейчас, Женя, тебе нужно поспать.

— Осторожней!

Естественно, предупреждение не помогло, да и чем оно вообще могло помочь, если поднос уже полетел на пол?

Чай разлился, чайник разбился, а посетитель хмуро посмотрел на пирожное, испачкавшее его брюки и ботинки.

Я медленно выдохнула, давя раздражение. Никто не виноват, что столики расположены близко, посетители развалились, как у себя дома, а я — криворукая курица.

— Дорогая, ты не ушиблась? — обеспокоенно произнесла Мария, помогая подняться.

Я отряхнула коленки, пряча лицо. Сейчас меня выводила из себя даже заботливая хозяйка. Но я сама виновата, что запнулась. Глаза нужно шире открывать и следить за происходящим, а не думать о теплой и мягкой кроватке… Не думать, говорю!

— Я в порядке, спасибо. А вот Вольдемар вряд ли, — произнесла я, переключая внимание на пострадавшего. — Извините, пожалуйста. Сейчас все уберу.

Мужчина сделал жест, словно хотел махнуть рукой, но передумал.

— Ничего страшного, Женя. Никаких к тебе претензий, только к Мари, — он повернулся к женщине. — Зачем ты уморила девчонку? Она же едва ходит. Мы все оценили твой характер и признаем на это право, но жалко ведь. Отпусти.

— Вовсе нет, — вмешалась я, вспомнив, что последние дни выползала из кровати только к обеду. Не хватало еще в моих промахах других обвинять. — Просто невнимательность. Еще раз прошу прощения.

Вольдемар перевел странный взгляд на меня, словно я — ребенок, вмешивающийся во взрослые разговоры. Сама ничего не понимаю, но все равно лезу со своим мнением. И вроде прогнать неправильно, и несу какую-то чушь, отвлекая от дела.

— Давай тогда иначе, — глубоко вздохнув, смерил меня взглядом мужчина. — Мари, судя по виду твоей подопечной, она чем-то больна. Мне ли тебе говорить, что в таком случае нельзя подпускать ее к еде?

Женщина внимательно осмотрела меня с головы до ног и поморщилась, будто только сейчас заметив круги под глазами, с которыми не справлялась откопанная в глубине рюкзака тоналка.

— Милая, Вольдемар прав, я погорячилась. Иди, отдохни хотя бы сегодня, — и словно нехотя добавила: — Отпускаю.

— Мари, не надо. Я отлично себя чувствую. Просто слегка устала, — неловко отозвалась я.

— Отпускаю, — с нажимом произнесла она, указывая на дверь, ведущую на второй этаж.

Заметив, что я замялась, Мари успокаивающе пообещала:

— Я сама все уберу, иди.

Спорить, когда тебя отправляют отдыхать, глупо, а спорить на виду у всего кафе — глупо вдвойне. Попыталась один раз и хватит. Благодарно кивнула и, попрощавшись с посетителями, ушла. Меня провожали по большей части сочувствующие взгляды, хотя встретились и пара злорадных. Радоваться тому, что кто-то приболел? ЧуднО.

Пару-тройку дней я чувствовала себя типичным котиком. Таким, какой жил у родителей: ленивый, сытый и довольный. Почти весь день я валялась в кровати, либо тихонько посапывая в подушку, либо слушая рассказы Мари, заходившей меня проверить. В зал, несмотря на все протесты и уверения о том, что здорова, меня не выпускали.

В последний день ничегонеделания, женщина принесла мне завтрак в постель. Пока я кушала, запивая все мятным чаем, она читала мне сборник сказок. Сложилось странное впечатление, словно Мари считает себя в чем-то виноватой. Уморила меня работой? Смешно.

Но как бы то ни было, с каждым днем я чувствовала себя лучше. В тот вечер, когда меня отправили отдыхать, я с трудом добралась до кровати, а сейчас же готова была пробежать кросс.

Все как в анекдоте:

— Как ваше самочувствие?

— Потрясающе, доктор. Что вы мне дали?

— Мы дали вам поспать.

— Вау!

«Вау-эффект» действительно был достигнут. Волосы блестели, кожа сияла и ни одного прыща. Это ли не счастье? Надо чаще практиковать сон. Классное лекарство.

Дни постепенно вернулись в свою колею. Посетители кафе встретили улыбками, но вопросами о здоровье не беспокоили, за что им отдельное спасибо. Мы с Мари чудесно проводили время, иногда утром выбираясь погулять по расположенному рядом лесу. Пару раз я даже видела лису. Кому скажу — не поверят!

— Женя, я отойду на ужин, — предупредила меня Мари.

Я привычно кивнула ей и опять вернулась к книге, пока в зале было относительно тихо. Отношения между нами за это время стали более дружескими. С недавних пор Мари после ухода гостей звала меня вниз, где перед камином читала вслух сказки. Я же, завернувшись в плед и свернувшись калачиком, смотрела на огонь.

Сегодня я позаимствовала книгу из большой гостиной, где за невысоким журнальным столиком мы коротали время почти каждое утро до моей «болезни». По периметру комнаты стояли стеллажи с книгами на разных языках, а под большим окном полки, на которых выстроились в ряд коробки с настольными играми.

Книги мне разрешили брать, когда удобно, и даже читать, пока не было заказов. Любопытно, что на моем родном языке были только сказки, легенды разных народов мира и небольшая подборка классической литературы.

Сейчас я почитывала небезызвестное произведение Гоголя, создающее в преддверии праздника нужный настрой. Последний раз я читала рассказ еще в средних классах и сейчас даже немного жалела, что книга не попадалась мне на глаза раньше.

— Какая вы сегодня увлеченная, — раздался почти мурлыкающий голос над ухом.

Вскинула голову и тут же увидела одного из парней, обычно занимающего место у камина.

— Вы хотели сделать заказ?

— Хотел. И не только я, — ответил он, а я посмотрела на наблюдающую за нами компанию. — Вы же не оставите меня и моих друзей голодными и продрогшими?

— Что вы, мне совесть не позволит, — откладывая книгу, отозвалась я и подхватила планшет. — Уже определились с выбором?

— Практически. Только заказы всех я не запомнил. Подойдете?

— Да, без проблем, — улыбнулась ему, направляясь к компашке. Собеседник чуть сощурился, слегка наклонив голову. — Что?

— Вам разрешили брать у нас заказы?

— А почему нет? — не поняла я. — Кто мне запретит заниматься моей же работой?

Мы уже подошли к дивану, и последнюю фразу услышала вся компания, странно переглянувшись между собой.