— Очнулась, Женя? — благодушно поинтересовался мужской голос с переднего сидения, и привстав я обнаружила за рулем Николя. — Как ты себя чувствуешь?

— Хорошо. Все хорошо, — рассеянно отозвалась я. — А где мы? И боюсь спросить, куда едем?..

Мужчина зычно расхохотался.

— Не бойся, Женечка, не в кафе. Наоборот, везу тебя домой.

Я облегченно выдохнула, неловко улыбнувшись. В первый момент мне показалось, что все это приснилось. Оказалось, что нет.

В то, что совсем скоро я снова буду дома, не верилось. Еще немного, и я зайду в знакомый подъезд, немного повоюю с заедающим звонком, брошу ключи на тумбочку возле двери и в зеркале вновь увижу свое, ничуть не изменившееся отражение. За стеной опять будет ворчать соседский телевизор, а сверху до поздней ночи будут раздаваться чьи-то шаги. Тоже своеобразная магия…

— Мари так легко меня отпустила? — все же уточнила недоверчиво. — Мне стоит какое-то время опасаться? С оглядкой ходить по темным подворотням?

— По ним лучше вообще не ходить, но с Мари это не связано, — усмехнулся Николя. — Ты почти убедила её отпустить тебя. Мое вмешательство было минимальным.

Я невнятно хмыкнула, припоминая ситуацию. До «убедила её» там было далеко.

— В кармане пассажирского сидения можешь взять термос. Кузьма для тебя приготовил. Напиток поможет восстановиться.

Термос был большой и черный, и открутить крышку удалось не сразу. Видимо кто-то закрывал на совесть. В нос ударил запах травяного отвара. И я вдруг подумала, что мне будет не хватать посиделок с домовым… и с Мари

— Я не смогу вернуться? — вырвался вопрос, которому я удивилась не меньше, чем мой спутник.

Мужчина посмотрел на меня в зеркало заднего вида.

— Ты уже хочешь обратно? Мне стоит развернуть машину?

— Нет, — я смущенно почесала кончик носа свободной рукой. — Просто… кажется, будто сказка заканчивается.

— А тебе бы этого не хотелось? — Николя хмыкнул. — Не все сказки добрые.

— Знаю… — я перевела взгляд на окно: все те же заснеженные ели. Сколько же времени назад мы точно также ехали по этому лесу? — А что с остальными?

Мужчина не отвечал с минуту. Я уже не надеялась получить ответ, когда он заговорил:

— Они остались в кафе и вряд ли смогут оттуда выйти, — его голос был ровным, лишенным эмоций, но я вздрогнула, чуть не пролив на себя налитый в крышку термоса чай.

— Почему? — сипло спросила, не уверенная, что хочу знать ответ.

Николя опять ответил не сразу, будто подбирая слова:

— Я мог бы сказать тебе, что это связано с возвратом во времени. С тем, как их исследования смогли бы изменить мир. Но это была бы ложь, и когда-нибудь ты бы это поняла.

— Им можно было бы стереть память? — предположила я.

— Верно. Так что дело не в этом, — собеседник тяжело вздохнул и, не отрывая взгляда от дороги, продолжил: — Мари проклята, а моих знаний и сил не хватает, чтобы ее расколдовать. Я не уверен, что это вообще возможно. Но я не могу лишить ее надежд.

— Ученые изучают ее проклятие?

— Да, даже если сами об этом не подозревают… Так что они останутся до того момента, пока проклятие не будет полностью снято.

Он замолчал, сосредоточившись на дороге, но почему-то не верилось в это его равнодушие, и я все же решилась на вопрос:

— Мари похитила людей. Держит их в неведении. А вы не собираетесь их спасать, потому что это «лишит ее надежды»? — произнесла я, глядя на мужчину в зеркало заднего вида.

— Да.

Растерянно оглядевшись, не зная, что и сказать, я сделала глоток чая, а Николя все также сидел, изображая статую.

— Ее прокляли из-за вас?

— Из-за моей силы и способностей, — поправил он.

Голос его будто слегка изменился:

— Я знаю, как управлять временем. Возможно, единственный во всем мире. Но ни с кем и ни за что не поделюсь этим знанием. Даже с сестрой.

— Мари ваша сестра?!

Николя весело хмыкнул:

— Не похожи?

— Даже не задумывалась над этим. Мне говорили… Рассказывали…

— Что она — моя возлюбленная? — подсказал он. — Мы решили больше не подвергать ее опасности. Чтобы никто не смог влиять через нее на меня. А так все считают, что она меня больше не интересует, и не трогают.

— Как все непросто и запутанно, — качнула я головой.

— Так и есть. Я не просто странствую по миру, а ищу способ снять проклятие. Хотя ей кажется, что я про нее забыл. Поэтому сестра и не отпускала тебя. Прости. Это моя вина.

Не зная, как реагировать на последнее высказывание, я невнятно буркнула нечто вроде «ничего страшного», уткнувшись в кружку с остатками чая.

Машина продолжала неспешно ехать по зимнему лесу. А перед глазами проносились все те дни, когда я работала с Мари. Если бы не ее позиция «всех впускаю, никого не выпускаю», то все было бы хорошо… Ее непростой характер мне был известен еще по настольным играм. Может, мы сможем продолжить общение, когда она успокоится? Ведь ей и впрямь одиноко. Может, смерть мне не грозила, а ребята просто не были в курсе, как все происходит на самом деле. Может…

— …Так я смогу навестить Кузьму и… Мари?

— Не понимаю я вас, женщин, — отстраненно отозвался Николя. — Она тебя чуть не убила, а ты рвешься вновь встретиться с ней.

Я машинально потерла шею. Размышляя, стоит мне признаться, в том что то ли после сна, в который перетек обморок, то ли после травяного сбора, негативные эмоции притупились. Так бывает, когда конфликт произошел очень давно. Ты помнишь, что он был, но уже не реагируешь так остро. Замерла, осознавая.

Уточнять сколько я на этот раз валялась без сознания, пожалуй, не буду. Останусь в блаженном неведении. Вдруг скажут, что год? Да и какая разница?..

— Она и в картах постоянно пыталась жульничать, но играть я с ней от этого не перестала, — я пожала плечами.

— Отличное сравнение, — фыркнул мужчина и резко поднял взгляд на зеркало, чуть прищурившись. — Женя, а ну-ка, подай мне свой термос. Посмотрим, что сюда намешали.

Помедлив, протянула требуемое. Николя, придерживая руль одной рукой, принюхался к содержимому:

— Какие они молодцы.

— Они?

— Отвар тебе явно не только Кузьма заваривал. Мари наговор на возвращение читала.

Я задумалась.

— Это значит, что возвращаться нельзя? — предположила я неуверенно.

— Это значит, что тебя не убьют, как только увидят. Возможно, не выпустят, но жить будешь, — со смешком отозвался мужчина. — А я уж опасался, что она меня не простит…

Мы опять встретились взглядами в зеркале. Николя тяжело вздохнул и опять стал смотреть на дорогу.

— Знаешь, мне было интересно, как это произойдет… — внезапно произнес он. — Не думал, что я сам… — мужчина замолчал, глянув на меня через зеркало вновь. — Я дам тебе ключ. Его можно вставить в любую дверь, и она перенесет тебя к дому Мари. Но пользоваться им я разрешаю тебе только через пару месяцев, а лучше через полгода. Пусть сестренка остынет и соскучится, — он опять тяжело вздохнул.

Я посмотрела вперед, где навстречу автомобилю летел хлопьями снег, и совершенно непонятно, как Николай хоть что-то видит сквозь него.

— Вы думаете, мне стоит им воспользоваться?

В зеркале мне было отлично видно, как он усмехнулся, произнося:

— Так или иначе ты вновь окажешься у Мари, и лучше пусть это будет под моим контролем.

— В каком смысле?

— Я почувствую, когда это произойдет в первый раз, и когда в последний.

Я непонимающе посмотрела на него, но он больше не поднимал взгляд на зеркало.

— Поспи, Женя, ты устала.

Машинально закрыв термос и убрав его в кармашек за сидением, я зевнула, растягиваясь на заднем сидении.

— Мы встретимся еще?

В ответ раздался приглушенный смешок, и сквозь накатывающий сон я услышала:

— Обязательно.

— Женечка, здравствуй, дорогая! — я улыбнулась постоянной посетительнице. — Как же я давно здесь не была! Последний раз тут все было украшено к Новому году… Ох, а форма то как у тебя изменилась.