Вот только я недавно беседовала с одной такой сообщницей Дареша. Он даже имени ее не помнит.

— И какие же условия хочет пересмотреть принц Рошти? — без улыбки уточнил Дареш.

Гул нарастал. Драконы были в бешенстве. В блестящей парче, увешанные бриллиантами и рубинами, в золотых тиарах и колье, в старинных блестящих плащах и розами в петлицах передо мной стояли звери.

До принца тоже стало что-то доходить. Например, такая элементарная штука, как его безопасность. Рошти тяжело уставился на Дареша, и несколько секунд они словно боролись взглядами. После Дареш поднял руку:

— Тихо. Это ифрит в своем праве. Обезглавивший страну имеет право требовать пересмотра пакта.

Принц уже не так самоуверенно обвел взглядом толпу и снова заякорился на моем лице. В черных глазах был страх. Я вдруг увидела насколько он на самом деле юн и испуган, и что лишь великая нужда принудила его шагнуть в логово кровного врага.

Семнадцатый сын своего отца, за которым не стоит ни один из домов. Вынужденный участвовать в гонке на выживание без единого козыря в рукаве. Кто бы винил его за попытку выиграть быстро и грязно?

Я не винила.

— Желаю взять под контроль земли Леяш, — голос у него все-таки дрогнул.

Дареш, наслаждаясь всеобщим шоком, усмехнулся:

— Земли Леяш принадлежат моей жене. Разве ты не ведаешь?

Походу, ифрит все ведал. И даже ведал, что до недавнего времени Дарешу супруга даром была не нужна, потому что тот спит с дочерью торговца шелком.

— Земли Леяш лишь окраина безграничной Вальтарты и не имеют стратегического значения, — тихо возразил принц. — Для нас же это возможность видеть солнце.

— Попроси другую землю, — приказал Дареш, — Не Леяш. Леяш уже обещан.

Я сидела, окаменев, вслушиваясь в каждое слово.

Что значит Леяш обещан?

— Нет, — возразил ифрит. — Я желаю получить Леяш. Согласно пакту, у меня есть право потребовать и получить.

Его глаза загнанно метнулись по оскаленной толпе, которая словно сдвинулась, притиснула его к окнам. Быть беде, сказал змеюшка. А змеюшка много бед пережил, знает их вкус получше моего.

— Что думаешь, жена? — Дареш резко потянул меня за плечо, и я вынужденно встала, невольно концентрируя на себе внимание. — Отдашь Леяш во имя древнего пакта?

В эту секунду я ненавидела Дареша до ослепляющей вспышки перед глазами. Мерзкий ящер собирался перекинуть на меня ответственность за любые свои решения. Очевидно же, что я не могу сказать «да».

Скользнув взглядом по выпрямленному в тростник ифриту, присела в неглубоком реверансе:

— Как пожелает Ваша Светлость, — голос прозвучал максимально нейтрально.

Я не хуже Дареша умею перекидывать мяч противнику. Даже лучше. На моей стороне годы позитивной практики. На его — грубая, но, будем откровенны, очень тупая сила. Он у меня дракон для физических работ. Зачем он вообще на престол хочет?

Взгляд Дареша вернулся к ифриту, губы разошлись в дурной усмешке, руки сжались в кулаки.

— Ты слышал, принц Рошти, — сказал он тихо. — Если хочешь Леяш, возьми его.

Сердце у меня каким-то странным образом билось в голове. Прямо в висках.

Взгляд бесстрастно наблюдал за выплеснувшимся, наконец, драконьим бешенством. Толпа, получившая добро, хлынула к ифритам безграничным морем, драконы выхватили мечи и кинжалы, вейры — капризные домашние кошечки — оскалились подобно пантерам, проявляя когти.

Ифриты сбились в круг, защищая своего принца. Ощетинились мечами. Горстка черноволосых пешек, легшая на алтарь войны.

На белое платье плеснуло кровью. Грудь обожгло. Артефакт Аша горел под лифом платья, словно на кожу капнули расплавленным металлом. Кто-То из ифритов использовал магию и атаковал меня. Или не только меня, а в кого попадет.

Один из кинжалов с силой ударил меня в руку, но не сумел даже ткань поцарапать. Упал у ног. Пару раз меня задели чем-то еще. Но заколдованное платье оказалось прочнее любого доспеха.

Один из драконов упал у моих ног, сраженный мечами ифритов, а следом упал его убийца. Одна из высокородных дракониц вскрикнула от боли. В пылу битвы кто-то случайно полоснул ее по груди.

Я сдавила артефакт Аша на груди.

— Закрой прислугу и детей, отсеки залу магическим щитом, — приказала хранителю.

Легкий, прозрачный, как стекло, дым, встал где-то за моей спиной, окружая драконов и ифритов в одну ловушку.

Дареш, не двинувшийся с места, с интересом на меня покосился:

— Со стражем говоришь?

Я с ненавистью кивнула. Боги, боги, сколько крови пролилось в Леяш?! Сколько еще прольется?!

— Напомни ему быть ко мне подобрее, — Дареш с усмешкой кинул в рот оливку и расслабленно упал в кресло, как зритель в кинотеатре.

Край его сапог залило кровью. Один из мечей скользнул в сантиметре от его красивой рожи, но Дареш даже не двинулся с места.

А после залу буквально тряхнуло. Окна за спиной взорвались стеклами.

В залу лезли ифриты, скользя черными тенями и вдоль магического щита. Дареш подскочил, буквально вспрыгнув на кресло, вытащил из ножен меч.

— Лил, — заорал он. — Возьми левый фланг.

Третий генерал ответил Дарешу мрачным взглядом, но развернулся и кинулся в противоположную сторону.

Ифритов по ту сторону магической защиты было не так уж много. Обежав взглядом залу, я насчитала около двух десятков человек. Маловато. Принц Рошти не солгал, на его стороне не было ни большого числа воинов, ни сильных опытных политиков. Он был молодым, одиноким и просто отчаянно хотел выжить.

Принц еще бился. Мой ифрит оказался силен, и около него пространство было заполнено убитыми и ранеными драконами, но от его маленькой делегации осталось всего трое, если считать с ним вместе.

— Ломайте защиту, — заорал он, пытаясь прорваться к выходу.

Каким-то образом он видел слабое месте в моей защите и рвался именно туда.

Ифриты с той стороны дружно подняли руки с зажатыми в них светящимися камнями и с силой ударили в барьер.

Но барьер, как и ожидалось, стоял намертво. Очередные удары отзывались неприятной вибрацией в теле, но и только.

Принцу Рошти не удалось вырваться. Взбешенная толпа драконов загнала его в дальний угол залы и счет его жизни шел даже не на минуты. На секунды.

Ифриты по ту сторону барьера падали, сраженные мечом Лиоля и Дареша, и очень скоро Принц остался последним живым ифритом внутри барьера.

Проклиная драконье зрение, я не отрываясь смотрела в его глаза и видела в них смерть. Ужас медленно захватывал мое сердце. Он отвратительный парень, и хотел убить Аша, а меня сделать кем-то вроде своей игрушки, но на один страшный миг мне отчаянно хотелось помочь ему. Но… по эту сторону барьера его теснила толпа во главе с Виридо, по ту сторону были Дареш и Лиоль.

Принц дрался отчаянно, но он уже знал, что умрет.

Я увидела сверкнувший в свете огней меч Виридо, взлетевший над головами, и поняла, что сейчас. Он умрет именно сейчас.

Но он все-таки увернулся, отбил, оставшись без левой руки, а после вдруг обернулся в мою сторону, вцепившись отчаянным взглядом в мое лицо. Выкрикнул:

— Венец на голову Леяш надел богини…

Второй удар Виридо распорол ему грудь, а меч напарника вошел в горло.

Пророчество.

Ифрит ведь говорил о нем?!

«Откуда он знает про пророчество?» — позвала свою драконицу, но та, как и много раз до этого, не ответила.

В груди было пусто и холодно. Хранитель, сосредоточенный на том, чтобы удержать содрогающуюся магическую завесу, тоже молчал. Не осталось никого, кто мог бы помочь мне. Объяснить, какого демона здесь сейчас произошло.

Горечь от смерти принца соседствовала с ужасом вероломного убийства, печалью от молчания драконицы, болезненного желания выбежать из залы, найти Аша и спрятать в его руках.

Каким-то странным образом бойня все еще продолжалась, хотя ифриты были давно мертвы. Ненависть драконов оказалась слишком сильна. Дракониры еще продолжали кромсать мертвые тела, драконицы не стеснялись пускать в дело отросшие когти. Блестящий высокомерный двор в считанные секунды превратился в стаю диких животных.