Тем временем уже почти все миновали и второе окно, а все благодаря Эду, который удлинил подоконник и сумел провести его тонкой дощечкой аж до крыши соседнего дома, а тот был, к слову, четырехэтажным. Я последовал за товарищами, и уже скоро моя чешуя ощутила на себе теплый ветер летней Белой долины.

К сожалению, ветер дул со стороны внешних стен города, так что кроме летнего тепла он нес с собой яростные крики сражения, гул орудий и запах пороха. Вздохнув, я побежал вслед за всеми, гремя бирюзовой черепицей. Сегодня, надеюсь, все закончится.

Мы продвигались достаточно быстро, но, что удивительно, черведавы почти догнали нас. Мне даже немного удалось понаблюдать за их методом работы, что меня попросту ужаснуло. Эти люди настолько всепоглощающе ненавидели червивых, что их методы пугали даже меня. Круг Черведавов, казалось, и вовсе не считается с потерями.

Насколько я понимаю, тиуммы не были для черведавов сюрпризом, но и подарком тоже не были. Пока не сталкивались, но даже по рассказам и слухам тиуммы были крайне неудобными врагами – выносливыми, многочисленными и обладающими как неплохим вооружением, так и роевым сознанием, что значит, что они совершенно точно не считались с потерями. Но тут удивительного не было, а вот люди в черной броне удивляли.

На моих глазах небольшой отряд в десяток черведавов столкнулся с троекратно превосходящим их отрядом тиуммов. Пока восемь человек отступили чуть назад, отстреливаясь из винтовок и готовя боевые эффекты, двое вытащили холодное оружие – полутораручный меч и короткий кинжал. Именно эти двое и встретили собой тиуммов, которые все были бойцами ближнего боя, на что прямо указывало их вооружение: короткие массивные кривые клинки, подобие кирас на груди и шлемы с сетчатым забралом, призванные хоть как-то защитить уязвимые огромные глаза тиуммов.

Это было даже красиво, как двое человек вполне успешно раскидывают почти три десятка варага, поистине виртуозно фехтуя с ними. Тем не менее, голый численный перевес брал свое, и спустя минутку, за которую я успел перепрыгнуть на соседний дом, один из мечников упал, пропустив очень жестокий удар в спину. На брусчатку пролилась теперь не темная кровь варага, а яркая человеческая. Второй же черведав поступил совершенно неожиданным образом – он разом откинул за спину меч и кинжал, словно бы передавая их стрелкам, а сам дернул за какой-то шнурок у себя на груди и… бросился в самую гущу варага. Те тут же облепили его, как муравьи труп гусеницы, и их руки активно заработали мечами. И тут грянул взрыв! Варага раскидало, я от неожиданности выругался. Пригнувшись, чтобы меня случайно не заметили, я продолжил движение чуть ли не на четвереньках, и только уже перепрыгивая на следующую крышу, успел заметить две вещи. Первая – самоубийственный взрыв ополовинил отряд варага, и его уже почти добивали стрелки, даже не вступая в ближний бой. Вторая – мертвые черведавы уже воскресли в виде призраков, и каково же было мое удивление, когда я увидел, как оба призрака берут в руки свои же мечи. Очевидно, они были к этому очень даже готовы, так как призраков явно не настигло Выцветание, да и более того, рукоятки мечей были если и не сделаны из бронзы, то бронзовая проволока там точно была, иначе призраки не смогли бы взять мечи.

Перед тем, как окончательно потерять из виду отряд черведавов, я успел заметить, как один черведав-стрелок надевает на себя неиспользованный взрывпакет первого мечника.

Пока мы бежали, я стал свидетелем еще одного самоубийственного поступка черведавов. Один из них где-то нашел пассажирскую крытую карету, сумел поднять ее в воздух, и все лишь ради того, чтобы безуспешно высадить по нам барабан револьвера. Израсходовав патроны, он не расстроился, напротив – он ускорил карету, посылая ее вперед. Провожая ее глазами, я заметил впереди троих солдат в серых плащах. Они, по идее, спешили в зону прорыва черведавов, но, заметив карету, начали ее обстреливать. Они явно не были готовы к выкрутасам пилота – тот не стал ни стрелять, ни посылать вперед смертоносное волшебство. Он просто и незатейливо рухнул прямо на черведавов. Цензурных слов маловато, конечно.

Тем временем мы даже без особых проблем добрались до первой линии стен. Она была предусмотрительно отгорожена от города широкой линией-площадью, но нам это было даже на руку. Сама стена была сложена из белого природного камня, была высотой с трехэтажку и, самое главное, была достаточно широкой, чтобы вмещать на себе стражников. Те, завидев нас, начали переполох, беготню, а самые умные, которые подозревали, что кто-то может попробовать избежать городских боев, начали прицеливаться из длинноствольных винтовок. Зря.

Прямо на моих глазах из какого-то переулка впереди нас выбежал отряд, в своем составе имеющий только Стальных Рогов. Выбежав на середину площади-полоски, один из них воздел руки, а остальные трое коснулись его плеч. На меня пахнуло доселе незнакомым мне ощущением высокой концентрации Мощи Солнца и Лун. Оно ощущалось как запах лета, скошенной травы и влажной земли, но ощущалась не телом или органами обоняния, а теми тонкими нитями, что пронизывали тело каждого из нас и образовывали мощепроводы.

Как следует зарядившись, волшебник присел, причем еще так с усилием, словно бы сваливал со своей спины тяжеленный камень. Присел вовремя – защитники стен открыли стрельбу, и по меньшей мере один из Стальных Рогов упал на землю, обливаясь кровью. Но для защитников все было кончено, потому что стоило наемнику-волшебнику прижать открытые ладони к земле, как эта самая земля содрогнулась так, что я, стоящий на крыше, прочувствовал это.

А это мы были за спиной волшебника. Впереди него все было гораздо хуже. Он послал вперед волну эдакого концентрированного землетрясения. Волна, выглядевшая как несущееся к стене марево, вздымало перед собой землю, оставляя позади себя борозду. А вот когда марево достигло стен, тогда по-настоящему ударило. Участок стены протяженность около двадцати метров не просто обрушился – он разлетелся в стороны облаком пыли, обломками стен и орущими силуэтами в серых плащах.

— Занять стену! – зычно рявкнул Ранф союзникам, начавшим в большом количестве выходить из улиц, проулков и вылезать сквозь выбитые окна, – Выбить защитников, удержаться перед второй линией! – Ранф отвернулся от них и повернулся ко мне с Эдом: – Закрепиться, взять вторую стену.

— Ты так говоришь, будто уходишь, – несмешно пошутил я.

— Ухожу, – подтвердил Ранф, глядя на что-то за нашими спинами.

Я повернулся. Там, вдалеке, в центре города, взметнулось ввысь черное гудящее облако, которое медленно оседало на город.

Что-то вдруг метнулось ко мне, и лишь благодаря кошачьей ловкости я сумел поймать это. Увидев, что я поймал, я сразу же охренел, а тело словно бы само до хруста и тонкого яростного писка сдавило эту хрень, после чего вспышкой пламени испепелило останки этого.

Это было нечто, отдаленно имеющее отношение к комару, но древнее, злее и родом не отсюда. Где-то там лютовал Шершень, бывший агент Червивого яблока.

Прежде, чем я успел сказать хоть слово, Ранф сорвался в сторону темного облака.

Ранф скакал по крышам. Рефлексы, доведенные до автоматизма, позволяли ему отвлечься от процесса перемещения, и даже несколько раз, походя, вступить в схватки с парой солдат Тысячи глаз. Сам же Ранф был занят анализом ситуации. Он отвлекся только на то, чтобы отправить несколько черных птиц, раздавая приказы союзникам и отдельно сообщая план действий одному важному человеку.

Ранф даже не подозревал, а практически знал, что так будет. Если Шершень уйдет из Червивого Яблока, то поступит в Тысячу Глаз – это было ясно как день. Этот психически искалеченный… Хотел бы Ранф сказать, что человек… В любом случае, он – дышал ради того, чтобы убивать черведавов. Ему, по большому счету, было абсолютно все равно, чьи флаги развеваются у него за спиной, Шершень желал лишь полного, абсолютного разрушения Круга Черведавов.