Ранф оглядел гостей и смог только вздохнуть. Потом он махнул рукой куда-то вглубь помещения, мол, садитесь. Воронье расселись, а тело товарища положили у холодной стены.

— Есть важное заявление, – наконец начал Ранф. Все тут же навострили уши. В глазах членов Яблока засветилась надежда пополам с яростью.

Ранф же продолжил:

— Как основатель, объявляю Червивое Яблоко распущенным.

Думаю, выстрел из пушки прозвучал бы тише. Даже я, кто толком не был причастен к делам Яблока, почувствовал, как внутри что-то заледенело.

Первым воскликнул Сольпуга:

— Да разве ж можно? Мы можем начать сначала! Мы же не потеряли сети в Драконьих королевствах! Будем вынашивать планы, будем медленно лишать их сил…

— Верно подметил, Артуро, – хмыкнул Ранф. Глаза самого Артуро расширились. Его назвали не по позывному. – Будем вынашивать планы и медленно лишать их сил. Будем срывать один теракт из десяти. Вычищать одну ячейку из сорока в стране. Накрывать базу в горах, когда их там пять. Будем убивать отряды по десять-двадцать человек, из их многотысячной армии. Артуро. Девять человек не смогут выстоять против мощи Тысячи Глаз. Мы проиграли, и надо хотя бы остаться в живых. Принести хоть какую-то пользу.

— Пользу кому? – глухо спросила уже бывшая Короед.

— Кому? Единственному… – Ранф осекся, вздохнул и договорил: – Первому городу червивых. Гнезду. Городу Беглецов.

— Ты ошибся, Ранф, – из-под маски сказал Шершень. – Не девять. Помнишь наш договор?

— Да. Помню.

— В таком случае, мой контракт окончен.

С этими словами Шершень встал, поправил свою тяжёлую маску и, пройдя через всю комнату, вышел во мрак улицы.

— Куда он? – спросил Гриф, потирая затягивающиеся раны на боку.

— К Тысяче.

Ожил один из Воронья:

— Устранить?

— Никакого устранения, – резко отозвался Ранф, – Все по контракту. Он был на особом положении внутри нашей группы. Он, по сути, не обладает почти никакой информацией. Наши тайники, перевалочные базы – их расположение ему неизвестно. Просто мирная жизнь не для него. Месть Кругу Черведавов ему гораздо милее. А нам, старой гвардии, думаю, пора остепениться.

— Да, остепениться… – согласно пробормотал Базиль.

— А что делать нам?! – вскричали в один голос Артуро и Афина.

— Можете восстановить агентурные сети, заниматься переброской в перевалочные пункты жертв черведавов. Можете спокойно жить в Гнезде, там хватает нужды в бойцах. А можете пойти в Тысячу Глаз. Если не убьют сразу, то получите высокий пост, – пожал плечами Ранф.

— Все это… – пробормотала Афина. – Все как будто нереально.

Снова ожил один из Воронья. Согревшись, он наконец скинул капюшон и тряпичную полумаску. Под ней оказался небритый, худой мужчина с тонким косым шрамом на переносице.

— В таком случае, предлагаю действовать так, как нам сообщил Корвус. У нас есть инструкции на случай вашего проигрыша. Собственно, распоряжения подразумевают вашу переброску в ближайший к Гнезду перевалочный пункт. Завтра будем в городе.

— Пожалуй, что так и поступим, – потёр переносицу Ранф.

— В таком случае предлагаю выдвигаться через полчаса, – кивнул небритый Ворон. – Как раз твари Тени успокоятся.

Я же молча смотрел в огонь. Никогда до этого я не чувствовал такого родства с собственной стихией.

Почему-то внутри меня исчезла грусть, печаль и горечь поражения. Осталась лишь ярость, бушующая, заставляющая меня преображенными когтями портить древний паркет.

С этим всем надо что-то делать. Но что?

Твари Тени разошлись лишь спустя час. Не то чтобы я их видел, но так говорил тот лидер группы Воронья, представившийся Патриком, и Ранф. Учитывая то, что я не мог самостоятельно взаимодействовать с Тенью, приходилось им верить.

Итого, спустя час мы собрались, потушили огонь, медленно переходящий в пожар, и вышли на улицу, где Ранф обхватил ловчими особями всех не-вермиалистов. Дальше снова было путешествие через Тень, уже не такое долгое. Путь занял от силы минут десять.

Выбросило нас возле деревушки, гораздо более живой, в отличие от предыдущей. Сама деревня была расположена в овраге, один из склонов которого полностью осыпался, и обнажал импровизированную каменоломню. Домики из неровных каменных блоков чередовались с палатками, также я успел заметить пару обычных шалашей и необычное здание, словно бы вылитое единым куском из черного блестящего то ли камня, то ли стекла. Несмотря на ночь, деревня была полна жизни – везде горели костры, и у этих костров на импровизированных лавках (брёвнах, камнях, тюках одежды и так далее) сидели люди. Достаточно много людей. Кто-то готовил еду, кто-то пил травяной отвар, кто-то просто смотрел в огонь, а вон там женщина обнимала рыдающего ребенка. В целом, картинка была, словно бы кто-то изобразил лагерь средневековых беженцев, хотя этот мир и порядком ушел от средневековья.

— Пока найдите местечко, посидите, я скоро буду. Надо с комендантом переговорить. Что-то тут народу много, – почесал щетину Патрик.

— Да, конечно, – бесцветно произнес Ранф. Я уже не в первый раз заметил, что у него после той тирады словно стержень вытащили.

Мы все подошли к старому, полузанесенному снегом кострищу, вокруг которого лежали небольшие валуны – место для сидения. Мы с Гиз переглянулись и начали действовать. Я передал Лиру, которую нёс на руках, Эдвину, а сам окатил кострище и валуны огнем, растопив снег, разморозив землю и немного сдобрив ее водой. Гиз же опустилась на корточки и коснулась рукой земли, и прямо из кострища полез росток. Менее чем за минуту росток превратился в пышущий жизнью и усеянный синими цветами куст, и прямо на глазах он увял и высох. Листья и цветы обвалились в старый пепел, и скоро за ними последовали высушенные ветки. Я подошёл, пинком сломал основной ствол и повторно окатил пламенем растопку. Та занялась мгновенно.

Пока Гиз вытаскивала откуда-то из-под земли недостающие валуны для тех, кому не хватило, я забрал у Эдвина Лиру и уселся с ней на плоский валун, ещё теплый от моего огня. Девушка никак не отреагировала ни на мои прикосновения, ни на то, что я усадил ее себе на колени, ни даже на то, что положил ее голову себе на плечо. Девушка молчала, лишь смотрела вперёд себя пустым взглядом и редко-редко моргала.

В итоге все расселись. Все, кроме Гальзы. Тот, сложив две пары рук на груди, уставился на Фелицию. Та, к этому времени, уже пришла в себя, хоть и слабо осознавала действительность. Странно. К чему эти переглядки?

К нам подошли через полчаса – Патрик с каким-то весьма немолодым мужчиной в шапке с ушами и кожаной куртке, подбитой мехом. За спиной у него висела винтовка.

— Добрый вечер, господа вермиалисты, – поприветствовал он кивком Ранфа, безошибочно найдя главного в нашей команде, даром что главный был как-то не в форме. Гальзе же он уделил долгий и задумчивый взгляд, – Меня зовут Арьел, я комедант лагеря Ближний, в котором вы сейчас находитесь. Хотелось бы уточнить, вы собираетесь в Город Беглецов?

— Ну а куда еще, – ответил за Ранфа Базиль.

— У вас есть договоренности? Заверенный вид на жительство? Амулет пропуска?

— Мы – Червивое Яблоко, анди Арьел, – хмуро ответил Ранф, не отрывая взгляда от огня, – У меня был амулет гостя, но он потерян. У меня даже был вид на жительство, но я его не использовал. И есть определенные договоренности с Мертвым Вороном. Они, по крайней мере, не могут пропасть в взрыве.

Арьел поперхнулся, но продолжил:

— В таком случае, для вас есть хорошая и плохая новости.

— Мы слушаем.

— Плохая новость заключается в том, что в данный момент лагерь переполнен. У нас нет спальных мест, нет даже палаток, которые мы могли бы вам выделить. Сожалею об этом. Хорошая новость в том, что завтра утром отбывает караван. Мы бы выделили места для вас и вашей команды, если бы вы могли как-то продемонстрировать, что действительно являетесь членом Червивого Яблока.