На всякий случай мы разбились на две группы, и разными путями пошли к цели – заброшенный и полуразрушенный особняк на краю города, аж за трущобами. В “моей” группе были я, Лира, Ранф, Гриф и все новички. Мы без каких-либо проблем прошли по тихим улочкам Санго до самых трущоб.

Знаете, подспудно ожидаешь тут увидеть что угодно – черные облака, сыплющие на головы страдающим жителям долины раскалённый пепел, повсюду виселицы, плахи, абсолютно каждый сантиметр стен занят флагами Тысячи Глаз, поля выжжены, леса вырублены, само волшебство всей долины извращено… Но нет. Ничего подобного. Из перечисленного худо-бедно подходил только пункт с флагами, но и то я его гипертрофировал до невозможности. Флаги тут действительно были, но, во-первых, даже не на каждом здании, а во-вторых, флаги принадлежали не Тысяче Глаз, а Валириму – черный флаг с белой змеёй на фоне белой же ладони. Видимо, подразумевалось, что человек возносит змею. В моем прошлом мире это было бы сомнительно, но тут это было довольно символично – в этом мире змеи не несли негативного оттенка, а символизировали одновременно мудрость и готовность защищать себя и свои идеалы. Флаг буквально говорил – не лезь к нам.

А в остальном Белая Долина, ну, по крайней мере Санго, была в порядке. Деревья зеленели, некоторые балкончики уже увивали сочные побеги цветущего плюща, кое-где висели веселые флажки, нигде не было следов пожарищ, выбитых стекол, разоренных магазинов. Не было ни виселиц, ни плах, ни банальных трупов на улицах. Не было даже туч с пеплом, ночь вообще была ясная. Мы, с нашим ночным променадом, даже не сильно выделялись – кроме нас на улице встречались и другие люди, иногда одиночки, иногда похожими отрядами охотников.

Так что дошли мы без проблем и даже без гнетущей атмосферы. И даже вечно проблемные трущобы миновали, не встретив ни единого выпивоху или маргинала.

Проблема была в особняке. Он был занят.

— И как это понимать? – с усталостью в голосе спросил Ранф. То была не физическая усталость, а скорее моральная – примерно с такой интонацией я в свое время жаловался на самых рядовых противников в видеоиграх, когда уже был достаточно силен, – Я специально такое выбирал. За городом, заброшенное, выглядит намного хуже, чем есть на самом деле. А как я вмешивался в работу комиссии ведьм, чтобы они поставили здесь знак проклятого места… Все же кого-то этот знак не испугал, надо же.

Вся наша группа собралась воедино у стен особняка. Вторая группка пришла быстрее, но ждала неподалеку – требовалось личное присутствие Ранфа. Все же какая-никакая, а бывшая база, специально предназначенная для вот таких экстренных случаев.

— Что ж, коллеги, предлагаю пойти и познакомиться с новыми жителями этого дома, – скривил губы Ранф.

— Мы не будем скрытно подкрадываться и брать пленных? – удивилась Малиновка-Рин.

— Да, и есть целых два аргумента. Первый – если кто-то тут прячется, значит, что у него имеются определенные сложности в общении с руководством Валирима, что может пойти нам на руку. Второй же – нас уже давно заметили, и сейчас меня держат на мушке охотничьей винтовки.

— О! А вон и переговорщик! – тыкнул я пальцем на полуразрушенный особняк.

Из окна к нам выбирался мужчина самого странного вида. Больше всего он напоминал бездомного, который по нелепой случайности нашел брошенные кем-то отполированные доспехи, но нацепить сумел только кирасу и наплечники. Комичности происходящему добавляло то, что он выбирался именно через окно, старательно пыхтя и неловко перекидывая ноги через подоконник выбитого окна, хотя буквально в трех шагах была кривобокая дверца.

Однако, когда он окончательно вылез, я посерьезнел – на броне была гравировка в виде быка с опущенными рогами, символ отряда Стальных Рогов, ныне упраздненных. Кроме того, несмотря на крайнюю непрезентабельность внешнего вида, переговорщик был собран и серьезен. Не показывая ни капли страха, он подошел к нашему отряду и внимательно окинул нас взглядом, после чего остановился на Ранфе:

— Думаю, вы глава этого отряда? – голос был чистым и сильным.

— Верно думаете.

— Глава моего отряда хотел поинтересоваться причиной вашего нахождения возле этих руин.

— Ну не такие уж тут и руины. Перекрытия крепкие, на первом этаже даже ничего не капает. Подвал просторный, есть тайник с продуктами, оружием, патронами и фармацевтикой. Или был тайник? – при этих словах Ранфа наш переговорщик посмурнел. – По вашему лицу очевидно, что был. А вас стало очевидно, что это мы – те, кто сделал такое замечательное место, где можно переждать, скажем так, бурю.

— Непохоже происходящее на бурю. Скорее на новую Язву, – пасмурно отозвался латник, – Пожалуй, вам надо встретиться с главным. Попрошу вас всех остаться тут, а вы, анди…

— Ранф. Меня зовут Ранф.

Латник сглотнул и потерял часть уверенности, но продолжил:

— Отлично. Тогда приглашу вас на встречу с главным.

Тут я поднял руку:

— А могу ли и я поучаствовать? Я один из офицеров, и у меня были знакомые из вашего отряда.

Лицо переговорщика совсем потемнело:

— У вас еще и были знакомства среди наших?

— Я тогда не состоял в Червивом Яблоке, – легко ответил я.

Латник только кивнул.

Мы с Ранфом и проводником зашли в разрушенный особняк. Внутри он действительно выглядел намного лучше, чем снаружи – не было плесени, потеков от воды, даже бардака никакого. Видимо, он не пользовался популярностью у маргиналов. Этому даже было объяснение – над каждым окном красовался знак в виде круга, пересеченного вертикальной линией. Алый цвет привлекал внимание днем, ночью же знак светился, а значил он то, что комиссия ведьм признала этот дом небезопасным. Мол, эффекты неприятные, духи безумные, и все в таком духе. Но, думается мне, в свое время тут водилось что-то поопаснее безумного духа. Ранф, например.

Латник довел нас до одной комнаты. Там сохранилась какая-то мебель – разрубленный напополам столик, два кресла, в одном из которых лежало покинутое гнездо, заплесневевшие картины на стенах и массивный шкаф с покосившейся дверцей. При взгляде на последний Ранф недовольно поцокал.

— Ну что ж вы за люди, а?

— Какие есть, – нахмурился латник, который быстро снимал с себя демаскирующие звуком предметы защиты, – Покосилась и покосилась.

— Так маскировка же хреновая.

Латник, окончательно превратившийся в бомжа, лишь пожал плечами и пошел открывать дверцы. За неожиданно толстыми створками обнаружился проход, ведущий куда-то вниз. Туда мы и спустились. Свет не зажигали – глаза проводника мерцали зеленым, у меня было теплозрение, а Ранф вообще был червивым, а значит, что понятия темноты для него не существовало.

Спускались мы достаточно долго. Так сказать, еще не бункер, но уже и не обычный подвал. Кроме того, он оказался обжит – несмотря на поздний час, по всему пространству немаленького подвала, освещаемого волшебными светлячками, туда-сюда сновали деловитые люди: кто-то переносил оружие, кто-то бежал с донесением, а молодой пацан, лет четырнадцати, наверное, с трудом тянул мешок с репой. И так или иначе, почти на всех был нацеплен какой-то знак, относящий их к Стальным Рогам.

Наконец, провожатый довел нас до небольшой комнатки, указал рукой на дверь и ушел обратно. Мы же зашли. За дверкой оказался крошечный кабинет, целиком выложенный природным камнем. Места в нем было лишь для столика, картотеки и топчана. За столом сидел мой давний знакомый – Ланз Со Кромм, когда-то бывший одним из офицеров Серебряных Рогов. В их иерархии я не разбирался, но то, что на Со Кромме измятый костюм сочетался с одним-единственным серебряным наплечником с выступающими золотыми рогами, что-то да говорило. На топчане рядом сидел чему-то ухмыляющийся Саул Угрюмый, мой собрат по превращениям. Но вот когда он повернулся, то я мог лишь сглотнуть: его левый глаз был закрыт белой повязкой.

— Самион? – как-то совершенно безэмоционально отозвался Ланз на наше появление. Строго говоря, выглядел он не лучшим образом – весь какой-то высушенный, а синяки под глазами были настолько темные, что я всерьез начал сомневаться в том, что его не били.