Отличная обстановка для разведки, казалось бы. Развесил уши и ходи себе вокруг, вычленяй из болтовни чего полезного. Или уж подсаживайся напрямую да заводи разговор. Но, как я заметил, на алкоголь не налегали, да и рассиживаться не собирались — ели быстро, без особой болтовни. Впереди у них еще работа.

Ловить служанок по углам зала было бесперспективно, так что сразу к стойке направился. Придерживая свой кошель-мешочек, на всякий случай.

— Давай-ка на семерых, чего у тебя сегодня на обед, — сказал я.

— Эй, слышал, бездельник? Давай-ка тащи сюда! — крикнул трактирщик сыну, затем меня рассмотрел. И вспомнил. — О, так это ты. И что, избавился от девки-то?

— Сбросил с плеч, да. Ты мне вот что скажи — ты как, к болтовне прислушиваешься? Новости знаешь, слухи?

— Место обязывает, — ответил он. — Всякое могу рассказать, но если умаслишь.

Да уж, этот мужик с меня деньги будет трясти вообще за все. Но деваться некуда, так что к монеткам за еду добавил еще немного. А потом еще — ориентируясь на его усмешку.

— Хочу знать, не слышал ли ты об отряде из тридцати волчиц, где-то на пограничье, — сказал я, понизив голос. — Большие, сильные, с три десятка их.

Он задумался на мгновение. Потом тряхнул головой:

— Нет, не припоминаю чего-то. Три десятка — это ж даже не стая, это отряд полноценный, и выйди они из Диких Земель, все б только и говорили о том, куда они налетели и чего устроили. А раз уж говоришь, что большие и сильные… Твой-то какой интерес?

— Не, говорили, что они не совсем дикие, а прирученные. Вот и хочу встретиться с их хозяином, может, на время примкнуть. Раз уж у меня завелись — то надо бы их в дело пустить, деньги зарабатывать.

Ну, не говорить же напрямую, что это мои собственные волчицы. Девчата организованные, дисциплина у них какая-никакая… Ну, была, как минимум. И со стайным чувством должны были вместе держаться, так что вполне себе вариант, что мог распространяться слушок об организованном отряде.

— Та в наемниках здесь пока нужды нет, тишь да гладь, — ответил трактирщик. — А другим зарабатывать, с твоими-то, и не выйдет. Что по вопросу — вот от тебя в первый раз и слышу. Откуда сам-то вызнал?

— Краем уха, еще до того, как обзавелся. Тогда-то плевать было, а сейчас вспомнилось вот, — осторожно ответил я.

Тут поспела заказанная еда. Аж на поднос расщедрились, с коричневыми глиняными тарелками. На этот раз, жареная картошка и колбаса.

На вид без особой эстетики, но пахло вкусно и выглядело достаточно неплохо. Тут бы еще лучка свежего порезать сверху, да и жира бы поменьше немного… Ну, это я уже зажрался.

— В общем, не слыхал я. Можешь у других поспрашивать, но если уж я не знаю, то остальные и подавно. А тебе я дам совет: подайся куда-нибудь вглубь Империи, попробуй к дворянину какому пойти. Они у тебя, конечно, дикие, но за них не сжигают. Навесишь ошейники, будешь… Да хоть вон, в страже городской будешь! Грузы вынюхивать, хе-хе.

— Подумаю.

Забрав еду, направился на выход. Лавировать в заполненном зале, да еще и с подносом — мое искреннее уважение служанкам. Работай тут я, еще до вечера десяток раз бы уронил.

На улице, разумеется, сразу направился в конюшню. И вот чего мне не понравилось — это то, что из нее какие-то крики доносились. На женские голоса — это понятно, но там и одинокий мужской звучал. Народ на заднем дворе еще прислушивался к ним, там народ даже от обсуждения подковы на лошади оторвался.

Та-ак.

Прибавил ходу. На автопилоте еще поддерживал поднос, морально готовясь к очередной какой-то проблеме на ровном месте. Потому что на обычные… э… «голоса волчьей жизни» оно не походило, да и мужского пола среди них не наблюдалось.

А из оружия у меня только кулаки, да и те в сомнительном состоянии. Хотя, можно бросаться тарелками, ага.

Ввалился.

— Вожак вернулся! — радостно рыкнула одна из волчиц, заметившая меня первой.

Так. Во-первых, кучка девчат рассредоточилась у стены конюшни. Все в боевом настрое, зубы оскалены и готовы броситься в атаку, альфа вообще со своим мечом наперевес, да и гончая кинжал выставила. Все, кроме мелочи и Эльзы. Первая — лежала за спинами, в крови. Вторая — сидела над ней и торопливо вылизывала хрен пойми какую часть тела.

Во-вторых, против них стояли та кентавр, которая уже проснулась, и курьер. Лошадка выглядела испуганной и подрагивала, била копытом о землю. Курьер же попросту зол и раздражен. Молодой парень, лет двадцати, в потертом дорожном, пропитавшейся пылью рубахе, парусиновых штанах и с закрепленной под шею шляпой.

— Какого хера ты сюда затащил волчиц?! — воскликнул он.

— А где ты предлагаешь их оставить? — спокойно спросил я.

И не менее спокойно отложил поднос с едой в сторонку. Волчицы до того были напряжены, что и глазом не повели — на еду-то.

— Они напугали мою девочку!

— Да! — вставила эта самая «девочка». Ну, кобыла за триста кило.

Повернулся к альфе:

— Что с мелочью?

— Она ее пнула. Дождалась, пока слезет, а затем пнула, — торопливо выпалила альфа.

Удар подкованным копытом? По волчонку?

— Жива? Куда прилетело?

— Прямо в грудь! — дрожащим голосом, но с гордыми нотками ответила кентавр. — Жаль, что не в голову, иначе бы точно убила!

Вдох, выдох. Не кипятись, лейтенант. Спокойно, без лишних эмоций… пусть и хочется пустить эту тушку на колбасу.

— Что именно случилось? И как? — сказал я.

— Я пришел сюда и увидел твоих сук лесных! И мелкая спала прямо на моей девочке! Прямо на ее спине, да еще и вгрызлась в нее! Конечно я разбудил и конечно она отвесила как следует! А ты еще должен заплатить!

Логику случившегося я понять мог. Спалились девчата, что они не собачки сторожевые. Чего понять не мог, так это оправдания тому, как кобыла ребенку врезала. И, конечно, еще и попытки стрясти за это с меня деньги. С меня. За то, что мелочь получила в грудь и лежит теперь без движения, пока над ней хлопочет, похрипывая, Эльза.

— Уважаемый, а ты там случаем не охуел?

Он покачал головой — с улыбочкой неприятной. И положил руку на пояс, на ножны. Для вполне себе меча, судя по размерам.

— Оскорбление курьера Империи, попытка помешать ему выполнять работу… Да я могу потребовать, чтобы тебя и твоих сук до крови запороли! А могу и на теле вырезать чего, за оскорбление-то!

Так, меняем теорию. Я магнит не для девушек с видовым разнообразием, а просто для ебанутых. Вполне себе сходится. Муженек королевы муравьев тоже как-то не блистал договороспособностью. Но там была сама мураш, а тут…

А тут кобыла его вполне поддерживает. Аж ухмылочка довольная на лице появилась, и рука на макушку парню опустилась, почесывая. Ножки-то все еще подрагивали, но то ничего не меняло.

— Детей-то побеждать вы мастера, только с чего решил, что с нами справишься? — сказал я. Потихоньку-помаленьку дрейфуя в сторону оставленного меча. Зря снял. И кольчугу зря снял. — Мои девчата — стая, а стаей можно кого угодно загрызть. Только представь, как они вам в горло вцепятся…

Кобылка вздрогнула и сделала полшага назад. Может, тому помогло грозное синхронное рычание из-за моей спины. А может, просто воображение у нее хорошее. Вот с парня настрой не сбило никак, и ладонь его уже сжимала рукоять меча.

Шансы я оценивал как «сомнительно, но пойдет». Пусть пара моих девчат и вооружена — владеть-то не умеют. Будут размахивать как тело и мозги подскажут, то есть как дрыном и ножом соответственно. Да наверняка даже по стойкам парень видел, что они пользоваться не умеют. Кобыла, опять-таки, скотина тяжелая. Тупо массой задавит, тут места-то для уклонения немного, и препятствий нет. Стая стаей, но… рисковать я волчицами не хочу.

И платить не хочу.

— Послушай, давай-ка просто разойдемся спокойно, и все. Выплатишь мне пару монет за то, что твоя скотина ударила мою девочку…

— Размечтался, бродяга! — с идиотским пафосом усмехнулся курьер. — Ты меня оскорбил, и ты должен за это заплатить! И даже не думай бежать, мы все равно вас догоним и втопчем в землю!