Голова еще немного чего-то там работала, да и руки-ноги слушались, так что вяло отмахнулся, нащупал позади себя карту, смахнул ее со стола на пол и неуверенным рывком на этот самый стол сел. Затем жестко упал на спину — ладно хоть затылком не ударился.

— Пусть Томми освободят волчицу, приведут сюда и возвращаются к обычным обязанностям под нашим руководством, — сказал я, глядя, как сгущается перед глазами тьма. — Можешь взять у нее кровь для переливания, если подходит. Только не убей! Она мне живой нужна. Они мне все живыми…

Автоматон ответила чего-то, но я уже не слышал. Я уже все, сознание выпорхнуло из тела и унеслось куда-то в темные глубины Вселенной.

Темные глубины Вселенной оказались на удивление похожи на ту самую офисную комнату. Ну, белую, с жалюзи на окнах, с гладким и чуть блестящим столом, на котором валялась россыпь бумаг и стоял монитор компьютера. Без всякой двери наружу — зато с кулером для воды.

И никаких женщин. Что хорошо. Прошлая встреча здесь была… не особо-то приятной и определенно подпадала под статью Уголовного Кодекса, причем обвиняемым был отнюдь не я.

Ну, хоть чувствую себя нормально, и то хорошо. Осталось только гадать — помер я там, или не помер. Наверно, нет, в прошлый раз же вернулся, но хрен его знает.

Встал со стула, сходил к кулеру, попил водички холодной. Затем потыкался в компьютер, но тот не включался, так что я принялся просто наворачивать круги. Не самое интересное занятие. Заглянул за жалюзи — там окна, из которых лился ровный, яркий, но не слепящий свет. Будто само стекло светилось.

А затем в кресле владельца кабинета появилась его хозяйка. Угольно-черная кожа, красные губы, фиолетовые глаза и облегающая офисная одежка.

— Так. Я, пожалуй, пойду отсюда, — сказал я.

В прошлый раз она на меня накинулась с попыткой поиметь, так что… Да ну ее к черту.

Женщина подняла взгляд, с удивленным прищуром и чуть наклоненной головой уставилась на меня. Цокнула язычком, сказала:

— А я тебя и не звала. Ты вообще неправильный какой-то, ты заметил? Любой бы уже хоть на одну, но набросился, а ты держишься, чего-то сам себе доказываешь. Мне даже обидно, знаешь ли. Я ведь сколько работала!

А. Ага. Ого!

— Так это ты Сучья Королева Демонов что ли?

— Ну да. Ты со мной договор подписал, все честь по чести, я все обставила, чтобы у тебя был шанс сюда забраться — а ты бегаешь от всех подряд, и даже своих ушастых не поимел ни разу! Все, брысь отсюда, у меня другой мужчина теперь на примете! Домой как-нибудь сам вернешься, не маленький.

Щелчок пальцами — и я рывком вернулся в свое тело.

Пробуждение вышло тягучим. Вроде и все, в тушке своей, да только мозги едва ворочаются, глаза толком не открываются — а в них еще и ослепительный свет бьет. В теле слабость, три точки болят и подташнивает в придачу. Ну, тут сам уж виноват.

Словил пули — расплачивайся теперь.

Через какое-то время удалось вырваться из вязкого полубессознательного состояния. Открыть глаза, превратить непонятные шумы во что-то разборчивое:

— Я не могу пропустить вас к пациенту, — холодным, ничего не выражающим голосом сказала Марта. — Ему нужен отдых.

— Я сама знаю! А ну дай пройти, пока голову не снесла! — с жарким рычанием отвечала Альфа.

— Вы этого не сделаете. Я нужна хозяину для его лечения, и операции на одной из его спутниц.

Захотел сам чего-то вставить, а получился только хрип из пересохшего горла. Зато картинка в глазах наконец-то собралась в кучку — я лежал на спине, над головой бетонный потолок. И в самом краю поля зрения маячил белесый силуэт. Который тут же ко мне подошел и склонился, оказавшись Мартой.

Полностью голой — но это хрен с ней. Я сейчас вот вообще не в том состоянии, чтобы хоть как-то реагировать на ее гладкую грудь. Вот едва заметное движение механизмов под полупрозрачной кожей приковывало к себе внимание, и мне пришлось некоторые усилия приложить, чтобы оторвать взгляд и смотреть в другую сторону.

— Я извлекла пули и произвела перевязку, хозяин, — сказала она. — Вы потеряли много крови. К сожалению, кровь вашей спутницы не подходит для переливания, поэтому…

— Пропусти ее ко мне, — прохрипел я. — Хуже не сделает.

Альфа не стала дожидаться согласия от автоматона — размытым силуэтом подскочила, оказалась рядом. Вся встревоженная, хвост носился из стороны в сторону, стуча по столу.

— Она мне даже близко подойти не давала! — пожаловалась волчица. Одновременно с этим залезая на стол и пристраиваясь лежать под боком. — Ты совсем бледный, вожак.

Уперлась носом в мою грудь, обжигая горячим дыханием, да и всем телом поближе прижалась. Могла бы мурчать — замурчала бы, а так лишь лежала молча. Ладно хоть одетая. Потому что я — вот ни разу. Ну, это понятно, все с меня поснимали чтобы прооперировать.

— Как сильно меня зацепило? — спросил я у Марты, которая…

Которая смотрела вроде бы и как обычно, без всяких эмоций на идеальном лице — только показалось мне, что промелькнула там одна идиотская нотка. Нотка ревности. Ревности к одной морде повышенной волосатости, тем временем осторожно закинувшей свою ногу на мою правую, да еще и поглаживающей мне живот.

— Я не назвала бы это «зацепило», хозяин, — ответила автоматон. — Повреждение крупного сосуда и последующая сильная кровопотеря, повреждение коленной чашечки, повреждение мышц руки.

— Я что, опять ходить не смогу?

— Сможете. Но с трудом. После отдыха. В более спокойных условиях я проведу вам операцию по восстановлению.

— Некогда отдыхать. У нас еще дела есть, — я аккуратно столкнул голову Альфы с груди. — Так, все молодцы. Принеси мне пожрать, а ты, дорогая, оденься и скажи, что там с Томми. Я боюсь, что весь этот шум мог приманить твоих бывших пациентов.

Недовольно фыркнув, волчица скатилась со стола. А я попытался сесть. Не такое уж и сложное дело — если храбро игнорировать слабость в теле, головокружение и тошноту. Всего-то и нужно, что поднапрячься и опираться на правую руку, в которую ничего не прилетело.

Везет мне на раны конечностей. Постоянно какая-то хрень. Но, все лучше, чем в пузо и грудь — так что глупо жаловаться.

Сел. Осмотрелся. Дверь в комнату открыта, перед ней, спиной к нам, стоит Томми с винтовкой наперевес. У двери в своей сумке возится Альфа. Слева от меня Марта надела свои тряпки — ну это натурально уже тряпки, которые не прикрывают ровным счетом ничего и держатся на честном слове. Управляющая машина лениво подмигивает огоньками, подрагивает стрелками индикаторов.

Дальше, поедая сыр и засоленное мясо, заслушал доклад об обстановке. Уже, оказывается, миновал полдень — столько без сознания валялся, под ловкими пальцами автоматона. Под окнами участка ходили туда-сюда монстры, приманенные стрельбой, но на этом их активность и заканчивалась. Вход в укрепленную часть участка заперт, Томми с пулеметами наготове, да и в бойницы тоже поглядывают.

Альфе сказать толком нечего было. Как хорошая послушная девочка, она послушалась приказа и не стала сопротивляться аресту. Посидела чутка в пустой камере человек на десять, нервно прислушиваясь к происходящему. А потом ее выпустили и отвели сюда — аккурат когда Марта вытаскивала из бедра пулю.

А я весь в бинтах. И голый, да. Волчица нет-нет, да косилась порой, но хоть к активным действиям не переходила — и на том спасибо.

— Так. Хорошо. Сколько у нас в подчинении солдат? — спросил я.

— Неизвестно, хозяин, — ответила Марта. — У нас нет бумаги для управляющей машины, а записки из дневника представляют лишь рудиментарную расшифровку значений с панели.

— Чудненько. Мы только с нее можем приказы отдавать?

— После операции я взяла на себя смелость предугадать ваше дальнейшее решение, хозяин, — автоматона слегка поклонилась. — Я назначила вас новым командиром. Вы можете лично отдавать приказы голосом, жестами и прочими методами.