Марта шумно перелистнула страницы дневника. Неплохо сохранившиеся, но все же не первой свежести.
— Аккуратнее с ними!
— «Процедура входа», — прочитала автоматон. — «Переключить следующие тумблеры в следующее положение…».
— Действуй.
Позади раздались шаги, затем щелчки перебрасываемых переключателей. Щелк-щелк-щелк. Я бросил короткий взгляд на матрицу огоньков индикаторов — они точно поменялись. Часть потухла, часть загорелась.
— «Проверить индикаторы…»
— Действуй по инструкции, дергай меня только если нужно мое участие.
А парой секунд спустя дверь завизжала. Вот в прямом смысле, стоять на месте стояла, не шелохнулась, только вот шел от нее знакомый такой визг металла. Да ее ж режут! Хитрожопые сукины дети не смогли вломиться просто так — и надыбали где-то пилу!
— Поторопись, — сказал я. — Они скоро войдут.
Все внимание на дверь, теперь уже оба револьвера в руках. Стрелять с обеих рук я не умею, но какая-никакая плотность огня должна помочь. Томми не настолько уж крепкие, как показала практика.
А визг все усиливался. Затем на сером металле двери появилась темная точка, слева-сверху, почти у массивных петель. Прошла едва ли пара-тройка секунд, как точка эта резко побелела и взорвалась оранжевым потоком искр. Мощный, мать их, инструмент!
— Хозяин, требуется ввод носителя ключа. Согласно пазам и вправо до щелчка. Мои внутренние указания воспрещают мне проводить этот этап…
Дослушивать не стал. Револьвер констебля на стол, в руку ключ офицера. Тяжелый — в палец длиной и толщиной, цельнометаллический, с множеством вырезов, насечек и выступов. Таким бы открывать банковское хранилище, он для этого достаточно внушителен.
Первый щелчок — ключ вошел в отверстие рядом с клавиатурой. Как по маслу вошел. Затем я осторожно стал вращать его вправо, прикидывая, не сопротивляется ли где-нибудь. Пока прикидывал — он до второго щелчка и добрался. Притом еще и углубился немного.
— Готово, — сказал я.
— Теперь необходимо вывести текущее состояние управляющей машины. Однако, у нас нет целой бумаги для распечатки…
— По лампочкам ничего не увидеть?
— Поскольку это чей-то личный дневник, а не полноценная инструкция…
— Пропускай. Вводи вслепую. Лучше вариантов у нас нет.
А по ту сторону двери, тем временем, нехилого прогресса добились! Я отошел от клавиатуры, уступая место Марте, и… забрался под стол. Ага. Выглядит глупо, но оттуда обстрела едва ли будут ждать, да и, на самом деле, других мест не наблюдается. Может, удастся кого щелкнуть в то отверстие, которое Томми сейчас старательно вырезали.
Они-то на месте не стояли. Небольшая прорезанная точка успела превратиться в ровный, почти завершенный овал. Края его едва-едва светились красным от нагрева, сноп искр бил оттуда, где сейчас находилось лезвие пилы — очень близок от того, чтобы овал дорисовать.
Вот кто мог знать, что у них такое найдется? Точно не я.
— Поторопись, милая! Иначе нас тут перестреляют как в тире! — крикнул я.
Присел на колено — неудобно, стол высокий, но не настолько. Рука — на упоре о колено, не дрожит, риски прицела сведены и глядят точно в середину будущего отверстия. Полный барабан. Патроны, возможно, сохранились и сработают, хотя бы некоторые, а механизмом двойного действия можно быстренько пройтись по всем.
И даже сердце спокойно, работает себе в привычном темпе. Правильно. Нехрен тут паниковать и возбуждаться.
Марта, тем временем, разглядывала записную книжку. Одна ее рука парила над клавиатурой. Затем щелкнула несколькими клавишами, вновь повисла в воздухе.
Навалилась резкая тишина. Визг прекратился, кончились искры. И через секунду Томми принялись долбить в вырезанный в двери овал, и теперь-то эффект от их долбежки был виден сразу. Кусок металла уверенно, неторопливо вылезал из родного места. Удар, удар, удар…
Все, рухнул. С напряженным звоном ударился о бетонный пол.
Я мягко вжал спуск.
Бах! Теперь-то выстрел прозвучал не так болезненно. Успел я чуть оглохнуть, после первого-то, и пока мы тут возились.
А пуля вышибла искры в «лице» автоматона, который немедленно пропал из виду.
— Не усугубляйте свое положение! — прокричали из-за двери механическим голосом. — Нападение на стража порядка при исполнении — это серьезное преступление! Сдавайтесь, пока не заработали на виселицу!
Чего заговорил, вы только посмотрите. Но нет, с этими ребятами нам не по пути. Я задницей чую, что с заключенными тут разбираться должны люди… которых нет, так что сидеть нам в камере предварительного заключения до самой смерти. И я сомневаюсь, что Томми будут готовить и разносить нам еду.
Так что не стал я отвечать. Лишь поправил прицел.
— Немедленно прекратите любые манипуляции с управляющей машиной! — крикнули вновь. — Отойдите от нее, бросьте оружие и встаньте в противоположном углу комнаты!
Угу, ага.
— Марта, продолжай! Побыстрее давай!
Хрен знает, чего она там делала. Я не видел. Да и не слышал, чего уж. А еще пороховой дым нос щекотал, скотина такая.
Оп, еще один Томми выглянул! Как выглянул, так и скрылся, после моего выстрела. Тоже, вроде бы, попал.
В этот раз никаких уговоров не последовало. Просто как-то оказалось сразу, что из дыры в мою сторону смотрят сразу три темных дула винтовок. И одна металлическая морда глядит своими механическими глазами. Я-то выстрелил — но выстрелили и они.
Чего-то толкнуло в левое плечо. И левое колено. И в стол третья пуля попала, судя по глухому стуку сверху.
Больно-то не было. Да и слабости никакой не почувствовал. Но мозг быстро понял, чего это на самом деле за ощущения были, так что… Сомнительны дела мои.
У них болтовки, так что гильзу выдернуть и новый патрон дослать надо вручную. Не самое долгое дело, но прицел сбивает — да и я на месте не сидел. Бросился в сторону управляющей машины. Невнятным пингвином вывалился из-под стола, таким же пингвином, держа отверстие в двери в прицеле, подошел вплотную к устройству.
— Я вошла, хозяин! — громко сказала Марта. — Горит соответствующий индикатор. Что мне делать?
— Вырубай всех к чертям! С остальным потом разберемся!
А винтовки снова выстрелили. Под стол, где меня не было. Казалось бы, ну и хорошо? А вот хера с два — одна из пуль срикошетила! И влетела мне прямиком в правое бедро, да еще и сзади.
И, как в насмешку, пронеслась мысль — «А я точно поступил куда надо? Может, стоило просто бумажки перекладывать в офисе?». Как пронеслась, так и исчезла, обещая вернуться позже.
— Выпущен приказ на останов всей деятельности, хозяин, — отчиталась Марта.
— Угу. Ща проверим.
Ну, винтовки больше не двигались. Я сам чего-то пошатывался, пришлось схватиться за корпус управляющей машины, но это я, не противник.
Подождал с десяток секунд — более чем достаточно, чтобы успели новые патроны вогнать, да еще и выглянуть и посмотреть. А там ничего не происходило. Что, сработало?
— Сейчас сам посмотрю, — сказал я вяло.
И побрел к двери. Поле зрения, казалось, немного сузилось и почернело, но в целом-то в порядке. Еще прихрамывал на обе ноги, не чувствуя при этом боли толком. Да тут пройти-то — пяток-другой шагов.
— Хозяин, вы истекаете кровью, — сказала мне в спину Марта. С неожиданными нотками беспокойства в обычно спокойном, монотонном голосе.
— Сейчас подлатаешь. Не торопись.
Добрался до двери. Винтовки все так же глядели в потолок комнаты, не шелохнувшись. Заглянул в дыру — а там аж четверо Томми стоят. Оружие из рук они не выпустили, но обмякли, словно подвешенные на нити марионетки. Стоят себе, головы вниз. Попытался рассмотреть, сколько их там на полу валяется — но так в глазах потемнело и голова закружилась, что отшатнулся неловко. Пьяной лунной походкой добрался до стола, в который и уперся задницей.
Едва успел осознать, как рядом уже оказалась Марта.
— Вам нужна срочная помощь, хозяин, — сказала она, раскрывая свой баул с медицинскими принадлежностями.