— Мутанты какие-то, — сказал я, пинком перевернув одно из тел. — Вон, грудь у этой почти человеческая. Когда вернемся — задам командованию парочку вопросов.

Тихий звук пронесся по коридору. Да уж, и правда походил на Кронекера, пусть для меня и оставался неразборчив. Те рядовые, что перебрались через баррикаду, явно уловили его лучше — ушки на мгновение радарами нацелились на дальнюю решетку, у самого поворота коридора.

— Первое и второе отделение, сопротивления нет, но держитесь наготове. Первому отделению — прекратить поиски, вернуться, усилить охрану, — приказал я, сам подойдя к баррикаде.

Ну, ходить по трупам — это уже сомнительное занятие. А уж карабкаться по груде, так вообще. И неудобно, и точно заляпался, и вдруг какая тварь еще жива и цапнет вдруг? Впрочем, девчата сюда столько пуль влили, что никто из этих тварюшек-зверюшек выжить не мог. Пусть некоторые на медведей бурых смахивают — как показывала практика, черепа у них не такие толстые.

Перелез. Разведчицы остановились у одной из решеток. Еще две волчицы прошли вперед, к повороту, заглянули и заняли там оборону:

— Здесь продолжаются камеры, — доложили они. — Метрах в двадцати перекресток, перегороженный решеткой, за ним уже деревянные двери. Никаких следов светящейся штуки.

Не нравится мне это место. Если тут полноценный подземный комплекс, то вполне может быть, что мы не всех противников выкосили. Стоило поторопиться, так что я быстрым шагом подошел к камере, в которую светили рядовые. Посмотрел.

Ба.

— Кронекер, ты ебанутый? Что ты там делаешь?

Сидевший в камере Кронекер выглядел жалко и подавленно. Форму растрепало и порвало, обнажив сальное пузо, весь в мелких царапинах, еще и ногами он каким-то образом умудрился застрять в кандалах, цепко державших его за щиколотки. При всем этом — сидел на стогу хрустящего, пшеничного цвета сена.

В общем, неплохая встреча.

Он взглянул на меня с откровенным удивлением, сквозь которое прорывалось облегчение.

— А я-то думал, что тут навсегда застрял, — нервно усмехнулся он. — Ну же, вытащите меня! Живо!

— Не так быстро, — ответил я. — Кажется, сейчас самое время задать тебе парочку вопросов.

Как он быстро переменился! Сразу весь озлобленно-поджатый стал, взгляд торопливо забегал по мне с волчицами. Я же говорить не торопился. Я думал, облокотившись о стену. Картинка в этих моих думах складывалась сомнительная, дыр в ней было больше, чем в разбросанных по коридору телах, но теория выходила рабочая. Более-менее.

Разве что фантастическое допущение было больно уж фантастическим, и бритью поддавалось так себе.

— Итак, ебучий ты колдун, — спокойно сказал я, глядя на Кронекера. — Попробуешь сам все это объяснить, или мне начать спрашивать прицельно?

— Сперва меня освободи! — крикнул он.

Ну, если он не хочет по-хорошему…

— Сюда ты попал сам — вот и выбраться сможешь сам. Через ту синюю херню, например. А мы, пожалуй, потихонечку на базу пойдем.

Лейтенанта прямо разрывало эмоциями. Тут и злость с ненавистью, и отголосок мольбы, даже какая-то надменная усмешка в уголке рта промелькнула. И все это — за считаные секунды. Видать, не знал, в самом ли деле я его тут брошу и спокойно вернусь на базу, ни словечком не обмолвившись о нем.

Да без проблем.

Видно, он это понял. Потому и заговорил, ерзая всем телом:

— Меня перенесло сюда голубым пламенем. Я на несколько минут потерял сознание, затем услышал голоса и закричал. Появился ты. Этого хватит? Освободи меня теперь, пока я не стал думать, что это ты во всем виноват!

Ан нет, не понял. Юлит, скотина. Я-то может и не самый умный парень на районе, но уж такую-то попытку втереть мне ерунду — распознаю.

— А что ты делал ДО этого, Кронекер? — ласково спросил я. — Может, игрался с одной древней книжкой и своей любопытной коллекцией разноцветных дилдаков?

— Это жезлы фокусировки!.. — выпалил он. И тут же сдулся, осознав, что снова проговорился.

Ерзать он от этого не перестал. Тут до меня дошло, что он явно копается в одежде и сене под его задницей, выискивая там чего-то. Вот же поганец.

— Ты бы руки на виду у меня держал. И с чувством, толком, расстановкой, рассказал, что там у тебя за книга, что за жезлы и что за карта над рабочим столом. Кстати, карта…

Выудив тактический планшет, я быстренько нашел снимок карты. Присмотрелся повнимательнее — но, увы оказался не прав. Мы не здесь. Там просто несколько помещений, соединенных коридорами, здесь же наоборот, коридор, к которому примыкали комнаты.

— Так это был ты, скотина! — он плюнул, но слюна долетела лишь до решетки. — Какого черта ты в чужие дела лезешь?!

Ладно, хватит.

— Слушай, Кронекер. Ты, похоже, не догоняешь своего положения. Ты прикован к стене, в каменной комнатке за металлической решеткой, и вытащить тебя можем только мы. Достаточно ясно разъяснил?

А он-то, скотина, все это время продолжал рыться в соломе! И, прежде чем я успел на это указать и вновь потребовать указать руки, что-то там нашел!

— Пошел нахер, Добровольский! — презрительно проговорил он, закатывая глаза.

И поднял обе руки. В правой — тот томик, уже раскрытый, со спрайтовым голубым прямоугольником промеж разворота. В левой — бронзовая палка, идол с округлой головой кошки.

Голова идола стремительно окунулась в голубой прямоугольник.

Я успел выхватить пистолет. Державшиеся наготове волчицы, да еще и с направленными куда нужно стволами, успели открыть огонь. Пули эдак три прошили книгу…

Ослепительная голубая вспышка. Я инстинктивно прикрыл глаза ладонью, рядовые же заскулили по собачьи, но огня не прекратили. Ну, выстрелов через пятнадцать все же отпустили спуск.

И что я увидел, когда в глазах прояснилось? Уж точно не Кронекера — потому что его не было. Его место занял пожелтевший многорукий скелет, весь переломанный от стрельбы. Ну и сравнительно мягкий камень, к счастью, сожрал пули, не допустив рикошетов. Получилась эдакая сцена «когда-то давно тут кого-то расстреляли».

Ну, я почесал затылок. Больше ничего в голову как-то не приходило.

— Или он телепорт внезапно создал, или колдун ебучий, — пробормотал я. — Похоже, на этом все! Вылезаем отсюда. И гренадеров позовите, пусть растяжки поставят.

Сам же я стал фотографировать на планшет все, до чего дотянулся. Камеру эту с нескольких ракурсов, соседние, коридор за поворотом. Отдельно — тела. Немного было брезгливо, на самом деле, но сделать надо было, чтобы приложить к рапорту. Я ведь замалчивать это не буду, подам по полной форме, как отчет о боестолкновении. Вот тут-то фотографии мертвых… мутантов пригодятся.

Да, пожалуй, буду звать их мутантами. Слишком разнообразны, чтобы быть одним видом, или как оно там в биологии правильно. У одной твари — лапы медвежьи, у другой — хвост кошачий. Зато морды одинаково уродливы, застыли в кровожадном оскале, ни одна с гримасой боли не подохла.

Щелк, щелк, щелк… Уже и гренадеры успели спуститься, стали ловушки расставлять. Фугаски и зажигалки — самое то для тоннелей. Если какая хреновина полезет из подземных глубин, учуяв кровь и мясо, то ждет ее сюрприз. И не один.

Примерно через полчаса я наконец-то выбрался наверх. А тут — сумрак, ветер и противный дождь. Кроны деревьев, конечно, мешали ливню обрушиться на нас изо всех сил, но пропускали достаточно, чтобы я захотел обратно под землю, к вонючим телам. Волчицы недовольно подергивали ушами, когда на них падала особо крупная капля.

В общем, самое то для прогулки!

Раненых не было, расход боеприпасов умеренный, поесть поели. Так что я решил продолжить учения, тем самым приблизив их к боевым условиям настолько, насколько это возможно. Особого смысла прерывать не было — если понадоблюсь, командование достучится в любой обстановке, а бежать, роняя штаны, за Кронекером…

Не, он мог оказаться где угодно. Хоть на орбите ледышкой, хоть на другой стороне планеты, или попросту в паре сотен метров, где-нибудь в подземной комнате. Но задницей я чувствовал, что как вернемся — он будет на своем месте.