Направились прямиком в таверну, путь спросил у местных. Тут, видимо, была какая-то стандартная планировка поселений — здесь тоже в центре был обнесенный частоколом участок, цитадель для бедных. Вот к этому частоколу таверна и жалась. Не вплотную, конечно. А еще она была в два этажа и выглядела крепко сбитой, без всяких украшательств. И в окнах даже какое-то мутноватое стекло стояло.

Волчиц оставили у входа на зданий двор, завалились внутрь. Народу здесь немного — и вечер еще в права не вошел толком, все работают еще, и караванов никаких не остановилось. Штуки три сомнительного вида мужиков в дорожном, посеревшем от пыли, сидели порознь, одна дородная женщина торчала задницей из прохода на кухню, да неприметная девушка флегматично намывала пол. Тот было не спасти, но она пыталась.

Прямым ходом направились сразу к стойке. Никто никаких кружек за ней не натирал. Один или двое путников проводили нас, кажется, взглядами, третий же слишком был занят своей… тушеной фасолью. Оп-па! Вот и не зря зашли! Даже если не получится ничего разузнать полезного — так хоть наверну того, о чем, оказывается, изголодался.

— Эй! Есть чего пожрать горячего? — спросил я в сторону полной женщины, которая так и стояла в проходе спиной к залу.

— Не дозовешься, — ответили мне позади. — Она там уснула опять. Теперь даже пинками не разбудить.

Сказала это служанка. Потихоньку пробравшееся в голову недоверие ко всем лицам женского пола попыталось чего-то там вякнуть, но я его заглушил и почесал затылок:

— И что, никак не вынести? Только один вход?

— Могу и сходить, если заплатишь, — от мытья пола она не отвлекалась. Даже головы не подняла.

— Не заставляй госпожу ждать. Тащи давай.

Демонстративно, театрально даже, вздохнув, служанка отставила швабру и неторопливо побрела к выходу. Там, где она намывала, пол никак не отличался от остального.

Я усадил Марту за стол в углу. Хрен его знает, насколько тут надо лебезить перед аристократией — судя по опыту общения, не слишком-то. Так что просто показал свою любезность — ну, провел к столу, отодвинул его немного, чтобы автоматону проще было пройти. Брякнул чего-то в духе «Прошу немного подождать, госпожа». Ну и оглядел зал с подозрением. Во все поля изображал бурную деятельность, короче говоря.

А затем слинял к ближайшему путнику. Это оказался тот, который наворачивал тушеную красную фасоль. И в данный конкретный момент — уже доел. И был недоволен тем, что я к нему подошел.

— Какого черта тебе нужно? — сразу спросил он, и вытер рот о рукав.

— Поболтать. О дороге. Ты ведь тоже куда-то идешь.

Он откинулся спиной на стену, внимательно меня оглядел. Так-то мужик на вид он суровый. Пыльный пыльник, морда небритая в черной щетине, взгляд пристальный. На правой руке у него виднелся кусок шрама, выглядывал из-под рукава.

— И что с того? — сказал он.

— Вокруг да около ходить не буду, сразу спрошу. Чего-нибудь слышал о деревне, которую недавно стая летучих девок атаковала?

— Нет.

Отрицательный результат — тоже результат. Но у меня-то вопросы не закончились, да и мужик ничего делать вроде бы не планирует.

— А про большую стаю волчиц? — я слегка понизил голос. — Штук тридцать, все отожранные и приодетые. Говорят, где-то там их видели.

— Интересные вопросы задаешь. Для своей госпожи, или для себя?

Морда у него кирпичом, но в голосе проскакивало неприятное ехидство. Вообще-то плевать, но лучше бы совсем уж все карты на стол не вываливать. А можно и вывалить, чего нет-то?

— Она тут не при чем, просто идем в том направлении, — я сел напротив собеседника. — А вот у меня интерес есть, да. У меня самого парочка ушастых имеется — на людей не бросаются, но хера с два толком совладаешь. Хочу я встретиться с тем, кто с большой стаей ходит — у него побольше опыта будет. Все равно примерно по пути.

— Дрессировать их надо. Бить как следует. А не просто трахать и надеяться, что будут в рот тебе заглядывать. Не, заглядывать будут — слушаться не будут, потом вообще в лес утащат, — сказал он и рыгнул.

— С этим я как-нибудь разберусь. Когда встречусь и потолкую.

— С чего ты взял, что у той стаи вообще есть мужик и они его слушаются? Три десятка — он у них с земли вставать не будет.

— Слышал. И подумал, что дикая стая развалилась бы, сбежала или ее б рассеяли. В общем, говори напрямую, не трать время — знаешь чего-нибудь, или нет?

Да уж. Переговорщик из меня сомнительный — тем забавнее, когда срабатывают мои попытки решить дело миром. Еще б срабатывало оно в других случая, ага.

Собеседник с усмешкой почесал нос.

— Как твое время — так важно. Слыхал я кое-чего, да. Шарахаются где-то в лесах на дороге вглубь Империи, разбойничают. Один караван перебили, а груз угнали — только трупы на дороге остались.

— С чего взял, что они? — быстро спросил я.

— А товары потом всплыли, они их деревенским загнали. Они и рассказали.

М-да. У меня, наверно, даже лицо на мгновение скривилось от таких новостей — пусть и быстро привел его в норму. Довольно хреново это, если мой взвод в самом деле скатился в разбой. Да ладно бы просто обнесли под дулом автоматов — на кой-хер всех убивать-то?

Дичают, может? Тогда тем более надо как можно быстрее с ними соединиться. Привести в сознание, может, и кулаками.

— Это… интересно, — выдавил я. — Хотя не ожидал, что разбойничают.

Тем временем вернулась служанка с едой — через главный вход, ведь торчавшая в двери на кухню массивная женщина все так же спала. Пришлось отвлечься от разговора, вернуться к Марте и оплатить — а мужик, тем временем, технично свинтил на улицу. Ну… порасспрашиваю кого-нибудь другого, не беда.

В общем, пока наворачивал с удовольствием фасоль, еще и волчицам на ночь арендовал место в конюшне, с ужином. А самому пришлось комнату брать, и Марте тоже, потратив практически все, что осталось. Сам виноват — такую маскировку выбрал.

Увы, но Марта очень уж хорошо притворялась человеком. Все заказанное она съела — еще и неторопливо, аккуратно, прямо по этикету. Оно как бы и хорошо — не спалится на совсем уж простом. Но я бы от добавки не отказался…

После ужина надо было пристроить волчиц. Так что я отвел автоматона наверх, в снятую комнату. Одну на нас двоих — потому как на вторую денег не хватило. Оказалась она умеренно нормальная, небольшая, но хоть чистая и постельное белье без клопов. Вроде бы. Кровать один хрен одноместная и отправится на нее Марта, ей будет плевать. Я же собирался со спальником развалиться на полу. Изображать из себя охрану — так по полной.

Спустился. Прочие путники тоже ушли куда-то, у них ничего не спросить, полная женщина все так же стояла в дверях на кухню, служанка со скучающим лицом протирала столы. Вполне себе привлекательная — но это я заметил мимолетом и внимания обращать не стал. Только мысль промелькнула, что она тоже какой-нибудь монстр, умело маскирующийся… Но это уже совсем паранойя.

Вышел на улицу, прошел к заднему двору. Девчата сидели на дороге, лениво наблюдая, как мелочь воюет с кустами, разыскав где-то палку. Ну, сражалась она увлеченно и беспощадно. У крапивы не было никакого шанса — особенно после того, как подлая трава контратаковала и ужалила волчонку руку.

— Переночуем здесь, — объявил я. — Я буду с госпожой, вы в конюшне. Не баловаться, к местным не лезть, бла-бла, все и так сами прекрасно знаете.

Госпожой, ага. Поддерживаем маскарад, так сказать. Более чем уверен, что всем глубочайше плевать, о чем я там со своими зверями разговариваю — но раз уж начали, делом надо заниматься серьезно.

На конюшне нас ждали две вещи. Первая, хорошая — уголок для подобных девок у них в наличии, и кто-то даже притаранил пару горшков с едой. С кашей, содержание мяса в которой стремилось к следовому, но все же. Воду тоже предоставили.

Вещь сомнительная — это наличии соседки. Четырехногой, подкованной и с седлом. Которая с некоторым напряжением следила за тем, как девчата обустраивались, стараясь держаться от нас подальше. Разумеется, мелочь сразу попыталась к ней броситься — успел поймать.