Ноа с грустью посмотрел на Эви. Он всегда испытывал чувство вины, когда видел чужих малышей, потому что не смог подарить их своей возлюбленной, хотя она никогда не упрекала его в этом. Всю нерастраченную любовь графиня отдавала детям и внукам своего названного брата Бонни.

– Я собираюсь поработать в кабинете, – поспешил Ноа отвлечь супругу от грустных мыслей. – Поможешь разобрать письма?

– Конечно, помогу, но мы еще не докрасили твои волосы.

– Закончим с ними позже, ты не против? Я не собираюсь сегодня покидать имение.

– Хорошо, ступай, – не стала с ним спорить графиня. – Надену домашнее платье и приду вслед за тобой.

Бывший генерал нежно поцеловал любимую и спустился вниз. Эвелин по-быстрому привела себя в порядок и отправилась следом.

Проходя мимо парадного входа, она услышала цокот копыт. К дому приближался всадник. Чарли, как и прежде, играющего роль камердинера, поблизости не оказалось, и графиня решила сама встретить незваного гостя. Им оказался молодой посыльный.

– У меня письмо для господина Ноа де Хевена, – известил он, поприветствовав хозяйку имения. – Могу ли я увидеть его лично?

– Конечно, можете, – ответила графиня. – Идемте, я вас провожу, – она отвела визитера в рабочий кабинет мужа.

– Чем обязан, господин…? – поинтересовался Ноа, удивленно взглянув на молодого человека, и сделал многозначительную паузу, предоставив ему возможность представиться.

– Шевалье де Шерон, – ответил тот, слегка кивнув головой. – У меня для вас письмо от вице-канцлера. Здесь сообщается, что вы представлены к награде за многочисленные заслуги в сыскном деле и за оказание помощи в поимке особо опасных преступников Парижа. Франция высоко чтит своих героев! – он пафосно завершил речь и, отвесив низкий поклон, торжественно вручил бумагу, скрепленную королевской печатью, а потом повернулся к хозяйке дома. – Мадам, вы можете гордиться собой! Вы воспитали прекрасного сына!

Графиня заметно побледнела. Ноа подлетел к ней, намереваясь что-то сказать, но Эвелин его остановила. Сохраняя лицо, она нашла в себе силы улыбнуться юноше.

– Благодарю вас, господин де Шерон. Я всегда верила в Ноа. Уверена, еще ни один год он прослужит на благо добрых людей и короны.

– Ступайте, шевалье! – рявкнул бывший генерал, с трудом сдерживая в себе рвущегося наружу демона. – Вы исполнили поручение и не стоит разводить по этому поводу лишние сантименты! – молодой посыльный недоуменно посмотрел на Хевена, потом перевел взгляд на графиню и снова на Хевена. Так и не поняв, где оплошал, он молча откланялся и спешно ретировался за дверь. – Милая… – Ноа растерянно повернулся к Эви и, взяв ее за руки, попытался подобрать правильные слова.

– Все хорошо, – спокойно прервала его графиня, – не будем придавать большое значение словам этого милого мальчика. Лучше пойду и сварю нам кофе.

Гордо распрямив плечи, она вышла из кабинета и только добравшись до кухни, дала волю своим чувствам. Отчаянье накрыло ее с головой, из глаз потекли слезы. «Превратишься в старуху? Что тогда? Будешь играть роль заботливой матушки?» – тут же вспомнились слова Изабель. Эвелин знала, такой момент когда-нибудь наступит, но всей душой надеялась, что не так скоро…

«И как же мне теперь жить с этим дальше…?» – подумала графиня, и ответ пришел сам собой. – «Мое время вышло… Нужно уехать! Оставить Ноа! Он заслуживает лучшей жены! Да, мучительно больно будет доживать свои дни вдали от любимого, но еще большей пыткой станет немощная старость рядом с ним».

Приняв такое нелегкое решение, Эви вытерла слезы, и напрочь забыв про кофе, вернулась в рабочую комнату мужа.

– Нам нужно поговорить! – с порога заявила она, резко распахнув дверь.

Ноа, в этот момент, сидел над бумагами и задумчиво крутил в руках что-то блестящее. Застигнутый врасплох он вздрогнул и быстро спрятал руки под крышкой письменного стола.

– О чем? – хмуро спросил он.

Бывший генерал очень хорошо знал свою жену. За прожитые вместе годы они научились понимать друг друга с полуслова, порой достаточно было одного взгляда, чтобы угадать мысли и намерения партнера. Вот и сейчас Ноа уже наверняка знал, о чем пойдет речь и был уверен, что разговор будет не из приятных.

– Нам нужно разъехаться! Я хочу какое-то время пожить отдельно от тебя, – решительно проговорила графиня, даже не пытаясь зайти издалека.

– Я против, – спокойно ответил бывший генерал и, откинувшись на спинку кресла, демонстративно закинул ноги на стол. Эви на мгновение растерялась, но быстро взяла себя в руки.

– Тогда напомню! Ты поклялся у церковного алтаря, что отпустишь меня, если я того захочу.

– Считай, что я передумал.

– Ты не можешь передумать! Ты дал слово! – графиня удивленно распахнула глаза.

– Дал слово, взял слово. Делов-то! – усмехнулся Ноа. – Я демон, детка, меня может связать только клятва на крови. Во всех других случаях, могу менять решения, когда захочу.

– Вот, значит, как… – дрогнувшим голосом проговорила Эви. – Выходит, ты меня обманул, – с обидой прошептала она и решила применить «тяжелую артиллерию», против которой Ноа никогда не мог устоять. Она расплакалась. Крупные слезы потекли по щекам, оставляя блестящие дорожки, а взгляд голубых глаз из-под мокрых ресниц стал укоризненным. Эвелин умела плакать красиво.

– О, нет, нет, нет! Только не это! Прошу, не плачь, – бывший генерал вскочил с места и, положив на крышку стола то, что недавно прятал от жены, подбежал к ней и заключил в объятия. – Прости, если обидел тебя. Я, правда, не хотел! – Эви еще пару раз, для приличия, всхлипнула, а затем прижалась щекой к широкой груди демона и прикрыла глаза. – Я не лгал тебе! Попроси ты меня об этом лет двадцать назад, – продолжил он, – я бы отпустил. Наверное. Зная, что ты сможешь встретить хорошего человека, родить ему детей и состариться вместе с ним, но сейчас...

– Что «сейчас»? – снова вспыхнула графиня, отстраняясь от мужа. – Хочешь сказать, что я стала настолько стара, что уже не смогу найти достойного мужчину?!

– Конечно, не сможешь! – рявкнул бывший генерал, сжав кулаки и окончательно потеряв терпение, – потому что я не позволю! Ты – моя жена, Эвелин! У тебя не может быть другого мужчины!

Глаза Ноа вспыхнули красным огнем и по лицу начали разрастаться вспученные черные вены. От одной только мысли, что его любимая девочка может быть с кем-то другим, его душу начинала рвать на части всепоглощающая ревность.

Увидев, что немного перегнула, Эвелин осторожно приблизилась и крепко обняла своего демона.

– Прости, – прошептала она, – сама не знаю, что на меня нашло. Я не уйду… Во всяком случае, не сейчас. Может быть позже, а пока давай будем ценить каждую минуту, дарованную нам быть вместе.

Графиня почувствовала, как от ее слов тело мужа расслабилось. Он тяжело выдохнул и крепко прижал Эви к своей груди. Какое-то время они стояли, прильнув друг к другу и не решаясь пошевелиться.

– Слышишь? – Ноа первый нарушил тишину, прошептав ей на ушко, – наши сердца бьются в унисон. Мы никогда не сможем жить раздельно. Ты неотъемлемая часть меня. Моя душа… Я существую, пока ты находишься рядом.

– Но ведь настанет день, когда я умру…

– Я умру вместе с тобой. Помнишь, я говорил тебе, что найду способ сделать это? – спокойно спросил Ноа, будто речь шла вовсе не о смерти, а о чем-то обыденном, и посмотрел на сверкающий предмет, лежащий на столе.

Эвелин, проследив за его взглядом, увидела тот самый клинок, которым когда-то лишила жизни Гриффидда.

– Это же мой кинжал! – удивленно воскликнула она. – Я думала, что потеряла его тогда, в замке вампира.

– Джейми подобрал. Мы навели справки, проверили его в деле и пришли к выводу: им действительно можно убитьлюбуюнечисть, в том числе и меня. Главное, попасть в самое сердце.

Эвелин в ужасе взглянула на мужа и потянулась рукой к ритуальному ножу, но бывший генерал ее опередил. Схватив оружие, он бросил его в выдвижной ящик стола и быстро запер на ключ.