Бывший генерал смело направился в сторону монстра, подумав о том, что хорошо бы сейчас ощутить в руке тяжелый рыцарский меч с натертым до блеска лезвием. Он даже не удивился, когда, следуя его желанию, в ладонь удобно легла металлическая рукоять острого клинка, взявшегося прямо из воздуха.

Нечисть притихла, почувствовав неладное, и когда Ноа приблизился вплотную, с пола поднялась красивая хрупкая девушка, та самая, которую он уже видел ранее. Бывший воин взял на изготовку оружие, но не спешил ударить.

– Пощади… – прошептали ему чувственные губы, а прекрасные глаза стали влажными от слез. В душе Ноа шевельнулась жалость, и он начал медленно опускать руку. Красавица улыбнулась, показывая белые, словно жемчужины, зубки. – Я такая же здесь жертва, как и ты, – добавила она, укрепляя свое влияние на мужчину.

«Первый урок и первая заповедь! – подкинула спасительную мысль память демона. – За красивой оболочкой всегда скрывается тьма!» – вспомнил он и одним движением руки снес с хрупких девичьих плеч ее прекрасную головку.

Успел ли Ноа об этом пожалеть? Наверное, лишь на секунду, но быстро отогнал все сомнения прочь, когда к его ногам подкатилась уродливая морда монстра и, оскалившись, уставилась на него мертвыми, но все еще полными ненависти, глазами.

– Браво, мой мальчик! – послышался голос Рафаила. Невидимая стена, разделявшая их, пала, и архангелы подошли ближе. – Ты оправдал все наши надежды. Показал, что достоин занять почетную должность, припасенную лично для тебя!

– И что это за должность? – сквозь стиснутые зубы, прорычал демон, с трудом сдерживая пульсирующую боль от полученных ран и увечий. – Что я должен буду делать?

– То, что лучше всего умеешь. Убивать, – с какой-то неуместной торжественностью заявил Рафаил.

– Ты назначаешься палачом Межмирья, – более доступно объяснил Алонсо. – По нашему приказу будешь казнить неуправляемых обезумевших тварей, которых опасно держать даже в Аду.

– А теперь, опустись на колени! Присягни мне, Носителю Божьей Воли, как своему повелителю и стань слугой Света! – воскликнул Рафаил, расправляя за спиной огромные белые крылья и магией усиливая свой голос, который эхом разнесся, отражаясь от стен мрачного зала.

– Однажды я уже присягнул одному повелителю, и это для меня плохо кончилось, – усмехнулся Ноа, без страха глядя в глаза Старшему архангелу.

– Ты оказываешь неповиновение, демон? – удивленно выгнул бровь Рафаил. – Хочешь занять место, убитой тобой твари? Оно как раз свободно! – он еще на два тона повысил властный голос, а затем, активируя ментальное воздействие на подавление воли, твердо произнес: – Встань на колени, нечисть, и покорись Архангелу!

Ноа стоял, чуть покачиваясь на ватных ногах, и упрямо смотрел исподлобья на представителя небесной иерархии. В клетку ему не хотелось. Уступать пернатым – тоже… Противостояние длилось всего пару минут, но какими они показались долгими для всех троих. Невероятная слабость и боль от полученных ран не оставили ни малейшего шанса преодолеть магическое давление. Сдавшись, могучее тело подкосилось, осело на пол, потеряв под собой опору, и демон сам не понял, как оказался на коленях. От бессилья он стиснул кулаки и опустил голову вниз, но не в знак покорности, а, чтобы скрыть от возвышающихся над ним архангелов плескающуюся в глазах ненависть.

– Так-то лучше, мой мальчик, – снова заговорил Рафаил, продолжая давить своей магией. Взяв за подбородок, он поднял голову Ноа, снисходительно улыбнулся и добавил: – Это был последний, на сегодня, урок. Уясни для себя третью и самую главную заповедь: «Слабый подчиняется сильнейшему» и сильнейший здесь Я. Ты запомнил это, демон? – последнее слово из его уст прозвучало, как ругательство.

– Запомнил, – подавленно повторил за ним бывший генерал, пряча свои истинные чувства глубоко в своем сердце. – Я должен научиться проигрывать, – добавил он скорее для себя, чем для Рафаила.

– Ты принял правильное решение, мой друг, а теперь ступай и отдохни. Когда твое тело придет в норму, ты сможешь приступить к своим обязанностям.

Сделав замысловатый пас рукой, Старший архангел призвал низшего духа и приказал проводить Ноа в выделенные для него апартаменты.

Как только за их спинами сомкнулась стена, Рафаил резко развернулся к своему напарнику и, схватив за грудки, злобно прошипел сквозь зубы: – Что это было, Алонсо?! Он что же, все помнит?

– Остынь, Рафаил, – ответил Третий помощник Верховного судьи, откидывая от себя его руки. – Ноа ничего не помнит! И сознание у него сейчас, подобно ребенку, какие семена посеешь, то и прорастет. И если ты решил воспитать в нем жестокого палача и послушного раба божьего, то выбрал правильную тактику. Однако, маленькие отголоски прошлого могут всплывать время от времени и корректировать его поведение. Это допустимо, считается в пределах нормы, и не окажет особого влияния на формирование новой личности. И все же, Рафаил, позволь тебе заметить, что не стоит лишний раз провоцировать генерала. Сильных эмоций лучше избегать. Именно поэтому я настоятельно НЕ рекомендую сталкивать его с моей женой!

Старший архангел снисходительно улыбнулся, а потом спросил с издевкой:

– Это ты сейчас за Ноа переживаешь или за Эвелин?

Эвелин измаялась от неведения и полного одиночества. Она сидела на подоконнике, любуясь туманными облаками, которые медленно проплывали на уровне ее глаз, и, казалось, если протянуть руку чуть дальше, то можно ощутить влажную мягкость. Бывшая графиня пыталась рассмотреть среди них черную птицу, но старания не имели успеха. Гриффидд не спешил навестить ее снова.

Она печально вздохнула и перевела взгляд на дверь, надежно скрывающую от нее загадочный внешний мир.

«Ничего страшного не случится, если я выйду из комнаты и одним глазком посмотрю, что там снаружи», – мелькнуло у нее в голове. Мысль ей понравилась, и, ухватившись за нее, она решительно направилась к выходу.

Покинув покои, Эви оказалась в длинном коридоре, который, в конечном итоге, привел ее в просторный холл. Здесь было пусто, лишь светлые стены пестрели таинственными светящимися рунами. Приблизившись к одному из таких рисунков, она протянула руку, намереваясь прикоснуться к замысловатому завитку.

– Если не знать обозначений, велика вероятность оказаться не в то время и не в том месте, душа моя, – неожиданно прозвучал знакомый голос за спиной бывшей графини. Она вздрогнула от неожиданности и резко обернулась.

– Вы напугали меня, Алонсо, – произнесла Эвелин, прижав руку к груди. – Я не слышала, как вы подошли.

– Это пространственные порталы, – пояснил архангел, указывая на руны. – И я только что воспользовался одним из них. Со временем и ты сможешь свободно перемещаться, как только запомнишь их значение, но не стоит кидаться наугад, есть вероятность затеряться где-нибудь навсегда, без возможности вернуться. Для начала, давай покажу тебе, где можно пройтись и подышать свежим воздухом, – он протянул Эви руку и подвел к символу с изображением цветка. – Приложив ладонь вот сюда, ты окажешься в саду. Попробуй, – проговорил он и ободряюще улыбнулся. – Ну же, смелее!

Эвелин послушно прикоснулась к руне. Магический узор засиял, активируясь, и яркие лучи ударили в лицо. Бывшая графиня зажмурилась от слепящего света, а когда открыла глаза, то поняла, что стоит под открытым небом в окружении зеленых деревьев и кустов.

– Боже, это так удивительно! – воскликнула она, с восхищением оглядываясь по сторонам.

– Знал, что тебе понравится, – сказал Алонсо, материализуясь поблизости. – Прогуляемся?

– С превеликим удовольствием, – согласилась Эви и уверенно зашагала рядом. С первого взгляда здесь все казалось ухоженным и очень красивым. На редкость симметричные деревья, ровные кустарники, яркие цветы. – «Сколько же сил требуется садовникам, чтобы поддерживать такой идеальный порядок?» – подумала про себя графиня. Однако, чем дольше она разглядывала окрестности, тем больше сомнений возникало в ее душе. С этим садом что-то было не так, но она не могла понять, что именно. Неожиданно Эви увидела пушистого зверька, сидящего у самой тропинки, по которой они шли. Приглядевшись, она поняла, что это заяц, который никак не реагировал на приближающихся к нему людей. Он не пошевелился даже тогда, когда девушка подошла вплотную и присела перед ним на корточках. – Он не живой! – пораженно воскликнула она. – Так вот, что не так с этим местом… Животные, птицы, пчелы на розах, как и сами цветы, все здесь ненастоящее…!