Маленькая тихая незаметная девочка, которая очень хотела, чтобы ее заметили и нашли. Девочка стала большой и поняла, что за этим всем главное — не потеряться.

— Слушай, а может, вообще налысо? — задумчиво протянула я.

В глазах Тали отразился испуг.

— Эй, к настолько экстремальным переменам я еще не готова! Конечно, твой пирсинг и правда выглядит круто, я даже завидую, но давай ограничимся простой стрижкой? — подруга говорила о пробитом мной в июне хряще: Тоха занимался пирсингом, и по-дружески сделал мне пару лишних дырок в ухе.

— Прости, шутка оказалась не очень удачной. А вот с ребятами, которые занимаются пирсингом, могу тебя потом познакомить.

— Смотри, сама предложила! — сестра улыбнулась.

Утром следующего дня мы проснулись на удивление рано: признаться, я даже не думала, что мы проснемся утром, перед этим полночи опустошая бутылку с вином, но Таля, преисполненная невесть откуда взявшимся энтузиазмом, распихала меня ни свет ни заря, объяснив такой ранний подъем грандиозными планами. Мне оставалось лишь гадать, что она придумала, потому что сестра молчала как партизан и только загадочно улыбалась.

Наш тандем смотрелся весьма необычно: я, похожая как минимум на подростка-наркомана, в потрепанных джинсах, кедах и огромной черной толстовке, и ослепительно яркая Таля, которая, казалось, сошла с обложки журнала, хотя полчаса крутилась перед зеркалом, выбирая наряд поскромнее. Мы начали с парикмахерской, как она и говорила ночью. Мне сделали стрижку, чем-то напоминающую прическу Земфиры: что-то другое на моих свежеотрезанных волосах было сложно придумать. Долгое время я слушала пререкания сестры с ее мастером, но наконец и она встала с кресла, любуясь короткими волосами, перекрашенными, к тому же, в намного более светлый блонд. Удивительно, но так Таля казалась еще старше, а подобие косой челки очень выгодно подчеркивало черты ее лица.

Затем сестра потащила меня в торговый центр. Раньше я и сама была не против таких походов, а на каникулах в Лондоне, если верить рассказам Тали, это было для нас самым привычным способом прогулки, вот только с недавних пор я не любила большие скопления людей и была почти что полностью равнодушна к одежде: какая разница, лишь бы было удобно, но сестра была непреклонна, и мне оставалось только топать за ней, пока она за руку тащила меня в каждый магазин, витрина которого была обставлена нарядно одетыми манекенами.

Наконец, атмосфера шопинга зарядила и меня, и я постепенно стала сама присматриваться к вещам на вешалках, а не безразлично мерять всё, что доставала для меня Таля. Она была стилистом от бога и даже собиралась после школы учиться и работать в этом направлении. Сестра не просто гармонично сочетала вещи между собой, а умела с помощью одежды и макияжа продемонстрировать характер и даже настроение человека.

— Джи, в школе все просто обалдеют! — верещала Таля. — Померяй, в этом должно быть удобно, а ты еще и в зеркало посмотри!

— В школе?

— Ты забыла, подруга, что через две недели первое сентября?

Я вздохнула. Вообще-то, я уже не планировала идти в одиннадцатый класс, но с другой стороны, мне больше некуда было идти, кроме как доучиваться. Тем более, что в ближайшее время, когда тетя Лена приедет с дачи, я вернусь домой несмотря на то, что мне придется тогда каждый день видеть ненавистную рожу старшего брата, который всё знал о действиях Кости и, я уверена, даже его поддерживал. Но сказать родным, что я мертва? Черт, я понимаю, что так они усыпляли бдительность Елисеева, но это даже для Ника было уже слишком, и мне остается только радоваться, что бабушкина дача находится где-то за пределами цивилизации: что бы случилось с ней после такой новости, я боялась представить.

Из торгового центра мы вышли, сгибаясь под тяжестью огромных пакетов. К Талиным карманным деньгам добавилась еще и моя кредитка: поскольку я не собиралась больше убегать и прятаться ото всех подряд, то могла со спокойной душой пользоваться своими деньгами, которых значительно прибавилось на моем счету за лето. Трехмесячная сумма карманных расходов была увеличена еще и бонусом, который должен был поступать мне на карту в честь каждых каникул, так что я могла тратить столько, сколько захочу, и не мучать себя угрызениями совести за каждый потраченный рубль.

Согласившись друг с другом в желании присесть где-нибудь и отдохнуть, а заодно и подкрепиться, мы зарулили в первое попавшееся кафе. На первый взгляд оно казалось симпатичным, но, по правде говоря, ничем не отличалось от сотен таких же однотипных кафешек по всей столице, а в сравнении с Костиной кофейней и вовсе не стоило внимания. Мне было всё равно, лишь бы здесь было хоть что-то съедобное и вместе со мной была Таля: как ни крути, а всё-таки я безумно скучала по ней всё это время, и порой, засыпая в обнимку с Бродягой, думала, как бы было хорошо, если бы подруга была сейчас рядом.

Мне хотелось просто поесть, но Таля, вдохновленная моими вчерашними историями, не унималась и наседала с расспросами про ребят.

— А вы теперь будете общаться? — я кивнула, пока что не представляя, как я планирую это делать. — А как ты их найдешь?

— Помню, где находится наш старый дом в Заречье, вряд ли ребята оставили его насовсем, — я потянула из трубочки молочный коктейль. — Но туда я не хочу соваться, чего доброго, поблизости окажется этот придурочный и снова от меня не отстанет. Я даже в школу не хотела из-за него возвращаться, но в школе хотя бы полно народу, и он на метр ко мне не сможет подойти.

— А я тебе помогу, — с улыбкой ответила Таля, болтая ногой. — Вообще-то я, когда вернулась с отдыха, хотела тебя найти и даже готова была уйти из дома, но не могла даже представить, в каком городе тебя нужно искать. Ты же знаешь, я и в трех соснах заблужусь, если это не магазин и не торговый центр.

— Ну и чем же ты мне тогда поможешь?

Сестра заговорщицки улыбнулась.

— Во-первых, я могу съездить вместе с тобой. При мне твой Костя…

— Он не мой!

— …и близко к тебе не подойдет, потому что ты будешь не одна. Тем более, что в школе вам всё равно придется увидеться, потому что на нем наше классное руководство, — черт, а я даже успела об этом забыть. — Ну, и я могла бы помогать вам с делами. Ты же сама говорила, что нет таких талантов, которые бы у вас не пригодились, — подруга пожала плечами и принялась увлеченно высасывать клубничный коктейль из своего стакана с трубочкой.

Вообще-то, Таля была права, но прежде чем соглашаться на новые авантюры, мне не помешало бы отдохнуть от старых, к тому же, меня начинало клонить в сон, и я вообще не была настроена мыслить здраво. Решив, что таким образом мой мозг отгораживается от дегенератских попсовых клипов — телевизор в кафешке транслировал МузТВ — я попросила официанта переключить канал.

Как назло, ловил только центральный, на котором как раз начинались новости, и хотя от новостных сводок меня тоже выворачивало наизнанку, но сейчас я была согласна даже на них. Я даже попыталась вслушаться в то, что говорят, но мне стало неинтересно на второй минуте репортажа про строительство какой-то невероятно крутой новой поликлиники: после аварии, когда я кучу времени провалялась в больнице, и лекарства, и врачи, и в принципе любое упоминание медицины вызывали у меня тошнотное чувство.

Предложив подруге быстрее заканчивать и сматываться домой, где мы могли бы посмотреть какой-нибудь сериал на ноутбуке, я с двойным усердием принялась доедать тирамису. Я была так увлечена поглощением своего десерта, что услышала, как Таля меня зовет, только когда она с силой дернула меня за руку.

— Таль, что случилось?

— Я тебя уже полминуты трясу! Там, — голос сестры почему-то дрожал, когда она указывала на телевизор, — там только что сказали, что твой К-костя…

— Да не мой он!

Таля тяжело вздохнула, очень тяжело, и тихо продолжила:

— Может, ты и права. Вряд ли после того, что только то показали в новостях, он вообще когда-нибудь заговорит. Джи, ночью он попал в аварию. Там, — в ее глазах стояли слезы, — там так страшно показывали, что даже хорошо, что ты не успела посмотреть.