— Эй, сдай нахуй назад. Когда я говорила, что ты мне не нужен?! — требую я, когда джип останавливается, и я переключаю передачу.

Кэм бросает печальный взгляд в мою сторону, качая головой.

— Да ладно, Эйвери, нет смысла ходить вокруг да около на цыпочках. Ты практически пыталась выставить меня за дверь в Денвер.

— Да, чтобы ты мог познакомиться со своей семьей, — говорю я.

— И уйти и присоединиться к их стае, верно? — он усмехается. — Разве не поэтому ты сказала, что я должен их искать?

— Ну да, но…

— И теперь, когда я нашел их, вы все стараетесь подтолкнуть меня к тому, чтобы узнать их поближе, — продолжает он.

— Я просто пытаюсь поддержать! — восклицаю я, в отчаянии ударяя ладонями по рулю. — Я не хочу, чтобы ты переезжал в гребаный Денвер!

Он отшатывается, в замешательстве хмуря брови.

— Ты не хочешь?

— Нет, ты идиот. Если бы у меня был выбор, ты бы остался и просто, блядь, был со мной, но тогда какой бы я была подругой, если бы попросила тебя об этом? Я не могу оторвать тебя от твоей семьи, и как бы сильно я тебя ни любила, я не хочу расставаться с шестью банками пива. Там моя семья, мои друзья, команда…

Кэм протягивает руку, берет мое лицо в ладони и поворачивает к себе.

— Что ты только что сказала?

Я прерывисто выдыхаю, глядя ему в глаза.

— Я не хочу бросать упаковку пива.

— До этого.

Я морщу нос, обдумывая свои слова, щеки горят, когда я понимаю, что только что вырвалось.

Кэм подносит другую руку к противоположной стороне моего лица и наклоняется, все еще удерживая меня в плену своего пристального взгляда.

— Я тоже тебя люблю, — заявляет он, и весь воздух со свистом покидает мои легкие. — Я должен был сказать тебе раньше, но я просто… черт, я не знаю, я никогда никому такого раньше не говорил, а ты никогда не стеснялась говорить, чего хочешь, так что я просто подумал…

Я толкаюсь вперед, заставляя его замолчать, прижимаясь своими губами к его губам. Он удивленно хмыкает, прикусывая мою нижнюю губу, затем приоткрывает рот, проскальзывая языком в мой рот и ища мой язык. Мои пальцы зарываются в его волосы, притягивая его ближе, когда я целую его яростно, отчаянно, показывая ему, насколько ошибочными были его предположения.

Он целует меня в ответ с такой же интенсивностью, наши губы все еще сливаются, даже когда он тянет меня перелезть через центральную консоль к нему на колени. Мои колени раздвигаются, чтобы оседлать его талию, руки обвиваются вокруг его шеи, когда я наклоняю голову и целую его сильнее, глубже. Наши губы скользят, языки сплетаются, когда его рука скользит вверх по моему бедру и под подол сарафана, дрожь пробегает по мне, когда кончики его пальцев касаются промокшей ткани моих трусиков.

— Тебе не кажется, что я тебя не хочу? — шепчу я ему в губы, потираясь бедрами, ища его прикосновения.

— Это никогда не было нашей проблемой, — рычит он, оглаживая мой клитор через трусики.

Я отстраняюсь, моргая и пытаясь отдышаться.

— Что ты хочешь этим сказать?

Он вытаскивает руку из-под моего платья, сжимает оба моих бедра и смотрит мне в глаза.

— Тебе нравилось трахать меня, даже когда ты меня ненавидела.

— Я никогда не ненавидела тебя, — признаю я. — Не совсем. Я ненавидел то, за что ты выступал, но в тебе всегда было что-то такое, что я просто не могла возненавидеть, как бы сильно ни старалась.

— Я знаю, что ты имеешь в виду, — вздыхает он, сильнее сжимая мои бедра. — Если бы я мог вернуть то время, которое ты провела взаперти, я бы так и сделал.

— Я бы не стала, — уверенно отвечаю я. — Если бы этого не случилось, мы, возможно, никогда бы не нашли друг друга. Или, если бы мы это сделали, то, вероятно, попали бы в прицелы наших винтовок.

Я задумчиво смотрю на него, склонив голову.

— После всего, через что мы прошли, как ты мог подумать, что я не хочу тебя, Кэм?

Он выдыхает, круговыми движениями потирая большими пальцами мою кожу.

— Потому что я знаю тебя. С первого дня, как я тебя увидел, я сохранил в памяти все, что касалось тебя. Я как одержимый наблюдал за тобой, когда ты была в той камере.

Он тяжело сглатывает, в его темных глазах светится сожаление.

— Я видел, как ты вела себя жестко, а потом позволяла себе плакать, думая, что никто не видит. Я видел, как ты была полна решимости выбраться и как ты боролась каждый день, чтобы не сдаться. И как только ты сбежала, и я нашел тебя снова, я не переставал наблюдать. Я хотел знать о тебе все. Например, то, как ты выводишь людей из себя просто ради удовольствия, потому что сбитый контроль над их реакциями позволяет тебе чувствовать себя сильной. И как ты размешиваешь кашу, когда начинаешь чувствовать себя обделенной, потому что ты хочешь, чтобы люди обратили на тебя внимание, но тебя невозможно не заметить. Ты обвела всех в своей жизни вокруг пальца, и это потому, что людей не может не тянуть к тебе. Я не мог не тянуться к тебе. Ты — чертова сила, и когда ты чего-то хочешь, ты, блядь, идешь на это. Но вместо этого ты отталкиваешь меня.

— Я никогда не хотела тебя отталкивать, — шепчу я, мое горло саднит от эмоций. — Я просто пыталась поступить с тобой правильно. Я знаю, как тяжело все это было, и я просто… Как бы сильно я ни хотела попросить тебя остаться, я не хотела, чтобы ты чувствовал себя вынужденным делать это только потому, что судьба свела нас вместе.

— Ты что, издеваешься? — Кэм усмехается, беря мой подбородок большим и указательным пальцами и приближая мое лицо к своему. — Может, я и не понимаю всей этой истории с парой по судьбе, но я знаю, что я чувствую к тебе, Эйвери. Тебе просто нужно, черт возьми, поговорить со мной. Если ты хочешь этого, ты должна сказать мне, черт возьми.

— Я хочу этого, — прохрипела я, сдерживая слезы. — Я хочу тебя, Кэм!

В тот момент, когда эти слова слетают с моих губ, он притягивает мое лицо к своему, заявляя права на мой рот в обжигающе горячем поцелуе, от которого у меня сводит пальцы на ногах и в мозгу происходит короткое замыкание. Я стону ему в рот, бесстыдно растираясь на его коленях, внезапно нуждаясь в нем внутри себя больше, чем в воздухе, чтобы дышать. Судя по тому, как он целует меня, мы определенно на одной волне — мгновение спустя он залезает мне под платье и срывает трусики, отбрасывая разорванную ткань, как будто это пустяки.

— Ты нужен мне, — выдыхаю я, мои руки пытаются расстегнуть его брюки, когда его большой палец начинает кружить по моему клитору, доводя меня до исступления.

— Тебе нужен этот член, детка? — рычит он мне в губы.

— Да! — я задыхаюсь, когда он погружает палец в меня.

— Хорошо, потому что мне нужна эта киска, — бормочет он, двигая пальцем туда-сюда, в то время как другой рукой опускается вниз, чтобы помочь мне расстегнуть пуговицу на его джинсах.

Он приподнимает бедра, и я опускаю их вниз вместе с его боксерами, беря его твердую, горячую длину в кулак и поглаживая его в такт толчкам его пальца внутри меня.

Я отчаянно стону, когда он мучает меня своей рукой, доводя до грани оргазма, прежде чем резко убрать ее с моих бедер и поднести ко рту. Он засовывает пальцы себе в рот, постанывая, когда высасывает мое возбуждение из своих пальцев, затем захватывает мой рот в еще одном грязном поцелуе, заставляя меня попробовать себя на его языке.

— Так чертовски сладко, — бормочет он, покусывая мои губы, пока сажает меня к себе на колени, приподнимая за бедра, чтобы расположить толстый кончик своего члена у моего входа.

Хватаясь за его плечи для опоры, я опускаюсь вниз, вскрикивая от напряжения, когда принимаю его в себя. Он снова захватывает мои губы, заглушая мои стоны, когда я начинаю подпрыгивать вверх-вниз на его коленях, теряясь в ощущениях удовольствия, проносящихся по моему телу. Я едва замечаю, как что-то острое впивается в мою губу, а по языку скользит медный привкус крови.

Кэм внезапно в тревоге отпрянул назад, его глаза расширились и стали дикими, когда он поднес руку ко рту и коснулся кончиком пальца одного из своих удлиненных клыков.