Как ни странно, девочка осталась довольна. С неожиданным кокетством она повертелась, осматривая себя со всех сторон и чмокнула Игоря в небритую щеку.
— Замечательно! — подытожил он. — А теперь мне нужно поспать.
Упал на лежанку и захрапел.
В хижине было душно. Не так, как это случалось летом в палатке под лучами утреннего солнца, но тоже дискомфортно. А еще в глотке пересохло, словно кто-то засунул туда комок грубой наждачки. Даже сглотнуть не получалось. И в дополнение горела вновь воспалившаяся рана. И все это на фоне недосыпа. Неприятное пробуждение.
Он тяжело поднялся и сел на край лежанки.
На ее жалобный и протяжный скрип в хижину заглянула Вита. Несмотря на столь же тяжелую ночь, напоминающую о себе в утреннем свете заметными царапинами на теле и ссадиной возле уха, она была вполне довольна и жизнерадостна. Вот, что значит молодость!
— Проснулся?
Улыбнулась ему широко и вновь скрылась из виду, чтобы спустя мгновение показаться вновь, держа в руках кружку с чем-то горячим. Молча протянула напиток Игорю.
Он принял кружку из ее рук и сразу ощутил необычный запах темной жидкости. Впрочем, неприятным он не был.
— Что это?
— Чай.
Озорная мимика девчоночей мордашки подсказывала, что все совсем не просто. Но какой ей смысл его травить, если можно было разобраться еще со спящим. И вообще — с чего такие мысли после всего с ними произошедшего? С чего вдруг проснулось его недоверие? Чтобы поскорее избавиться от дурных мыслей пришлось сделать торопливый глоток. И поморщиться. Вот на вкус чай точно оказался гадким и противным.
— Стрихнин ты что ли сюда положила?
Игоря даже перекосило. Он еле сдержался, чтобы не расплеваться.
— Совсем чуть-чуть, — призналась девочка, старательно изучая взглядом потолок. — Буквально одну ягодку. Но там и другие травы есть. Надо же тебе как-то воспаление снять. Ты не стесняйся — пей еще.
Его хватило буквально на пару глотков.
— Если умру — пеняй на себя, — пообещал, возвращая кружку. — Клянусь, всю твою жизнь призраком следом ходить буду!
— Ой, да ладно… — Остатки чая Вита просто выплеснула наружу. — Вы, мужчины, только обещаете. А как кинешься, так и нет вас нигде. — Она села на лавочку и уставилась на Игоря. — Ну что — как себя чувствуешь?
— Хреново! — огрызнулся в ответ. Во рту все еще держалось гадкое послевкусие. — И так состояние отвратительное было спросонья. Еще отвар твой…
Он чувствовал, что неправ. Что девчонка всеми силами старается ему помочь как умеет. Но сдержаться из-за болезненного состояния не мог. А еще, скорее всего, опять придется идти в поселение. В этот раз — за одеждой для Виты. И идти одному, потому что она без обуви. А это слишком замедлит шаг и больше измотает.
— О чем думаешь?
Девочка и не мыслила обижаться. В чем-то в свои юные годы она была даже умнее Игоря.
Он поделился.
— Не побоишься сама остаться?
Вита пожала плечами.
— Не самая радужная перспектива. Но это же не в ловчей яме ночевать! Как-нибудь переживу.
Мужчина не сразу уловил сарказм. Но когда ему начало доходить осознание сказанных слов, к телу вдруг вернулись силы и бодрость. Голова прояснилась и словно даже зрение стало четче. Захотелось встать на ноги и он поднялся.
— Ого! Это твой чаек так действует?
Девочка сразу же подскочила к нему и приложила руку к вспотевшему лбу. Довольно кивнула, улыбнулась и подставила щечку. Игорь растерялся. Он понимал, что Вита ожидает благодарности, но целовать…
Кожа на щеке была гладкая, покрыта еле заметным пушком. Ближе к подбородку разместились две малюсенькие черные точки похожих на веснушки родинок. Они располагались очень близко друг к другу, словно двойная звезда. Рядом с ними мужчина быстро и коснулся щеки, уколов девочку жесткой щетиной. Она вздрогнула и начала растирать уколотое место. Но улыбка стала еще шире.
— Когда собираешься уходить?
Вопрос хороший. Вначале нужно разобраться — сколько вообще сейчас времени и с чем он оставляет ребенка на сутки? Что касается еды, то грибов еще более, чем достаточно, съедобные листья она прекрасно находит сама, да и рыбу как-то умудрялась поймать. Так что, должна справиться.
И потом: с чего он вообще ее недооценивает? Конечно, ребячества в ней с лихвой, но у некоторых и в сороковник этого хватает. При этом, девочка явно не из глупых. Навыки выживания и адаптации тоже присутствуют. А кое в чем Игорь и сам уже отмечал ее взрослое мышление. Разве что физическим развитием она пока не вышла.
Мужчина по-новому глянул на застывшую посреди хижины маленькую девушку. В ожидании его ответа она внимательно рассматривала беспорядок в противоположной от лежанки части помещения. Наверное, прикидывала — стоит ли озадачить себя уборкой. Обнаженная спинка очертилась почти неприметными бугорками мышц. И стать уже была совсем не детская. Игорь словно впервые увидел Виту со стороны не как незрелую девчонку, а формирующейся девушкой со всеми внешними признаками: растущей грудкой и расширяющимися бедрами. Интересно, женские дни у нее уже случаются?
Она повернулась и заметила его изучающий взгляд. Вскинула подбородок в немом вопросе.
— Пытаюсь запомнить твои габариты, чтобы подобрать одежду, — задумчиво соврал он. К чему смущать ребенка? — А заодно думаю, что совсем ничего о тебе не знаю.
— Ну, я о тебе тоже. Кажется, мы хотели об этом поговорить еще когда бродили под землей?
Игорь согласно кивнул.
— Было дело. Давай тогда начнем с простого: я коротко расскажу о себе. Потом — ты о себе. Ну, и позадаем вопросы… уточняющие. Значит, смотри… — Он задумался. — Я, наверное, личность совсем неинтересная. По крайней мере, последние годы. В молодости, как мне кажется, было совсем наоборот. Я любил читать, занимался спортом. Не каким-то конкретным, а всем понемногу. В университете с головой погрузился в биологические науки и даже планировал становиться ученым. Но большая часть преподавателей оказалась полными тюфяками и профанами. И когда я понял, что путь в науку лежит исключительно через взятки и преклонение перед надутыми псевдоучеными, весь мой настрой улетучился и я ушел… Бросил универ и целенаправленно ушел в торговлю. Типа, если уж миром правят деньги, то надо зарабатывать деньги. У меня получилось. Не так, чтобы уж совсем разбогатеть, но жить, не задумываясь о стоимости продуктов и услуг, получалось. К тому же на меня стали обращать внимание и девушки, которые знали себе цену. Так я познакомился с будущей женой.
— Ты был женат? — удивилась Вита.
— Ага. Тебя это удивляет? Я тогда не был таким букой, как сейчас. Мои отношения с девушками складывались вполне гармонично. И расставался я всегда по-доброму. Но Катька привнесла в мою жизнь страсть и хаос. В хорошем смысле слова. На сон я с трудом наскребал несколько часов в сутки, разрываясь между работой и вечными приключениями. Мы и в походы ходили, и в квестах участвовали, и в различных соревнованиях… Разве что с парашютом не прыгали и альпинизмом не занимались. При этом жена мечтала о ребенке. Постоянно говорила об этом. Но, как оказалось, я для продолжения рода не подходил. Уж не знаю, какая гадалка ей об этом сообщила. Меня просто в какой-то момент поставили перед фактом и бросили одного, попутно забрав квартиру и машину.
— Как-то несправедливо?!
— Жизнь вообще несправедлива! Но да бог с ней. Здесь бы хотелось сказать, что я на год ушел в запой. Но это будет враньем. При всей моей любви к хорошему алкоголю, я даже напиваться не умею. Как люблю говорить — плохо мне становится раньше, чем хорошо. Однако, жизнь моя стала пустой и скучной. Из депрессий почти не вылазил, но это не мешало продолжать работать. И так прошло несколько лет, пока однажды мне не приснился необычный сон, где я в компании зрелых мужиков у костра на лютом морозе читаю собственный дневник, рекомендующий мне же призвать гатера...
— А до этого ты про них знал?
— Понятия не имел! Но призвать получилось. Я даже на время стал его учеником. Но и здесь меня постигла неудача. Из-за собственной глупости я попал в один неприятный мир, где чуть не погиб. Наставник успел меня вытащить, но о продолжении учения речь уже не шла. Я снова вернулся домой. И вполне бы уже окончательно скатился в депрессию, если бы не один момент. Из того неприятного мира мне повезло взять с собой одну книгу. Как оказалось, она тоже снилась мне в том странном сне. Но забылась, пока я не наткнулся на нее. Книга была странная: в необычном переплете и на совершенно незнакомом языке. Я и узнал-то ее изначально по картинкам. Но, честно сказать, почувствовал еще до того, как раскрыл.
