Не чахни, дядя. Недолго задержу тебя.

— Тима обнимает свою мамочку, а я целую жену. Пожалуйста, — прошу и сильно дергаю губами.

«Черт!» — только это слово вращается бесконечным повтором в голове. Доктор обещает, подтверждает и моментально сбрасывает вызов.

Оставив сына в безопасном месте и взяв рацию, захожу в ванную комнату, в которой осталось все в том же состоянии, которое здесь красовалось поздно вечером вчера. Её огромная массажная расчёска — делаю себе пометку о том, что эту вещь необходимо взять с собой и об этом не забыть с утра, широкая резинка для волос, слегка потрепанная ночная сорочка, носовой платок, замусоленная тряпка, которой она пыталась «всё убрать», розовый халатик, таблетки с отметкой дротаверина гидрохлорид, постиранные трусики на полотенцесушителе, к которым я прислоняюсь вспотевшим лбом…

«Восстановление будет постепенным. Вы должны понимать, что это не одного дня дело. Операция не сложная, но все-таки ургентная и полостная, поэтому придется делать перевязки и следить за швами. Обрабатывать и не допускать загнивания. Уверен, что к выписке мы не успеем со всем этим разобраться. Слишком малый срок, стежки просто не успеют рассосаться, поэтому…» — я полагал, что кетгут давненько канул в Лету, а подзабытое название служит лишь напоминанием об ушедшем безвозвратно вчерашнем дне, но, похоже, я ошибся, потому как специалист настаивает на том, что шовный материал из кишок крупного рогатого скота по-прежнему стягивает человеческие слои и не дает пойти по швам. — «Константин, Вы меня слушаете?».

«Да!».

«О чем Вы думаете?» — он тронул мой как будто дребезжащий локоть. — «Вам плохо?».

Голова тогда болела и не давала трезво соображать.

«Как ей сказать?» — заикался и мычал.

«Сразу!» — сказал и как отрезал.

Сразу, сразу… А что я должен ей собрать? Разгуливаю из угла в угол, просунув большие пальцы за пояс обмотанного вокруг бедер полотенца.

— Тима, — не глядя, к сыну обращаюсь, — как считаешь, мама не будет возражать, если мы с тобой похозяйничаем в ее шкатулках? М? — остановившись резко, поворачиваюсь к следящему за мной сынишке. — Ты ведь в курсе, где у неё все лежит. Подскажешь?

Судя по всему, наш Тимофей нехило так недоумевает!

За то время, что мы живем с ней, я ни разу не удосужился заглянуть в личный ящик Аси. Не знаю, если честно, с чем такая нелюбознательность связана. Но обстоятельства сыграли против нас, поэтому нет времени на то, чтобы разыскивать в том, что я собираюсь сделать, какую-то глубокую мораль.

«Платья, брюки, кофты, топы — не богатая невеста» — невесомо прикасаюсь к тому, что с методичной аккуратностью развешено на деревянных плечиках. Чересчур открытый сарафан, который я вообще не помню.

— Мама надевала? — снимаю вещь со шкафной трубы.

А сын смешно вжимается головой в кровать!

— Тихо-тихо, — подмигнув ему, смеюсь. — Такое можно носить только здесь и под присмотром? Согласен, парень. Долой? — он крякает и подкатывает глазенки. — Уговорил — пока оставим. Та-а-а-к, а что у нас там?

Твою мать! Чем я занят? Перебираю вещи собственной жены. От осознания факта отскакиваю назад и при этом утешаю сам себя:

— Спокойно, Красов. Не видел женских шмоток, что ли? Не напороться бы на какой-нибудь сюрприз из латекса или экокожи. Хотя, хотя… — теперь хихикая, ехидничаю.

Учитывая её индивидуальные предпочтения в порноиндустрии, сейчас могу ожидать от девчонки чего угодно, в том числе и БДСМ-креста под супружеской кроватью. На последней мысли я присаживаюсь на корточки и все-таки заглядываю туда. Нет, ни хрена! Увы! Однако кое-что другое там точно есть. По крайней мере, в изголовье с женской стороны стоит как будто небольшая обувная коробка.

— Тшш! — шиплю на встрепенувшегося сына.

Он, что ли, в курсе? Вот бандит! Тимофей размахивает ручонками и жалобно вопит.

— А ну-ка! — приставив палец к носу, угрожаю барбосёнку.

В конце концов, не наркотики же там. Чего он разошелся? Сын покрывает мать?

«Для Тимофея» — небольшая пачка пятитысячных купюр подпрыгивает на моей ладони.

«Детский сад» — а вот еще одна такая же.

«Аванс. Мои заказы!» — с пометкой «Важно» и методичным указанием дат. Видимо, она писала сроки, в которые обязалась «сбыть товар»?

«Школа. Возможно, лицей или индустриальный колледж. Пусть выберет сам» — красивый женский почерк и узкая бумажка, на которой написано предназначение, на самом деле, не очень-то крупных сумм отечественных денег.

«Модная модистка» — что-то, блядь, знакомое? Это ведь название форума, на котором Ася правит бал, называясь мастером и администратором. На обороте написаны номера телефонов, инициалы с указанием адресов и должностей, я так понимаю, влиятельных в нужном направлении фигур, то есть тех, кто может поспособствовать в продвижении ее карьеры.

Сколько здесь пачек? По-моему, десять или все-таки двенадцать, если вытащить из полиэтиленового пакета две небольшие стопки, на которых выведено твердым почерком и уверенной рукой:

«Адвокат», «Развод».

Херня! Она копила на ребёнка и свою мечту? Вероятно, страховалась. Моя жена боялась и хотела денежно и юридически обезопасить себя?

На дне коробки находятся ее рисунки, которые я когда-то имел неосторожность обнаружить, пока она спала. Болван, болван, болван…

Она не прятала и не скрывала — я наплевательски искал…

«После выписки ей будет прописан половой покой. Что же касается физических нагрузок, в том числе быта или иной домашней работы, то женщинам вообще не рекомендуется поднимать что-то больше двух килограммов общего веса. Константин?» — тогда он заглянул в мое лицо. — «Вы меня слушаете?».

«Да! Конечно. Вы считаете, что поднятие тяжестей могло спровоцировать разрыв?» — а я, по-видимому, старательно подыскивал случившемуся оправдание, искал крайних и втихаря клял чертову судьбу.

«Все, что угодно. Она по-женски не очень здорова, если уж откровенно. Вы ведь понимаете, о чем я говорю?» — пренебрежительно хмыкнув, отвечал мне доктор.

«Конечно. Но…».

«Она испытывала дискомфорт во время половых актов?» — вот так вот просто, да? Он задал мне вопрос, на который я не сразу в тот момент ответил. — «Впредь будьте осторожны и тактичны. Все будет хорошо» — он подмигнул мне на прощание и куда-то отошел. По-видимому, он был нужен другим ургентным пациенткам, а не только мне.

«Скажите, пожалуйста» — настойчиво попытался остановить его.

«Я вернусь к Вам, через полчаса» — направив в потолок свой указательный палец, как будто клятвенно пообещал…

— Смотри, Тима, мамины звёздочки, — лёжа на спинах, прислонившись друг к другу висками, внимательно рассматриваем вращающееся небо у нас над головами. — Дева, видишь? — тычу пальцем в знакомый силуэт. — Это Спика — яркое светило в папином созвездии. А ты у нас Овен. Хм! — ищу глазами подходящее соединение, но, к сожалению, не нахожу. — Поверишь на слово?

Сын шлепает ладонью по моим губам.

— Давай-ка, разбышака, спать. Завтра рано вставать.

Сегодня он останется со мной, на месте Аси. Принюхиваюсь к жидким детским волосам. Карамель, сахар, патока. Я по-звериному чувствую свою жену, от которой так и не пришел ответ в наш чат.

— Иди сюда, — укладываю Тимофея между подушек и пристраиваюсь рядом с ним. — Смотри сюда, — кивком указываю на оживший экран смартфона, на котором отражаются наши лица. — Улыбайся маме, — успеваю прикоснуться к лобику губами, прежде чем нажать кнопку фотокамеры…

«Вы еще что-то хотите спросить?» — доктор дернул мое плечо и пробудил от сладкой дрёмы. — «Нужно вернуться домой. Она отдыхает в ПИТ, а Вы гнете спину здесь. Это никуда не годится. Приедете завтра. Так что…».

«Она ведь сможет иметь детей? Потом, после, как поправится и окрепнет» — грубо перебив и резко вскинув голову, я устремил на него глаза. — «Только скажите правду, скажите так, как есть на самом деле. Я хочу подготовиться и…».

«Пятьдесят!» — раскрыв пятерню, врач сунул мне под нос ладонь.