— Саш, правда, — я вынужденно отвлекаюсь на сообщение в смартфоне, — но мне уже пора.

«Костенька, я уже освободилась» — кратко и по делу написала мне жена.

— Это она? — показывает взглядом на то, что я кручу в руках.

— Ага.

— Возьмешь парочку отгулов, я так понимаю?

— Если ты оплатишь, — лбом утыкаюсь в шею друга. — Сашка, не могу поверить…

— О, блядь, теперь расклеился издыхающей медузой. Красов, пиздец! Это, видимо, гормоны.

— Наверное, — вворачиваюсь в жилу лбом.

— Оторвись на одно мгновение. На нас, между прочим, твоя Лилечка смотрит.

— И пусть, — скулю, как старый пёс.

— Уже ревёшь?

— Нет пока.

— По рукам. Два дня с оплатой. Кого оставишь вместо себя?

— Тебя, — леща кидаю и моментально замолкаю.

— Да ты проказник, старый плут, — Фрол хлопает по плечу в безуспешной попытке снять меня с себя. — Смотри-смотри, директор ходит по палате.

— Что? — заинтересовавшись, вынужденно отрываюсь от него.

Наш гордый и серьёзный Юрьев лениво рассекает площадь рабочего пространства, кому-то головой как будто в снисхождении кивает, кому-то пошловато ухмыляется, но чётким, хоть и неспешным шагом, направляется прямиком в Ольгин кабинет.

— Прекратил бы ты эти встречи на рабочем месте, — сокрушается Фролов. — Люди им завидуют. Женская половина, между прочим, ненавидит эту сучку, а мужская ставит Юрьева на счётчик, к тому же регулярно. Каждое утро начинается с повышения ставки. Ромку подкараулят и прибьют, а потом…

— Не завидуй, Фрол, не завидуй.

— Они ведь там…

— И что? Дверь закрывают.

— Обижаешь! — разводит руки. — Думаю, эта дама не скинет носовой платок, если не удостоверится в безопасности на местности.

На это есть причины!

— Пока, Сашок.

— Вообще не интересует?

— Что?

— Как долго это будет продолжаться?

Пока не забеременеет.

— Не всё ли тебе равно, писюша.

— Я убью тебя, если ты еще раз… — выставляет зубы Фрол.

— Пусть занимаются, раз только здесь у них получается расслабиться и получить наслаждение от близости, которой сознательно себя лишают дома.

— Трудно трахаться в постели, Костя, если кроватей две и между ними расстояние в двадцать с лишним метров.

— Пока!

— Черт! Они тем делают детей, писюша.

Да на здоровье!

— Жаль только, что поздновато спохватились, — Фрол отступает и, засунув руки в карманы брюк, подтягивает накачанные плечи к своим развесистым ушам.

— Думаю, что их малыш будет следующим, кого мы окрестим в той же церкви. Не каркай и вали в свой кабинет. Инга будет беспокоится, почему ты не употребил ссобойку, которую она, вероятно, завернула в двойной пакет.

— Не беспокойся. Один вопрос. Позволишь?

Ведь не отвяжется. Кобель!

— На себя вообще, что ли, не уповаешь? Или Ася не хочет? Один и всё? Единственный наследник твоей строительной империи?

Она слаба, да и Тимошка очень маленький.

— Без комментариев, — обращаю телефон к его лицу потемневшим от выставленной блокировки экраном, — уже ждёт…

«Нам достаточно одного!» — так я самостоятельно решил. Поднимем на ноги, вырастим, воспитаем, дадим путёвку в жизнь, потом порадуемся свадьбе и понянчим внуков. Разве дело в количестве, до которого необходимо добить себя и свою жену? У меня есть сын. Один! И мне нормально, я больше не ропщу на грубую судьбу.

А наш Тимошка проводит сегодняшний слишком длинный день в компании Алины Семёновны Яковлевой, которая, действительно, оказалась родной младшей сестрой любимой воспитательницы Аси. Я всё проверил. Её сын, Денис, выразил желание посотрудничать в этом плане — не настаивал, конечно, но всё, что нужно было для получения информации своевременно предоставлял. Одна семья, одна кровь, общие гены и разные по содержанию судьбы. Не хочу так говорить потому, как слабо в это верю, но пути Господни поистине неисповедимы. Кто бы мог подумать, что здесь, в приморском городке, небольшом посёлке городского типа, моя Ася встретит названую тётю, с которой Анна Яковлева с момента их расставания до своей кончины ни разу не увиделась.

Жена легко смогла убедить меня в том, что с профессиональным заслуженным педагогом барбосёнку будет хорошо. Видимо, я поплыл и окончательно расклеился, раз позволил ей самостоятельно принимать решения в этом направлении.

— Добрый день, — приветствую поджидающую меня возрастную женщину. — Давно ждёте? — придавливаю носик сыну.

— Здравствуйте, Константин. Нет, только вышли.

— Не дал Вам насладиться интеллектуальным обществом? — улыбаюсь ей и крохе.

— Он сегодня воевал, — она специально супит брови и с таким «ужасным» выражением лица обращается к Тимошке.

— Воевал? — становлюсь как будто бы серьёзным, однако же на самом деле пугаю мальчика, призывая баламутика к порядку.

— Отказался от дневного сна, а вместо отдыха возился с игрушками и ползал туда-сюда. Хватал кубики, Костя.

— Быть ему строителем? — подмигнув ей, говорю.

— Вам лучше знать.

Не буду заклинать:

«Да упаси, Господь!».

Настанет время — самостоятельно решит. Индустриальный колледж? Если я не ошибаюсь, так писала ровным почерком жена.

— Он, по-моему, сегодня спортом занимался.

— Разминался перед плодотворным вечером? Тимофей? — грозно рявкаю, специально повышая голос.

Он обращается ко мне лицом. Лениво тянет губки, формируя ямочки на мягких щечках.

— Ты со мной не кокетничай, барбос. Почему не спал? — выставляю себе на пояс руки, при этом задирая, растягиваю полы пиджака. — Что-то хотел доказать? Зачем боролся со сном? Решил нас поразить? А вечером закатишь нам с мамочкой скандал?

— Ой, это вряд ли! Устанет и отключится. Убеждена, что ему было интересно, Костя. Он так пыхтел, как старичок, потел, стучал ладошкой по коврику. Тимоша так усиленно работал, что растёр коленочки. Я поменяла боди. Запачкал, пока оттачивал мастерство передвижения. Мне кажется, в ближайшие дни, малыш примет вертикальное положение. Встанет на ножки. Полгодика! Пора пробовать. Ползает хорошо.

— Всего шесть, Алина Семёновна, — качаю головой. — Он еще не отработал маневрирование между ножек стульев. Не наблюдается аптекарская точность.

Только шишки цепляет на чугунный лоб. К тому же, я где-то недавно прочитал, что стоять детки начинают в общей сложности месяцев с восьми. До первого топа нам ещё расти и расти.

— Это по правилам, а по имеющимся исходным данным — Тим ищет подходящую опору, чтобы ручками зацепиться и подняться. Неинтересно внизу. Понимаете?

Это я понять могу.

— Я застирала его вещи, но пока не высохло. Денис Вам передаст. Вы не возражаете?

— Нет, конечно. Ничего страшного. А то, что коленки потрепал, так до свадьбы заживёт. Да, детка? А ну-ка, не строй мне миленькие глазки!

Наращивает парень мышечную массу. Ничего тут не поделать. Тимофей полон энергии, потому что рано не встаёт, как следствие, не ходит на проклятую, но приносящую стабильную прибыль работу, не подписывает ненавистные тяжелые контракты, не раздаёт нагоняи обленившимся подрядчикам, в конце концов, не утешает Фрола, который по-чёрному завидует Юрьевскому счастью, и не смотрит с замершим дыханием на кроткую жену.

— Как у Асеньки дела? Я думала, Вы её привезёте. А она… — женщина заглядывает мне за спину.

— Сейчас отправимся за ней. Она пока в больнице, у врача.

— В больнице? — всполошившись, оживает, вытягивает шею, выровняв спину, упирается ладонями в брусья детской лавочки, на которой сидит.

— Это плановая встреча. Всё нормально.

С утра, как мантру, повторяю.

— Господи, я перепугалась. Она здорова?

И на это я надеюсь. А если Цыпа ничего не скажет, то я запросто обо всём смогу прочесть по её ярко-голубым глазам. Навык есть!

— Вы нас простите, но… — с очевидной аккуратностью беру на руки покряхтывающего сына. — Ты хорошо потяжелел, барбос, — немного отстранившись, заглядываю мальчику в лицо. — Набираешь силу? Или много кушаешь? Мало двигаешься, зато работаешь и что-то строишь?