Киран вполне изящно вскинул вверх руки, задевая собственные уши массивными бицепсами, слегка прогнулся в пояснице, выставляя зад и заставляя монетки и бубенчики звенеть еще громче. Резкий разворот плеч, и король повернулся к кровати лицом.

Ну и колышущимися между бедер концами платка, звенящими от каждого его движения, соответственно.

Регент испуганно вздрогнул и затих, придавленный аурой сексуальной агрессии, сквозившей в каждом пылающем взгляде, кинутом на бесформенную кучу постельного белья, в которой хоронился несчастный.

Бедра Кирана описали круг и снова дернулись из стороны в сторону, согласно такту, заданному притоптываниям босых пяток. Не известно, осознавал ли нетрезвый король, что концы платка попросту не поспевают за движениями другого конца, таящегося между ними. Но вот Никай оценить это успел в полной мере. И даже взбледнул, чисто по-мужски оценив масштаб грозящей невинной девушке опасности, ежели дело-таки дойдет до применения.

Танец, тем временем, набирал амплитуду и масштабность. К беспрестанно дергающимся бедрам добавились покачивания бугрящихся мышцами плеч и проигрывание грудными мышцами.

— Бу-бу-бу… — что-то напевал сам себе под нос Киран, отчаянно вращая передними бубенчиками платка и звеня на всю комнату.

" Остановись! Прекрати!" — беззвучно молил Никай.

Но король был неумолим.

С минуту он бешенно вращался на пятках, играя одному ему известный ритм трепещущим серебром и покачивая небритым задом. Затем, резко пошатнувшись остановился и, расставив ноги на ширине плеч, наклонился вперед, упираясь ладонями в собственные колени.

Движения стали откровенно неприличными. Распущенные пряди золотых волос скрывали от регента лицо танцора, но его зашедшееся дыхание, доносящееся из-под плотной завесы спутанных прядей, говорило о том, что артист отдается процессу по полной.

— Дзынь-дзынь-дзынь… — вторил мелодии королевский зад, взлетая вверх-вниз в неизвестном регенту горячем танце.

— Бу-бу-бу... — продолжал напевать запыхавшийся Киран, устало опадая на колени и упираясь руками в пол.

" Да упади ты уже весь!" — в отчаянии, стонал в подушку Никай, когда умаявшийся король, отринул попытку снова встать на нетрезвые ноги и попросту продолжил странные дерганья задом уже из коленно — локтевого положения.

— Дзынь-дзынь....дзынь.... дзынь... — все тише и тише звенели колокольчики, пока укатанный пьяный монарх обессиленно опадал на пол, прижимаясь щекой к доскам и сонно бубня под нос.

— Бу — бу...бу...бу...хрррр... — выдал он и засопел, счастливо раскинувшись на тонком половике.

Никай выдохнул, утирая рукавом потный лоб. На комнату обрушилась робкая тишина. Но царила она недолго.

— Хрю-хрю — хрю… — внезапно донеслось из-под кровати, а затем агонию ситуации разорвал совершенно неприличный женский хохот, заставивший замереть и дернуться кучу одеял на кровати — Ха-ха-ха! Не могу! Твёрк! Он изобрел твёрк!

Смеялась я долго, задорно и со вкусом. Собственно, как и обычно в истерике. После того, как меня отпускает напряжение, основанное на ожидании неминуемого конца. Как бы оно не звучало, в конкретной ситуации.

Смех быстро перешел в судорожные икания и обильные слезы, вместе с которыми мое истерзанное напряжением последних часов тело как раз и покидал стресс. Еще бы покинули и братья по короне мою скромную спальню, и вообще можно было бы борьбу с депрессивным расстройством считать успешной. Но вот в этом вопросе прогресса как раз не наблюдалось.

Никай Второй обескураженно наблюдал за тем, как я катаюсь по полу, дергая ногой и отхлопывая ладошкой по полу в особо острые моменты психического срыва. Пару раз порывался сползти с кровати и, наверное, мне как-то помочь. Но потом инстинкт самосохранения брал верх и регент снова замирал в подушках, напряженно наблюдая за тем, как я пытаюсь одновременно до конца выползти из своего укрытия, и при этом не вылезти из окончательно сползшего платья.

— Леди… Может, воды? — наконец узрев финал моей истерики, аккуратно уточнил он, осторожно слезая с противоположной стороны кровати и обходя по кругу храпящего на полу брата.

— Ох… уф… Не утруждайтесь, Ваше Величество. Я сама, — вытирая слезы, махнула рукой я, и как смогла затянула-таки на груди шнуровку измятого вконец платья — Ой, не могу… Это надо же…

— Я… — немного замялся мужчина, медленно выдыхая и наконец принимая привычное ему высокомерно-отрешенное выражение — Я искренне сожалею, что Вам пришлось стать свидетелем столь неприглядного состояния, в котором обнаружил себя Его Величество. Могу лишь уверить Вас, что самым тщательным образом проведу расследование. Мы обязательно найдем злоумышленников, посмевших опоить короля, или наложить на него чары…

— Чего его искать-то? — хмыкнула я — Вон он, перед Вами лежит.

— В каком смысле? — чуть напрягся регент.

— В том смысле, что эта «жертва злоумышленников» менее, чем за десять минут приговорила литра три «Последнего глотка». И это только непосредственно при мне! Замечу, что пришел он сюда уже глубоко «под шофе». Так что…

— Я… понял, — медленно прикрыл глаза Никай и еще раз очень глубоко вздохнул — Тем не менее, Вы должны понимать, что официальная версия происшествия будет включать в себя тщательное расследование. Советую Вам придерживаться этой линии при последующей даче показаний.

— Да как скажите, — пожала плечами я, задумчиво глядя на сопящего Кирана — Правда, не понимаю зачем? Кроме нас с Вами свидетелей этого беспредела нет.

— Леди, — обреченно покачал головой регент — Если бы я не знал наверняка, кто Вы и откуда, я бы с сомнением отнесся к докладу, содержащему эту информацию. Вы словно не во дворце росли. Это же двор, леди! Здесь и у стен есть уши. Без сомнений, не позднее, чем к утру об инциденте будет знать последняя собака.

— Думаете? — нахмурилась я — Может подождем сперва? Вдруг обойдется?

— Мда, — устало качнул головой регент — Все же, есть если не справедливость, то оправданная предосторожность в том, что Вас пытаются лишить трона. Вы совершенно не готовы принять на себя бремя власти. Предвосхищать возможные проблемы, а не решать последствия их возникновения — вот основа правления. Для этого работает тайная канцелярия, осведомители и шпионы внутри страны и за ее пределами. Предотвращать, леди! А не расхлебывать то, что вышло из-под контроля. Ничего мы ждать не будем. Попытка скрыть — первый сигнал к тому, что произошло что-то постыдное. Тем более, что свидетели есть наверняка. Не думаете же Вы, что он в одиночестве употребил в таком количестве алкоголь? Или что там в нем еще плещется… И, главное, что на нем сейчас его привычный домашний костюм? Определенно, весь его внешний вид имеет под собой какую-то историю, приведшую Его Величество в Ваши покои в столь поздний час и в столь ошеломительно — неприличном состоянии. Так что мы немедля зовем стражу и с как можно большим апломбом организуем расследование.

— Вы так много наговорили, что я упустила предложение, после которого предполагала смертельно обидеться, — холодно процедила я — Так что обижусь просто без привязки к конкретным словам. А, посему, не могли бы Вы немедленно покинуть мою комнату, Ваше Величество? Тем более, что я вообще не понимаю, зачем Вы вернулись. И уж из коридора делайте, что хотите: зовите стражу, сыскных собак, некромантов… Только чтобы при этом в Вашем расследовании никак не фигурировало ни мое доброе имя, ни упоминание того, что к честной девушке ночью в спальню по каким-то государственным делам регулярно шляются такие готовые к принятию власти продуманные интриганы, как Вы.

— Боюсь, что не Вам сейчас решать когда мне стоит удалиться. Как бы Вы не страждали взлелееть свою обиду. Не сомневаюсь, что Вы бы и правда предпочли, чтобы я сейчас удалился и оставил Вас наедине с королем. Но, увы, в мои планы относительно будущего Его Величества вписывается совершенно другая принцесса Империи Сильфер — язвительно улыбнулся Никай.