— Лея, — укоризненно раздалось в телефоне — Ну какие жалобы… У тебя своя работа, у меня своя. У тебя свои методы, у меня свои… Разберемся без начальства.

— О как! — восхитилась я — И как же?

Но ответом мне стала лишь тишина в трубке.

Несколько секунд я еще вслушивалась в пустоту, а затем удивленно посмотрела на экран и обнаружила, что абонент завершил связь.

— Пфф! Подумаешь — фыркнула я и разом допила кофе — Тэкс… что я там хотела? Ах, да!

И смартфончик снова ожил в моих руках:

— Але! Степан Леонидович, добрый вечер! Ага! Простите, что поздно. Я Вам на месендж заявление кину на отпуск? Да, совсем достали… Ага… На пару недель. Как раз тут еще праздники присоединяться, так что без особого ущерба для процесса получится. Да не знаю, съезжу в пригород куда-нибудь, скорее всего… Не, лететь сейчас страшно как-то. Я тут отдохну… Роман сейчас еще раз перечитаю «на дурака» и к утру будет на верстке. Да! Ну, спасибо большое! Если что — я на связи!

«Вот и ладушки!» — довольненько буркнула я, от руки строча на листе заявление.

Минуту спустя, фотография уже была отмечена руководством и в переписку мне шлепнулось краткое «Согласовано. Отдыхай»

Вечер резко перестал быть противным.

Я, по — привычке, заварила себе кружку травяного чая с долькой апельсина и, счастливо мурлыкая, вытянулась на диване перед телевизором.

«Все! Уважаемая Лея Александровна, официально заявляю, что с этого момента ты в отпуске! Ну, почти… Сейчас передохнём, еще раз прочитаем, что там получилось и отсылаем Вадиму. На этом твой трудовой подвиг свершен и герои труда могут спать спокойно! А спать-то и правда хочется… очень».

Сладкий зевок даже заставил отставить на журнальный столик чашку с чаем.

«Ладно. На пару минуточек глаза прикрою только…»

И я совершенно неожиданно провалилась в сладкую темноту.

— А-аааа! орала я благим матом на одной ноте — Уиииии! — визжала с переливами и переходом на ультразвук.

А все почему? Потому что орать и визжать это, собственно, все, что я могла себе позволить в данной ситуации. Ибо как я не человек-паук хренов! И даже не «альпинистка моя, скалолазочка». Я вообще отношения с канатом последний раз имела в институте на уроке физкультуры. И отношения у нас, мягко говоря, не складывались. Это и Борис Степанович признавал ( физрук наш, если что). Ага. Он так и орал мне под потолок:

— Климанова, мать твою! Обезьяну — предка твоего за ногу! Спускайся сейчас же! Отпусти канат, кому говорю. Что ты в него вцепилась, как в последний оплот добродетели? Не хочет он тебя!

— А я падать не хочу — орала тогда я — Так что не все в жизни по взаимности.

К слову, канат я тогда, все-таки, отпустила. Не сразу, конечно… в начале следующей пары, когда руки устали окончательно.

Но тогда под мою несчастную жопоньку постелили кучу матов. Пока стелили, была явлена на свет и другая куча матов, как проявление недовольства однокашников. Но зато падала я на мягонькое.

А вот в то, что под крепостной стеной кто-то догадливый тоже соорудил что-то амортизирующее не верилось ни разу.

Так что я просто тупо болталась на кем-то связанных простынях и орала.

Смертельная романтика перла из всех щелей нещадно: меня колыхал по стене холодный колючий ветер. Трепал мои лохматые волосы, обтирал о шершавые серые камни и всячески намекал, что по сути он есть ментальное тело моего физрука Бориса Степановича. Потому как я даже сквозь его завывания слышала тихий стон и истерично — испуганные слова:

— Прыгайте! Прыгайте же! Сейчас на Ваш крик сбежится караул!

Но я что дура, ветру верить?

Ага! Щас! Уже прыгнула. А ну как второй раз я зацепиться за простынь не успею? Сами все прыгайте, если оно вам надо. А я тут повисю еще чуток. Покуда руки не устанут.

— Да что Вы делаете? — сокрушался ветер — Нам же торопиться надо!

«Кому надо, пусть тот и торопится. Перед смертью не надышишься, конечно, но и торопиться на тот свет не хочется» — почти разумно мыслила я и сама офигивала от наличия более-менее связных мыслей в окутанной ужасом голове.

И еще бы она не была чем-то подобным окутана. Я бы на вас посмотрела, если бы вы минуту назад просто прикорнули на диване у телевизора и… тут же очнулись от ощущения падения. А затем обнаружили свое бренное тело одиноко болтающимся неизвестно где, под завывания холодного ветра и с цепко захваченными руками отрезками простыни.

Я даже не среагировала нормально сперва. Руки мои машинально отпустили натянутую ткань и застывшее в страхе тело тут же пустилось в свободный полет, к подножию каменной стены. Лишь чудом я снова ухватилась за самопальный канат, после чего и заверещала, словно в гузку раненный олень. О каком «прыгайте» в описанных обстоятельствах вообще может идти речь? Однозначно нет! Висим дальше.

— Прошу Вас — уже практически стонал голос — Время!

Я упорно болталась на простыне. Единственное, голосить, все-таки, прекратила. А так — все. Даже глаза посильнее зажмурила. На всякий.

Порыв ветра подарил мне чей-то сокрушенный вздох, а потом… меня подло дернули за ногу!

Я испуганно взвизгнула и взбрыкнула, в попытке дотянуться до преступника. Нормально, да? А если я реально упаду вниз?

— Да идемте же! — нетерпеливо выкрикнул кто-то и дернул сильнее.

От резкого движения и накопившейся в непривычных к таким нагрузкам руках усталости, пальцы дернулись и разжались. Я ахнула от ужаса, широко распахнула глаза, взмахнула руками, в попытке обрести равновесие… а краткий миг спустя уже сидела ушибленной попой на холодной влажной земле, обиженно поджимая губы и сердито глядя на замершего подле меня мужика в странной кожаной экипировке, более всего напоминающей древнеримскую кирасу на почти голое мускулистое тело. Только вот каждая доступная взгляду клепка на ней представляла из себя изящно выкованный герб. Странный герб, будто даже знакомый. Но откуда? Вообще геральдикой не интересовалась никогда и вдруг… Широко распахнутые крылья, лучи восходящего солнца, и роза с острыми шипами…

— Леди Лея, прошу Вас — почти взмолился нервный вояка, с затаенной тоской глядя в мои презлючие глаза.

— Предупредить не мог, что я уже низко? — процедила я, рефлекторно отмахиваясь от странности окружающей обстановки.

— Если бы Вы посмотрели вниз…

— Я бы обосра… испугалась, идиот! Я же высоты боюсь! — перебила я и в ответ получила настолько шокированное выражение мужского лица, что даже слегка отодвинулась ближе к стене.

— К.. Как это… Кто Вы?! — возмущенно вскинулся боец, уверенно опуская правую руку на короткий меч у себя на бедре.

— Оу-оу-оу! — перепуганно вскинула я ему навстречу руки — Ты что?! Обалдел совсем?

— Кто Вы такая, я Вас спрашиваю? — сквозь зубы процедил вояка, медленно и неумолимо вынимая оружие из ножен — Вы…

Я замерла, не в силах отвести взгляда от закаленной стали, тускло сверкнувшей в лунном свете. Мысли заметались бешеными кучками потревоженных тараканов. Ладони резко вспотели, а воздух неожиданно закончился. Я тщетно открывала рот, в попытках сделать необходимый вздох, когда в замершую в ожидании неизбежного действительность ворвался тревожный девичий голосок:

— Альер, где вы… Небесная суть, ты что делаешь?! Да… Да как ты посмел обнажить меч перед Ее Высочеством?!

— Это не она — холодно процедил воин, не сводя с меня напряженного взгляда.

— Как не она? — обескураженно хлопнула ресницами так вовремя подоспевшая девушка в длинной белой тунике и спешно смерила меня взглядом — Альер, ты пьян?! Ваше Высочество, простите его! Он не в себе. Может сам Дин-Винодел смеется на смертными его губами, опоив заговоренным вином! Альер верный слуга Империи, он бы никогда…

— Это не она, — уперто мотнул головой страж — Говорю тебе.

— Ваше Высочество? — просяще пискнула девушка.

А я что? Я ничего! Я кем угодно назовусь, если надо. Что, мне трудно, что ли? Тут же полоумный с холодным оружием!