— Не удивлен, — буркнул мой собеседник. — Я скорее удивляюсь, как еще жив до сих пор, обретаясь под одной крышей с двумя змеями.

Вторая змея, видимо Голока, подумалось мне.

— Вряд ли смогу когда-нибудь снять все ваши чертовы проклятия, — проговорил он негромко, выпятив мускулистую грудь под белой рубашкой. — Поэтому решил пойти на фрегат капитаном, в море спокойнее. Возьмешь? Услуга за услугу.

— Возьму, — без раздумий согласилась я.

Мне и впрямь было не найти лучше капитана. И сердце грела мысль, что он будет далеко от Ариды, пусть и не в полной безопасности, конечно. Но мужской коллектив — это не то же самое, что проживать с коварной красоткой-женой в одном доме.

— Вот и отлично, — просиял граф. — А я в обмен на твою любезность добуду тебе кровь моей благоверной, чтоб ее…

Мои пальцы вздрогнули, когда его рука накрыла мою: граф вышел проводить меня на крыльцо. Однако не успела я посмотреть на него, как он уже убрал пальцы и скрестил обе руки на груди, приняв вид неприступной скалы.

— Обсуди с Агастьяном детали контракта, — сказала я перед тем, как уехать, — И приступай к работе как можно скорее. Фрегат уже полностью готов, надо выдвигаться.

Заворачивая за поворот, я видела, как граф шутливо приложил в ответ на мою команду руку к голове, как бы отдавая честь. Обратную дорогу я проехала с улыбкой на губах.

Прошло примерно полтора месяца с тех пор как граф был нанят капитаном «Смельчака». И команда под его руководством уже успела дважды сходить в заморские земли. В первый раз они вывез бывших рабынь на их родину, что заставило всех обитателей моего дома вздохнуть с облегчением.

А на обратном пути привез в знак благодарности от тамошнего короля, чьими подданными были освобожденные пленницы, драгоценные камни. Их мы с успехом продали на местном рынке, а особенно выдающиеся экземпляры я оставила, чтобы позже сделать из них украшения. Во второй поход граф с командой умудрились раздобыть садаловое масло, с помощью которого можно было делать ароматные и полезные в плане красоты и здоровья снадобья.

Теперь я была занята с утра до ночи. Бизнес бурлил, заставлял просыпаться среди ночи от обилия новых идей. Пришлось открывать производство гелей для душа с садаловым маслом, шампуней и мыла. И если бы не помощь матери и Леи, которые всегда были рядом, мне пришлось бы совсем туго.

И да, я провела обряд. Граф раздобыл кровь Ариды, как обещал, принеся мне стеклянный флакончик, наполненный красной жидкостью, еще перед своим первым отплытием. Однако, как ни старалась я выполнять дословно ритуал, ничего не получилось. Так что я осталась в чужом, болезненном теле, которое, к сожалению, чуть-чуть, но слабело с каждым днем. Если бы не эти приступы внезапной слабости, я пожалуй и горы свернула, а так приходилось часто прерываться на отдых.

Осуществляя проект косметического производства, я частенько вспоминала о Трисмегисте. Где же он? Ах, как бы сейчас пригодилась его помощь, да и зеленые таблетки заканчиваются. Что мне делать, когда снадобья иссякнут, я не знала. Хоть ложись и помирай.

Утешало одно: к тому времени мать будет полностью обеспечена, а поставленный на рельсы бизнес понесется паровозом вперед, обеспечивая ей безбедную жизнь.

В преддверии третьего отплытия «Смельчака» капитану Сангиану и его команде был дарован отпуск в две недели. Я же в это время плотно занималась косметической фабрикой, пропадая там буквально целыми днями. Садаловое масло нельзя было хранить долго, поэтому все привезенные запасы должны были быть срочно переработаны.

Честно говоря, в глубине души я надеялась, что граф лично приедет ко мне доложить о результатах похода, но он не являлся, предоставив право доклада маркизу Агастьяну. Это меня немного разочаровало, но я решила не настаивать на личном общении с капитаном. Он, разумеется, сильно устал.

Как-то раз, выходя поздним вечером с фабрики, утирая пот, несмотря на позднюю осень, я увидела рядом с собственной каретой другую. Элегантный экипаж — лакированный, черно-золотой, со знакомым гербом на дверце… Это же герб графа!

Гулко забилось сердце. Ступая одеревеневшими ногами, я подошла к своей карете, ожидая что из соседней сейчас донесется знакомый низкий голос.

Голос и донесся, только веселый и звонкий:

— О, наша деловая дама, а я тебя поджидаю!

Я вздрогнула и уставилась на окно графской кареты. Дверца экипажа распахнулась, и я увидела сияющее лицо Ариды. Разодета она была пышно: в лимонно-зеленый наряд с изумрудными украшениями, на ногах же модницы красовались бархатные туфельки с изящными острыми носками. Она напоминала херувима: симпатичного, но довольно порочного.

Мне же внезапно стало стыдно. После долгого рабочего дня на фабрике я выглядела не лучшим образом. К тому же, зная, что придется работать целый день, я с утра и оделась соответствующе: на мне были грубые башмаки, чтобы щелочами, которые на фабрике порой текли по полу, не разъело ноги. Саржевая синяя юбка и черная хлопковая блуза довершали образ трудяги, и конечно на фоне разодетой Ариды я проигрывала.

— Выглядишь так себе, — сморщила она носик, заметив мое смущение.

Конечно, добрых слов я от нее и не ожидала.

— Зачем ждала? — холодно спросила я, берясь за ручку своей кареты. Ганс на запятках поглядывал выразительно в мою сторону, готовый защитить в любой момент. — Я устала.

Я сделала движение, будто собираюсь сесть. Арида быстро проговорила:

— Есть проблема. Нужно решить. Совместно.

На последнем слове она сделала ударение. Удивившись, я повернулась к ней.

— Что интересно, мы можем решить совместно? Кроме обмена телами, конечно? Ну да ты ведь здесь не затем, чтобы отдать мне мое законное тело, не так ли?

Арида лишь криво усмехнулась. Конечно, она ни за что не вернется в больной сосуд, чтобы умереть в скором будущем.

— Другая проблема, — проговорила она и приглашающе открыла дверь своей кареты. — Садись.

Нехотя, я тем не менее села, велев Гансу немного подождать.

— Ну, в чем дело? — неласково поинтересовалась я, посматривая на собеседницу в сумраке кареты.

— Речь пойдет о моем муже, — моментально отозвалась она, нервно покусывая нижнюю губу.

— А что с ним?

— Мне грозит развод, — хрипло, явно волнуясь, проговорила Арида.

Пока я соображала, что на это ответить, она быстро продолжила.

— Понятно, что я не дам ему развод, так как просто не могу лишиться замка, да и быть женой графа, иметь фамильный титул — это одно, а быть непонятно кем и без денег — другое. Дело не в этом, а в том, что он… Он, наверное, из следующего плавания не вернется.

Сердце мое ухнула куда-то вниз.

— Почему? — я старалась, чтобы мой голос звучал ровно.

— Потому что у него другая женщина, — зло ответила Арида, сверля меня блестящими в темноте глазами. — И она не чета мне. Да и тебе не чета, если честно, особенно учитывая твою… болезнь.

— А ты откуда знаешь?

— Уж поверь, знаю, — снисходительно, как будто разговаривала с дурочкой, ответила Арида. — Я все-таки с ним в одном доме живу. Черноволосая красотка с точеной фигурой теперь у него частый гость. Явно влюблена и явно собирается замуж за графа, видела бы ты какими глазами она на него смотрит, я вот видела…

— Эмма? — я вспомнила смелую девушку, помогавшую освобождать фрегат.

— Да, кажется, — ответила Арида, поджимая губы. — Так ты ее знаешь?

Она явно хотела поразить меня новостью в самое сердце. И поняв, что я в курсе существования Эммы, очень разочаровалась.

— Да, я знаю ее, — спокойно ответила я. — Только не думаю, что тебе стоит ее опасаться. Если у них и есть что-то с твоим мужем, так исключительно деловые отношения.

Я, разумеется, так не думала, но перед Аридой хотела выглядеть холодной и равнодушной.

— Она ходит с ним в море! — взвизгнула Арида, брызнув слюной.

Несколько капель угодили мне на руку, и я брезгливо вытерла конечность о подол. Однако все же чуть покачнулась, пришибленная полученной новостью. Что ж, Арида, ты своего добилась. О том, что Эмма плавает с графом, я не знала. Хотя, как хозяйка фрегата, должна была знать. Не помню в списке членов команды госпожу Дарион.