Я спустилась вниз под испуганным взглядом Леи, которая следила за мной с высоты второго этажа. Графа нигде не было: ни в гостиной, ни в столовой, ни в его кабинете.

Оставалось только одно место, где я могла найти муженька: его собственная спальня. Но я в ней ни разу не была и, честно говоря, посещать не собиралась. Однако сегодня придется сделать исключение.

— Вы у себя? — я громко постучала в дверь графской спальни.

Ни звука. Что ж…

Я глубоко вздохнула, как человек, решивший поставить на кон все свое состояние и взявшись за ручку, отперла дверь.

В спальне было пусто. Огромная кровать была даже не расстелена. Очевидно, граф сегодня здесь не ночевал. Тогда где? И с кем? Неужели он выхаживает маркиза? Или, может… Тут я вспомнила, как вчера после ужина граф удалился наверх в обнимку с красоткой Оливией Шевалон. Может, он ночевал как раз у нее?

Я фыркнула от досады на саму себя. Вот что мне за дело, где и с кем ночевал мой горе-муж? Самое главное, что мне надо узнать от него — это о маркизе и том, что с ним случилось. Я машинально взяла со стула висевшую на ней вчерашнюю рубашку графа и зачем-то принюхалась: пахло приторными женскими духами.

— Арида! — раздался голос графа. Я в панике бросила рубашку на стул. Но он уже все увидел и недоуменно смотрел на меня. — Что вы тут делаете?

— Пришла узнать, что с маркизом, — я сама удивилась, как быстро взяла себя в руки. — С ним все в порядке? И что это было вчера?

Граф хмуро посмотрел на меня и прошел в спальню. Выглядел он неважно: на щеках щетина, вперемешку с царапинами и ссадинами, одежда замызгана и помята...

Я ждала его ответа, стоя у двери. Но граф не торопится отвечать мне, явно наслаждаясь моей ролью просительницы.

— Он нездоров, — тяжело произносит граф и поворачивается ко мне. Его кристальные глаза горели гневом. — Но позвольте узнать, какого черта вы делали с ним ночью в этой глуши?

Граф не скрывал своего недовольства: оно так и сквозило в каждом его слове, жесте и даже в выражении лица.

— Он… он просто пригласил меня прогуляться, — выпалила я, словно защищаясь. — Позвал на озеро в сад, что тут такого?

— На озеро… — передразнил меня граф и отошел к своей кровати. — Так вот что я вам скажу: отныне никаких прогулок, никогда, ни с кем, кроме…

— Кроме кого?

Граф не ответил, повернувшись ко мне спиной и принявшись стаскивать с себя грязный камзол. Я с трудом отвела глаза от его мощного, накаченного торса и сглотнула. А он хорош, черт бы его побрал!

— Так что с ним все-таки? — громко спросила я. — Я не уйду, пока вы мне не объясните. Потому что иначе не буду чувствовать себя здесь в безопасности, вот!

С этими словами я демонстративно скрестила руки на груди, хотя граф этого все равно не видел и подперла задницей дверь в спальню.

Граф медленно повернулся ко мне. Он все еще не натянул на себя рубашку и теперь его голый торс вызывал во мне странное желание то ли ударить в солнечное сплетение, то ли… оказаться в объятиях этого древнегреческого бога.

— Маркиз болен, я ведь вам уже сказал. Это неизвестная болезнь, но вероятно, заразная. — чуть раздраженно ответил граф, надев наконец рубашку. Ту самую, что провоняла чужими женскими духами. — И если вы не хотите умереть, вы не станете более с ним ни общаться, ни встречаться, ни тем более прогуливаться при ночной луне.

Граф улегся в кровать и увидев, что я все еще стою возле двери, глумливо усмехнулся. Затем окинул меня взглядом с ног до головы и похлопал по соседнему пустому месту:

— Хотите присоединиться?

Я вспыхнула и покраснела, как вареный рак, после чего выбежала из спальни, громко хлопнув дверью. Пусть на графа свалится вся облупившаяся штукатурка с потолка! Вслед мне несся громоподобный раскатистый хохот.

В свои комнаты я брела в задумчивости. Значит, маркиз болен? Но чем? Что за странный вирус, поразивший его до такой степени, что он буквально одичал? Возможно, бешенство? Может, его на охоте укусила дикая лиса?

Успокоившись немного этой мыслью, я открыла дверь в свою гостиную. И вскрикнула от удивления.

На кушетке восседала Оливия Шевалон. Черноволосая красотка-маркиза была в очаровательном белоснежном платье, сшитом полностью из кружев, в руке она вертела миниатюрный солнечный зонтик.

Увидев меня, она окинула меня внимательным взглядом и чуть насмешливо улыбнулась. Я уже не первый раз замечала этот ее взгляд и опять списала его на то, что Оливия не привыкла видеть дам без корсажа.

— Что вы тут делаете? — с порога спросила я.

— Я к вам, Арида. — улыбнулась Оливия, сверкнув белыми зубами. — Мы ведь теперь знакомы, поэтому как соседка, полагаю, я могу нанести вам дружеский визит.

Она встала и приблизилась ко мне. Отчетливо пахнуло приторными сладковатыми духами. Теми сами, что я унюхала от рубашки мужа. Появилось отчетливое желание схватить красотку и что есть силы дернуть за черную шевелюру, выдрав сочный клок.

Вероятно, Оливия что-то такое прочитала в моем взгляде, потому что вдруг поспешно отошла к окну. Там она оперлась на него и уставилась на меня, сжимая в руке зонтик.

— Я пришла, чтобы открыть вам глаза, Арида, — тихо и с наигранным сочувствием проговорила женщина.

— На что открыть?

— На вашего мужа. Он вам изменяет.

Эти слова Оливия проговорила настолько трагическим тоном, что я едва удержалась от насмешливого фырканья. Тоже мне, открыла Америку! Но все равно, эта информация, теперь, когда Оливия открыто призналась, неприятно на меня подействовала.

— И с кем же? — я отвернулась и подошла к комоду, чтобы скрыть свое волнение. — С вами, полагаю?

— Вы угадали, — скорбно и сочувственно произнесла Оливия. — Дело в том, что мы уже давно… Давно с графом имеем отношения, а вот недавно воссоединились окончательно. Он вам сообщил, где и с кем провел эту ночь?

— Нет, — честно призналась я и повернулась к ней. — С вами?

Оливия скромно опустила глаза, скрывая торжество. Похоже, она и впрямь заполучила моего мужа. Ну что ж… Пожелать им разве счастья и кучу детей? Но отчего-то эти ироничные слова застряли у меня в горле. Я ловила себя на мысли, что вовсе не желаю графу и Оливии никакого счастья. Обойдутся!

— Ну хорошо, вы меня просветили, — произнесла я холодно. — Благодарю вас. А теперь, если вам не трудно, покиньте мою комнату.

Оливия смотрела на меня с изумлением:

— Как? Вы разве не предпримите меры? — спросила она, нервно крутя зонтик. — Вас же оскорбили, Арида, как вы не понимаете? Муж изменил вам, неужели стерпите?

— А мне некуда идти, — просто ответила я. — Так что пусть изменяет. Можете даже переехать жить сюда, я не буду против.

Я поняла, если еще немного она здесь задержится, я расплачусь, и бурный поток слез будет трудно остановить. Поэтому я быстро подошла к кровати и решительно дернула за витой шнурок.

— Проводи маркизу к выходу, — попросила я прибежавшую Лею. — Она уже уходит.

— Пройдемте, госпожа, прошу вас, — Лея присела в едва заметном книксене.

Оливия, поняв, что задержаться более не получится, фыркнула и гордо задрав точеный подбородок, удалилась. На пороге она остановилась и обернувшись, еще раз посмотрела в мою сторону. Однако я уже ногой закрывала дверь, маркиза едва успела выдернуть белый кружевной подол.

****

После ухода Оливии мне срочно захотелось проветриться. Да и комнату проветрить не мешало: все вокруг пропахло ее духами. Но гулять в лесу и даже в саду мне больше почему-то не хотелось. Поэтому я попросила Лею приготовить карету для поездки в Петару. Я знала, что столица в часе езды, так как прекрасно помнила первую дорогу сюда после венчания.

— А граф знает? — опасливо поинтересовалась Лея, когда мы уже сидели в карете.

Шустрый малый из конюшни по имени Фред вызвался быть нашим кучером.

— Он спит, — сухо ответила я, глядя в окно. — Вчера он весьма утомился.

— Ясно, — отозвалась Лея. — А маркиза эта вертихвостка мне нисколько не понравилась, уж не обижайтесь.