Я спустилась вниз, ожидая увидеть в столовой графа и маркиза. Но граф сидел в одиночестве! Ради кого я наряжалась?

Правильно истолковав мой недоуменный взгляд, муженек усмехнулся и отпил вина:

— Не ожидали, Арида, что я тут сижу один? — ехидно сквозь зубы процедил он. — Думали, гостей пригласил? Молодых и красивых?

— Ничего я не думала, — быстро ответила я, садясь и расправляя на коленях салфетку. — Но, если честно, считаю, что для парадного наряда все-таки требуется больше сотрапезников, чем один человек.

Граф неохотно потянулся к бутылке и налил в мой кубок вина. Красная, как кровь, жидкость, засверкала в хрустале. Я протянула руку и отхлебнула глоток, собираясь с мыслями. А ведь это прекрасный случай все прояснить!

Едва я открыла рот, как граф недовольно буркнул:

— Между прочим, вы опоздали. Жаркое, наверное, уже остыло.

— Это все из-за того, что вы настояли на парадном наряде, — парировала я. — Пришлось довольно долго собираться.

Граф холодно усмехнулся, но развивать тему дальше не стал. Дождавшись, пока он утолит первый голод, я спросила:

— Не объясните ли вы мне, кто такая Лупита?

После этих слов я имела удовольствие наблюдать, как вилка, которую граф нес ко рту, повисла на полпути в воздухе. Затем он швырнул прибор на тарелку, отчего куски мяса потели в разные стороны.

— Откуда вы взяли это имя? — взревел он. — Или вы и по борделям шастать не брезговали? Я ведь знаю, некоторые дамы в свете балуются подобным… развлечением!

Граф сейчас бы поистине страшен. Он выпрямился во весь рост и наклонился ко мне, сжимая руками край столешницы. Казалось, сейчас он вообще перевернет стол к чертовой матери.

Усилием воли я взяла себя в руки.

— Так значит, Лупиту вы повстречали в борделе? Что ж, отлично. Думаю, вам лучше с ней и оставаться. А я снимаю с себя все функции вашей жены!

С этими словами я поднялась и попыталась выйти из-за стола. Но граф схватил меня за руку. Его хватка была мощной, цепкой, и мне было очень больно. Он наклонился ко мне совсем близко и проговорил, тяжело дыша:

— Никогда не смейте мне перечить! Я сам решаю, будете ли вы выполнять функции жены и в каких объемах! Ясно?

— Отпустите! — я завизжала и попыталась укусить графа за плечо.

Он явно не ожидал от меня такой прыти и разжал руку. Этого мне как раз хватило, чтобы отодвинуть стул и выскочить из-за стола. Но он уже опомнился в один прыжок достигнул меня, сгребая в охапку. Его объятия были совсем не любовными и даже не дружескими. Нет, он держал меня как хищный зверь, добравшийся до вожделенной добычи. Кристально-голубые его глаза яростно сверкали, а изо рта только что пена не шла.

Мне стало по-настоящему страшно. А что если это сумасшедший, полный ненависти человек, сейчас просто убьет меня? Или покалечит? От такого зверя всего можно ожидать, в этом я ничуть не сомневалась.

Убедившись, что я прекратила сопротивление, граф чуть остыл и разжал руки. Я поспешила выскользнуть из его медвежьих объятий и не мешкая, покинула столовую. Лея, вне себя от страха, молча последовала за мной. Бедна девушка прибежала на мои крики, думая, наверное, что вместо своей хозяйки обнаружит бездыханное тело.

Когда мы оказались в коридоре, скрывшись от глаз разъяренного графа, я перестала сдерживаться и покачнулась, чуть не потеряв равновесие. Лея подхватила меня и довела до спальни.

Приговаривая что-то успокаивающее, горничная помогла мне снять сбрую парадного наряда. Особенно сильное облегчение я испытала, когда корсет был расшнурован и решила больше никогда не надевать его. К черту все местные этикеты, здоровье мне дороже! А в этом вечернем стандарте я даже дышать толком не могла, не то что дать сдачи зарвавшемуся хаму-муженьку.

А вот именно о хаме-муженьке мне и предстояло хорошенько подумать. Я улеглась спать, с трудом отправив Лею восвояси: девушка непременно хотела дежурить возле моей кровати.

Что мне делать? Он просто надо мной издевается, мстя за что-то, о чем я не имела ни малейшего представления. А если начну выяснять, в чем именно провинилась, граф, без сомнения сочтет, что я над ним смеюсь и притворяюсь невинной овечкой. Патовая ситуация!

Тут мне на ум пришла настолько простая и дельная мысль, что я просто рассмеялась. Одновременно недоумевая, как раньше об этом не подумала. Конечно, граф мне не расскажет ничего, и спрашивать его бесполезно. Муж изначально ненавидит меня с самого дня свадьбы, а может и раньше: я ведь не могу знать, сколь долго длится его ненависть. Тем более, что моя предшественница Арида тоже недолюбливала графа, не зря же сбежала о него…

Но есть один человек, кто хорошо ко мне относится и, возможно, знает, чем настоящая Арида насолила графу. Это маркиз Агастьян! Он дружит с графом, они вместе выпивают и посещают бордели… Ему ли не знать все тайны своего друга? Я решила при первой же возможности прояснить все у маркиза.

Успокоенная этой мыслью, я наконец уснула. Но сон не задался: среди ночи я в панике, чувствуя, что не хватает воздуха, резко уселась на кровати. Мне снилось, что на моей шее смыкаются тяжелые руки графа.

Однако ни в наступивший день, ни в последующие маркиз больше не появлялся. Зато вместо него явился Трисмегист. И как раз вовремя, потому что запас его лекарств, которыми он меня снабдил, кончились. И последние пару дней я вовсе ничего не принимала, порой начиная ощущать непонятную слабость во всем теле, которая меня пугала.

— Господин Трисмегист к госпоже графине, — звонким голосом проговорила Лея, пропуская в мою гостиную семенившего и подергивающегося лекаря.

Сегодня Трисмегист нарядился в ядовито-зеленый наряд, придававший ему сходство с ящерицей. Несмотря на его нелепый вид, я была рада его видеть и встав с кушетки, пошла навстречу. Ведь именно от этого чертова мага зависела вся моя дальнейшая судьба и связь с матерью.

— Вашего мужа нет дома, не так ли? — опасливо озираясь, осведомился Трисмегист, едва прикладываясь сухими губами к моей руке.

Его голос звучал чуть испуганно, что вызвало у меня усмешку.

— Вас он тоже недолюбливает?

— Ну как вам сказать, — отвел глаза лекарь, выкладывая из саквояжа на комод свои пузырьки. — Ваш муж много с кем в контрах. Такой уж у него характер.

Я сделал Леей знак рукой, чтобы она вышла и спросила:

— А с настоящей Аридой он тоже был в ссоре?

Лекарь обернулся и внимательно на меня посмотрел. Потом тяжело вздохнул и произнес:

— Она очень его боялась и буквально умоляла спасти ее.

— Вот как? Даже умоляла? Он убить ее грозился что ли?

— Не знаю, — Трисмегист сдвинул кустистые черные брови к носу. — Но Арида была настолько испуганной, какой я никогда ее не видел. А она далеко не робкого десятка.

— И вы провели ритуал? Магический?

Мне до сих пор смешно было говорить о магии, к тому же никаких особых ее проявлений здесь, кроме моего сюда попадания, я до сих пор не встретила.

— Да, — Трисмегист кивнул с серьезным видом и решительно направился ко мне, держа в руках пузырек из темного стекла. Он нацедил тягучую черную жидкость в ложку и протянул мне. — Пейте, быстро, иначе слабость неминуема.

Я выпила, мгновенно почувствовав себя лучше. Лекарь удовлетворенно посмотрел на меня.

— Обмороки случаются? Приступы тошноты, слабости, сонливости?

— Нет, ну, кроме слабости. В последние дни было такое.

— Я вам оставлю это лекарство, — кивнул Трисмегист на пузырек. — Хотя обычно я подобные вещи пациентам в руки не даю, уж больно оно ядовито в больших дозах. Принимать строго по ложке раз в день, ясно?

Я кивнула.

— Вы что, меня травите?

— Отравить вас больше, чем задевшая вас стрела, я не смогу при всем желании, — буркнул лекарь, захлопывая саквояж. — Этих лекарств вам хватит на две недели, а потом я приеду и пополню запасы.

И прежде чем я успела вставить хоть слово, эскулап поторопился покинуть мою гостиную. Задержала я его уже на самом пороге.