— Сколько я провела без сознания? — поинтересовалась предводительница.

— Эмиэль сказал, что немногим больше суток. А в лечебнице ты всего несколько часов, — всё так же сухо сообщила целительница.

— Понятно… А сам он где? — нахмурилась Ная.

— Они с Ираном ждут за дверью, — целительница наконец-то встала и подошла к кушетке, на которой лежала молодая предводительница.

— Почему не войдут? — Нае было странно открыть глаза в лечебнице и не увидеть рядом ни одного знакомого лица.

— Потому что я не пустила, — строго ответила целительница, — знаешь, тебе стоит радоваться, что загноилась рана на руке, а не на бедре, иначе всё могло закончиться довольно плачевно.

— А сейчас что со мной? — по ощущениям Ная чувствовала себя вполне сносно.

— Поваляешься пару дней и пойдёшь дальше свой отряд нянчить, — едва заметно поморщилась пожилая женщина, как и многие, очевидно, не одобряя поведение Наи.

— Пусть Эмиэль с Ираном войдут. Я хочу убедиться, что с ними всё хорошо, — настояла предводительница, игнорируя очередную критику своего командного стиля.

— На пять минут. Но следующие два дня я сюда больше никого не пущу кроме Аэна, — отрезала целительница.

Нае оставалось только согласиться.

Эмиэль с Ираном были уже в полном порядке. Оказавшись в кабинете, они вкратце отчитались предводительнице о том, что ей было не о чем переживать и она могла спокойно отдыхать: сердце было доставлено Матери Ар'тремон, и задание считалось успешно выполненным. Эмиэль предложил Нае написать за неё отчёт для Управления отрядами, но та отказалась, надеясь, что сможет поговорить с Матерью Лияр об этом задании, когда будет показывать ей текст. Может, она смогла бы сказать что-то по поводу этого странного задания Матери Ар'тремон: всё-таки это было, мягко говоря, странно

— отправлять всего троих, чтобы сражаться с целой стаей опасных тварей ради куска сушеного мяса.

Следующие два дня Ная видела только Аэна, который приносил ей еду, обрабатывал заживающие раны и давал какую-то настойку, из-за которой женщина почти всё остальное время спала. Предводительница пыталась расспросить целителя о том, как провел три недели, которые её не было в городе, остальной отряд, но мужчина только тихо ответил, что ответственная за Наю Мастер Тайва запретила ему что-либо ей говорить, пока она здесь отдыхала.

— Хоть кивни в знак того, что никто не нашёл новые приключения на задницу, — сдалась Ная.

Аэн, улыбаясь, кивнул и добавил, что с Лиасом тоже всё хорошо, и он уже даже понял, как пользоваться новыми глазами.

— Слава Хаосу, — женщина чувствовала, что очередная порция настойки начала действовать, и её снова начало клонить в сон.

— Спи, завтра уже сможешь уйти к себе в комнаты, — целитель легонько сжал её запястье, но Ная уже уснула.

Предводительница вышла из лечебницы на третий день и тут же нахмурилась, осматривая встречающую её компанию. Точнее одного Кьяра.

— Я чуть с ума не сошёл от волнения! Эта мегера к тебе не пускала даже на минуту… — танцор сгрёб Наю в охапку, прижав к своей груди, и тут же начал болтать без остановки.

— Спасибо, Кьяр, — женщина улыбнулась, позволяя трепать себя, как тому вздумается, — со мной уже всё хорошо. А где Ариен?

Ей, конечно, было интересно и где весь остальной её сброд, обнаглевший до такой степени, что даже не явился, чтобы поинтересоваться здоровьем своей предводительницы, но Ариен волновал её в первую очередь. Если отсутствие остальных ещё можно было как-то объяснить работой или детьми, то его отсутствие — нет. Он должен был быть здесь.

— Его уже больше недели не видно, но Лиас говорит, что он в твоих комнатах. Почему не выходит, не знаю… — замялся Кьяр.

Теперь стало понятно почему Мастер Тайва запретила Аэну говорить, а всем остальным приходить к Нае. Гоблина лысого она бы осталась смирно лежать, если бы узнала, что с Ариеном что-то случилось. В груди предводительницы неприятно заворочалась тревога, но внешне она старалась сохранить спокойствие.

— Что ещё за новости? — нахмурилась она. — Ну-ка пошли разберёмся, какого демона он свою госпожу не соизволил встретить после того, как она чуть не сдохла и два дня в лечебнице провалялась! Надеюсь, у него есть достойное оправдание, иначе месяц будет в твоём дурацком звенящем топе с последнего праздника по городу ходить, поганец!

— Надеюсь, у него нет оправдания, — хохотнул Кьяр, на ходу обнимая Наю за талию.

Когда они подошли к дверям её комнат, женщина почувствовала мощный барьер, который едва ли мог поставить кто-то из её отряда. Барьер был хорошо скрыт и вряд ли его удалось бы обнаружить, если специально не искать, однако Ная ощущала его предельно ясно, потому что он принадлежал не кому иному, как её матери. Побочный эффект кровной связи, так сказать. Но если в происходящее вмешалась даже Управляющая Сиара, то ничего хорошего ждать не приходилось. Ная стиснула зубы и взялась за ручку. Холодный страх, что с Ариеном опять случилось что-то ужасное, сжал её сердце острыми когтями так, что даже дышать стало сложно. Пальцы слегка подрагивали, и предводительница никак не могла заставить себя открыть дверь, боясь того, что может увидеть внутри, но в то же время желая как можно быстрее покончить с неизвестностью.

Видя её внутреннюю борьбу, Кьяр молча нажал на её запястье, и дверь с тихим щелчком поддалась. В ту же секунду из комнаты вырвалось пламя и, с громким пронзительным писком врезавшись женщине в грудь, исчезло. Наю отбросило назад, но танцор поймал её за плечи, не дав ей упасть или удариться спиной о стену.

Ная не успела понять, что произошло, когда она открыла дверь: сперва мелькнул огонь, а потом вокруг всё взорвалось десятками измерений и бесконечным количеством источников самых разнообразных чувств, среди которых яркими пятнами выделялись беспокойство и тревога, смешанные с неопределённой радостью, предвкушением, облегчением и усталостью. На какой-то момент Ная растерялась, совершенно потерявшись во всём этом, но осознание пришло так же быстро как и новые ощущения, которые на самом деле были невероятно знакомыми, просто успели за годы немного выцвести в её памяти.

«Феникс!» — наверное, её радостный крик разнёсся по всему зданию, но сейчас Нае было плевать: её мир озарился тысячью красок, которых ей так не хватало. Среди переплетающихся бесконечных измерений, её сознание начало быстро проясняться. Она, как и раньше, нашла сияющую белую звезду, теперь отливающую ещё и золотом, и двинулась к ней, понимая, что сейчас, с непривычки, так было проще всего вернуться в своё измерение и найти среди окружающего Хаоса своё тело, к которому, впрочем, и так, вела хорошо ощутимая огненная энергия. Ная открыла глаза.

— Ты в порядке? — волнение, склонившегося над ней Ариена, ощущалось так ярко, так знакомо и так забыто. Она снова могла чувствовать его почти так же хорошо, как саму себя.

— Да! — Ная не выдержала и бросилась мечнику на шею, по её щеками потекли слезы радости: она была так счастлива. Её мир снова наполнился жизнью, куда большей чем её собственная, задышал полной грудью. Она снова чувствовала растерявшегося, но счастливого Ариена, она чувствовала шокированного её поведением Лиаса, совершенно по-детски искренне радующегося Кьяра, она ощущала столько всего. Весь мир снова был открыт перед ней, ощущение бьющейся стихии снова наполнило её тело, окончательно закрыв то, что ещё оставалось от прошлой пустоты внутри.

Ная смеялась и рыдала на груди Ариена, испытывая невероятное облегчение и наполненность. Казалось, теперь в её жизни было всё.

— Когда он загорелся, произошёл мощный выброс энергии, но твоя мать прикрыла нас, сказав, что это она не сдержалась, когда очередной раз орала на нас с Лиасом, — тихо заговорил Ариен, когда Ная немного успокоилась.

— Мать помогла? — конечно, Ная уже поняла это по установленному внутри комнаты барьеру, но она не думала, что та станет прикрывать её мужчин.

— Да, — просто улыбнулся мечник: он на самом деле никогда и не сомневался, что в самый критический момент Управляющая Сиара — эта суровая, строгая, воинственная женщина — окажется не такой уж и принципиальной, какой всегда казалась.