— Срочно нужны чистые повязки и восстанавливающее зелье, — охотно поддержала я.

Реган со мной тут же согласился, торжественно провозгласив:

— Я всё принесу!

— Раны очень глубокие, их много, один — даже бессмертный, так много повязок не донесёт, к тому же, вам придётся очень постараться, чтобы не попасться прислужницам на глаза, иначе те захотят вмешаться и помочь с этим нелёгким делом, — добавила я, многозначительно посмотрев на дочь.

Та старательно закивала.

— Я ему помогу!

Унеслись оба, как всё тот же неугомонный вихрь. Как только я и повелитель огненных пустынь Аксартона остались наедине, все сияющие ализариновым свечением узлы тут же исчезли, а мой иногда мешающий шлейф платья и в этот раз напомнил о том, как же я его порой недолюбливаю. Едва глава ковена магов крови освободился, нагло поймал шлейф и потянул на себя, да так неожиданно резко, что я чуть не упала. Хотя, если уж на то пошло, реально упала. На него. А ему только то и необходимо. Поймал, помогая с мягким приземлением, после чего усадил на себя.

— Если они увидят, что пленник свободен, тебе не поздоровится, — единственное, на что меня хватило.

— Я успею связать новые узлы до того, как они вернутся, — нисколько не проникся глубиной моего справедливого замечания эйн. — Что это? — озадачился следом.

Точно, страница!

Чуть не забыла о ней, пока смотрела в глаза цвета ночи, одновременно любуясь волевыми чертами мужского лица. Удивительно, но даже спустя столько прошедшего времени с момента нашей первой встречи, никак не могу насмотреться. Скорее всего, так будет всегда. Очень уж нравится ощущать на себе встречный пристальный взгляд, способный, кажется, заглянуть в самую душу, пока мои пальцы впитывают тепло, исходящее от твёрдых мускулистых плеч, которые я ими сжимаю.

— О, это… — и тогда не стала спешить со своими словами, тщательно обдумывая, с какой бы стороны лучше зайти, а итоге решила, что не буду заморачиваться, скажу, как есть: — Это то, за что ты мне сейчас ответишь! — обвинительно пихнула страницу прямиком ему в грудь.

Эйн нахмурился. И ощутимо напрягся. Не сразу понял, о чём это я. Сперва взглянул на древние письмена. Хотя и тогда тоже не сразу осознал всю широту того, чем ему сулило прочитанное им только что.

Но ничего!

Я ему всё разжую!

— Она уже умирала! — сократила я все возможные объяснения до минимума. — Твоя якобы жена! А значит, ваш брак давно не действует!

В чёрных глазах воцарилась задумчивость.

— Я… не спрашивал никого из них ни о чём таком, — постановил мрачно. — Откуда мне знать, как выглядит первое соитие архивампира с его избранной?

По моим губам расплылась театрально понимающая насмешка. Я даже деланно согласно покивала на его вопрос.

— Ну да, с чего бы тебе знать? — протянула язвительно, выдержала небольшую паузу. — Но как можно не знать, женат ты на чёрной ведьме или же нет?!

Мой возмущённый вопль разнёсся среди стен настолько громко, что вполне возможно его было слышно далеко за пределами покоев. Хотя лично меня это нисколько не волновало. Как и то, что воздух вокруг нас ощутимо завибрировал от сопутствующего выплеска магической энергии начинающегося формироваться в моём животе нового эйна. К тому же, отец малыша его тут же погасил, усмиряя взбесившийся дар крови.

— Как можно не знать, что твоя жена умерла?! Маг крови ты или нет?! — продолжила возмущаться я.

Мир перевернулся. Вернее, этот несносный незнайка перевернул меня саму, опрокинув на спину, нависнув надо мной сверху, а затем склонился ближе, ласково-успокаивающим жестом проведя по моим волосам.

— Ты права, — произнёс миролюбиво. — Я должен был знать. И непременно знал бы, если бы не заблокировал образующуюся между нами связь в первый же день заключения союза. Эта связь и так была не особо ощутима, поскольку брак не был консумирован, а с того дня я вовсе не вспоминал о том, чтобы обратиться к ней хоть один-единственный раз, да и зачем? Если у меня есть ты, — пояснил терпеливо, мягко улыбнувшись.

А я опять едва не загляделась.

Чуть не отвлеклась!

По итогу разозлилась ещё сильнее прежнего. Остатки витражей не выдержали нового выплеска магии крови, и теперь все ближайшие комнаты пребывали в функции абсолютного проветривания, а от разлетевшихся повсюду осколков меня уберегли все те же сильные руки, что укрывали собой.

— Кажется, в этот раз будет ещё хуже, чем в предыдущие, — вздохнула я в адрес разбитых проёмов.

Нисколько не преувеличила. Если в предыдущие две беременности мои регулярные магические срывы достигали своего апогея на поздних сроках или же в действительно стрессовых ситуациях, затихали лишь после того, как будущий папочка разносил заимствованной силой парочку-другую чьих-нибудь войн, то в этот раз мне хотелось всё крушить уже сейчас.

— Уверен, у твоих сестёр точно найдётся какая-нибудь битва, в которой мы ещё не участвовали, — успокоил меня эйн. — Заглянем к ним вечером, как только уложим детей? — предложил.

Коварный!

Если на его улыбку я почти устояла, то теперь…

Вот как тут устоять?

— Ладно, — расположила свои руки на повелителе огненных пустынь немного иначе, затем перегруппировалась и перевернула его. — Но не раньше, чем сделаем ещё кое-что, куда более важное! И до того, как вернётся Зейя, а ты превратишься в забинтованную мумию! — резко поднялась на ноги, потянув за собой мужчину.

— И что же это? — заинтересовался Амитиас.

Что-что…

Вот когда не надо, он бывает очень догадливый!

— Ты ещё спрашиваешь? — округлила я глаза в праведном негодовании. — Женю тебя на себе, пока у тебя ещё какая-нибудь жена на горизонте не объявилась! — проворчала, помолчала немного, а затем позвала того, кто по сути больше всех виноват в происходящем: — Хейм!

Ну а что? Сам же велел мне жить и наслаждаться жизнью! Пусть теперь страдает вместе со мной!

И мы будем…

Страдать. Вернее, наслаждаться.

— А если дети успеют вернуться, а нас нет? — прищурился с сомнением эйн. — Может, стоит их взять с собой? — призадумался, крепче сжимая мою руку в его руке.

Представила себе только-только недавно восстановленные Чертоги Возрождения, в которые планировала отправиться, чтобы обменяться нужными клятвами, затем задумалась о храме Древних, в котором обитал призрак предыдущего правителя аксартонских пустынь. Тот никакому восстановлению не подлежал, сколько бы сил мы в это не вкладывали, так что его было не жалко, но заключать брак в проклятом месте совсем не хотелось, потому вернулась к предыдущему варианту.

Соответственно…

— Не-а, — наотрез отказалась. — Мы быстро, — заверила, подумала ещё немного. — Или это у тебя способ такой попытаться отложить неизбежное? — прищурилась, глядя на мужчину с подозрением.

Тот опять улыбнулся. Притянул к себе плотнее.

— Разве я могу хотя бы попытаться отказаться от любимой и самой ценной женщины из всех, что когда-либо существовали в моей жизни? — прошептал он тихо-тихо, коснувшись губами моих губ. — Невозможно.

Вот и я точно так же считала. Конкретно про то, что хренушки я позволю ему и дальше неженатым на мне ходить. Не то чтоб хоть одна валькирия мечтала выйти замуж, и я — не исключение, но если уж только этот способ сохранит возможное равновесие моей психике, то так тому и быть, я пожертвую своей относительной свободой, заодно и чужой. Хотя вслух сказала совершенно иное:

— Скажешь ещё раз?

Ответом мне стал поцелуй. Неторопливый. Ласковый. Нежный. Такой долгий, что голова закружилась, а по позвонкам побежали знойные мурашки. И такое же тихое, не менее весомое:

— Люблю тебя. Станешь моей женой?

Для кого-то подобный вопрос, после истории с зачатием аж трёх детей, мог бы прозвучать как минимум неуместно. Но не для меня. Вот и ответила со всей готовностью:

— Я… подумаю!

Звучало ли то абсолютно нелогично?

Моя логика покинула меня ещё в тот момент, когда я, вопреки всему, влюбилась в этого несносного, пусть и не совсем смертного воина, так что я давно перестала обращать внимание на подобные мелочи жизни.