— Я бы хотела, чтобы ты начал говорить со мной напрямую. Больше никакой Агаты.

Он долго смотрел на меня.

— Ты хочешь, чтобы я ее уволил?

Я пожала плечами.

— Я просто хочу, чтобы она убралась из моей квартиры. Я бы не расстроилась, если бы ты ее уволил, но, если она просто не будет контролировать меня, этого будет вполне достаточно.

— И ты действительно хочешь иметь дело непосредственно со мной?

— Да. Я хочу иметь дело непосредственно с тобой.

— Ладно. Если это то, что ты хочешь, мы так и сделаем, — мгновенно ответил он.

Это было так просто? Я задумалась.

Кира

На следующий день Агата не пришла ко мне. Она даже не потрудилась попрощаться, — она просто исчезла из моей жизни. Мне не было грустно, как раз наоборот, хотя на мгновение я задалась вопросом, как теперь буду составлять свой график. Сегодня у меня был выходной, и я, возможно, могла бы восстановить расписание на следующие два дня по памяти, но после этого у меня должна состояться поездка в Париж, а я совершенно ничего не знаю о своем маршруте туда.

Мне не пришлось долго переживать, поскольку Евгений сообщил мне все подробности, как только вошел в квартиру.

— Я ознакомился с твоим расписанием, барыня. У меня есть вся информация, надо внести ее в твой телефон, чтобы ты могла отслеживать все самостоятельно.

Меня это устраивало. И приятные сюрпризы продолжали поступать. Так получилось, что у Аллы тоже был выходной, а Сема был свободен все утро. Мы запоем посмотрели три серии сериала, а после этого мне пришло сообщение. Приятное. От моего мужа.

Макс: Я слышал, у тебя выходной. К тебе приедет кое-кто, чтобы побаловать тебя и твоих друзей. С днем рождения, барыня!

Не успела я прочитать сообщение до конца, как раздался стук в дверь. В квартиру вошла целая команда девушек, которая устроила нам спа-салон на дому! Следующие пять часов мы втроем провели перед телевизором, делая процедуры по уходу за лицом, маникюр, педикюр и массаж.

Нам было очень весело всем вместе, и мы никак не могли перестать смеяться. Я не представляла, что при моей нынешней жизни, у меня может получиться такой веселый праздник, и поэтому была сказочно благодарна судьбе за все.

Было просто невозможно вечно хранить секреты от Аллы. Даже серьезные.

За день до моего отъезда в Париж я не выдержала и рассказала ей все о своем браке. О каждой маленькой лживой детали во всех подробностях.

— Это все фальшивка, — повторила я после исповеди.

— Чушь собачья, — безапелляционно заявила она.

Я уставилась на нее.

— Что? Ты мне не веришь?

— Да нет, я верю тебе насчет брака по договоренности, каталога невест, того, что Макс дурак, и всего остального. Но называть ваши отношения фальшивкой? Что бы там ни было между вами, это не подделка. Этот мужчина без ума от тебя. Он просто тает каждый раз, когда смотрит на тебя.

Я обдумала это. Алла, конечно, преувеличивала все в силу своего юного возраста, но ее слова заставили меня задуматься. Как он смотрел на меня? Значило ли это что-нибудь? Я отогнала эту мысль. Нет ничего более болезненного, чем ложная надежда.

— Это не имеет значения. Мне все равно.

Я знала, что лгу себе. Я все время лгала себе, но, по крайней мере, я никогда себе не верила.

Судя по взгляду, который Алла на меня бросила, она тоже мне не поверила.

— Теперь давай вернемся к каталогу невест, — сказала она, возвращая меня в настоящее. — Расскажи мне все.

Я рассмеялась.

— Даже не думай об этом.

— У меня есть несколько лет, чтобы принять решение. А пока выкладывай все, что знаешь. Как это работает? Как ты туда попала?

— Это не так сложно, как ты думаешь. На самом деле, это распространенная штука в модельном бизнесе.

— Зачем ты это сделала? — спросила она. В вопросе не было осуждения, просто любопытство.

— Я была в ужасном состоянии. Я потратила четыре года, чтобы постоянно держаться на плаву в модельной сфере. Не пойми меня неправильно: у меня был карьерный рост, но незначительный. Моя жизнь качественно не улучшалась. Что бы я ни делала, мне казалось, что я все еще тону.

Наши глаза встретились.

— Мне знакомо это чувство, — заявила она.

Я была уверена, что так оно и было.

— Большинство моделей тратят все заработанные деньги, пытаясь доказать в социальных сетях, что они чего-то стоят, — сказала она.

Я кивнула.

— Точно. В среднем успешная карьера модели длится лет семь. Я всегда понимала, что это временно. Я зарабатывала приличные деньги, но не такие, чтобы уйти на пенсию в двадцать пять лет.

— Боже, это все ужасно удручает, — посетовала Алла. — И все это правда.

— Я надеялась зацепиться за шансы, которые давала мне жизнь, — объяснила я и очень хотела, чтобы Алла поняла меня. — Закрепить и приумножить свой статус стало главной моей целью.

— И теперь ты — Ольховская. Мало кто теперь выше тебя по статусу в этой стране.

Я кивнула, прямо встречаясь с ней взглядом. Она поняла.

— Я была так беспомощна и одинока, что сделала этот глупый выбор, но я не жалею об этом.

Ее рука накрыла мою.

— Ты больше не одинока. Если у тебя есть хоть один близкий человек — это уже что-то, так? У тебя есть я. Всегда.

Кира

Макс поехал в Париж со мной. Он подарил мне комплект чудесных украшений с аквамарином и сказал, что это его запоздалый подарок на мой день рождения и что эти камни напоминают ему мои глаза.

А потом он остался со мной на время всей моей поездки. Я не могла до конца в это поверить; а еще я не могла понять, как ему удавалось уделять так много времени и мне, и всем своим бизнес-проектам; но он умело сохранял баланс почти две недели. Он следовал за мной повсюду, как будто ему больше негде было быть. Он приходил на все мои съемки и водил меня гулять каждый день после того, как я заканчивала работать.

Мы ели в лучших ресторанах — угощались блюдами экстравагантной французской кухни или изысканной итальянской, и каким-то образом он отговорил меня так рьяно подсчитывать калории.

Мы пили дешевое красное вино у подножия Эйфелевой башни и дорогое шампанское на ее вершине.

Он провел четыре часа, гоняясь за мной по Лувру, фотографируя меня только тогда, когда я ему не позировала. В какой-то момент я чуть не упала в несомненно бесценную вазу. Он поймал меня с теплой улыбкой, притягивая к себе.

— Мы же не хотим, чтобы ты провалилась во что-нибудь дорогое?

— Даже в тебя? — поддразнила я.

— В меня можешь проваливаться сколько хочешь, — пробормотал он. — Для тебя я всегда свободен.

У меня перехватило дыхание. Мое сердце бешено колотилось. Он очень сильно изменился по отношению ко мне за такое короткое время, и я не могла сказать, когда он меня поддразнивал, а когда был серьезен, но я не стала развивать эту тему дальше. Я все еще слишком опасалась его, чтобы испытывать судьбу.

Один день мы провели в Версале, любуясь своими отражениями в массивных золотых зеркалах и целуясь в каждом темном уголке, который только смогли найти.

Целых три часа мы восхищались каждым сантиметром Собора Святого Сердца. Мы нашли там в сувенирном магазине книгу о городе и отправились на экскурсию, чтобы посетить все достопримечательности, которых еще не видели. И у каждой из них сделали глупое селфи.

Париж стал для нас новой главой. Я не знала, почему это было так, что изменилось, что случилось между нами двумя, и мы мало говорили об этом, как будто боялись, что можем разрушить магию момента.

Это был не первый мой приезд в Париж, но это был первый раз, когда я увидела его глазами влюбленного человека. Что-то витало в воздухе.

Я призналась Максу, что мне нравится французский обычай здороваться поцелуем в обе щеки. Он стал целовать меня в обе щеки до тех пор, пока я не захихикала, и после этого по меньшей мере двадцать раз в день.