— Правда в том, что я... — начал он, затем замолчал, тщательно подбирая следующие слова. — Я не имел в виду то, что сказал. Я просто вел себя, как урод. — Он снова сделал паузу. — Я все время думаю об этом... о твоих губах на мне.

Так, так, так. Эти слова и то, как он их произнес, были чем-то сродни извинению. Без сомнения, они были примирительными и, насколько я могла судить, дались ему нелегко, но он все же сумел их произнести. Это было нечто. Своего рода поворотный момент для нас, хотя я пока и не могла сказать, что же все это на самом деле значило.

Я спрыгнула с тумбы и опустилась на подушку, которую он для меня принес.

Его глаза пробежались по моему телу. Он продолжал поглаживать себя.

Я посмотрела на него снизу вверх, облизывая губы. Я хотела, чтобы он придвинулся ближе, но мне слишком нравилось смотреть, как он трогает себя, поэтому я выжидала.

— На этот раз я постараюсь не напортачить, — сказала я, стараясь говорить игриво.

Его голос был похож на стон.

— Не беспокойся. Я хочу кончить на тебя.

Я не знаю, почему это меня так завело. Я почувствовала, как жар пронесся по мне, обжигая кожу и скапливаясь в самом центре. Он придвинулся ближе, и я схватила его обеими руками.

Он издал грубый, восхитительный звук, когда мой рот обхватил его кончик. Он запустил руки в мои волосы и погрузил свою толстую длину мне в рот.

— Прикоснись к себе, — проинструктировал он, — потри свой клитор.

Я водила одной рукой по его длине, посасывая его кончик, а второй гладила свою киску.

Мы достигли кульминации одновременно. То, что он мог доставить удовольствие нам обоим тем, что стонал и дергал меня за волосы, было удивительно и восхитительно. Я поняла, что он собирается кончить, когда все его тело напряглось. В этот момент изменился сам воздух. Это было совершенно опьяняюще и принесло мне мое собственное освобождение.

Я ничего не могла с собой поделать; я вскрикнула, когда кончила, и мой рот выпустил его с тихим влажным чмоканьем.

Он выплеснул свою сперму в воздух. Она попала мне на губы, подбородок, ключицу и ниже. Он взял свой член в руку, направляя струю мне на грудь.

— Я собиралась проглотить это, правда собиралась, — сказала я, когда у меня перехватило дыхание.

Он рассмеялся — из его горла вырвался сдавленный удивленный рык, — и снова прижался к моим губам. Я лизнула его кончик и была удивлена, когда почувствовала, как его член изверг еще одну маленькую струйку спермы мне в горло.

— Всегда есть шанс исправиться в следующий раз, — сказал он низким и хриплым голосом.

Действительно: в следующий раз.

Он отошел в сторону, заправляя свой член в штаны. Он готов уйти? Почему бы и нет?

Я вылизала его дочиста, а сама тем временем оказалась совершенно грязная. По тому, как его взгляд задержался на мне, я могла сказать, что ему понравилось это зрелище.

Он помог мне подняться, затем повернулся ко мне спиной, собираясь вымыть руки.

Именно тогда я заметила его татуировку. Я никогда раньше не видела его обнаженную спину при свете. Я приблизилась к нему, изучая ее. Это была маленькая ажурная роза. Мне захотелось провести по ней пальцами.

— Что это значит? — спросила я.

Его голова поворачивалась до тех пор, пока я не увидела его профиль. Его рот скривился.

— Это означает, что ты никогда не сможешь по-настоящему узнать другого человека. Ни его разум, ни его сердце. Это означает, что никогда нельзя доверять человеку, который находится с тобой только из-за денег.

Такое горькое объяснение такому прекрасному произведению искусства, размышляла я. Именно тогда я заметила буквы, вписанные в плавные линии. Мелким, едва уловимым почерком было написано имя КРИСТИНА.

Я знала это имя. Я почувствовала, что холодею, и инстинктивно отступила от него. Он повернулся, чтобы изучить меня, но я уже направлялась обратно в душ.

Он не пошел за мной. Хорошо. Я сказала себе, что хочу, чтобы все было именно так. Конечно, мне нужно было несколько минут побыть наедине, чтобы успокоиться.

Когда я вышла из ванной комнаты, то увидела, что меня ждут парикмахеры и визажисты.

Похоже, они сидели в моей квартире уже довольно давно.

Ах, да, точно. На одиннадцать у меня запланирован важный благотворительный обед с моей свекровью.

Я пожелала всем доброго утра.

Мой муж все еще был здесь и наблюдал за мной.

Он и Агата, казалось, разобрались в своих разногласиях, поскольку разговаривали относительно вежливо. Я села перед визажистом.

— Что у нее в расписании на день? — спрашивал он Агату.

— Сначала обед с вашей мамой. Ей нужно выезжать через час.

Он кивнул, как будто его это интересовало. Почему он до сих пор не уехал?

— А после этого? — спросил он ее.

— Она встречается со своей финансовой командой, в которую входит ваш отец, чтобы обсудить некоторые потенциальные инвестиции и деловые начинания. Один известный бренд предложил ей запустить собственную линию одежды и обуви. Ваш отец считает, что сейчас самое подходящее время для открытия своего дела, ведь каждый ваш совместный выход — это бесплатная реклама и соответственно прибыль.

Я наблюдала за тем, как горько скривились его губы.

— Так и есть. — Он задумался. — Когда закончится эта встреча?

— В пять.

— И?..

— И потом она поедет в дом ваших родителей на семейный ужин. Это ее последняя встреча на сегодня. В идеале она должна быть в постели к девяти. Завтра у нее очень ранний подъем.

Агата повернула голову в мою сторону.

— Как думаешь, тебе удастся не проспать третий день подряд, или я прошу слишком многого?

Это было сказано очень надменно, но я совершенно не удивилась.

Мне хотелось показать ей средний палец, однако я сдержалась и просто проигнорировала ее вопрос. Я поняла, что молчание было единственным способом победить.

— Следи за собой, — сказал ей мой муж низким и злым голосом. — Это мое последнее предупреждение. Я не буду повторять это снова.

Ее осунувшееся лицо сморщилось еще сильнее, но она только кивнула.

— Извините меня. Я вернусь, когда они, — она махнула рукой в сторону парикмахера и визажиста, — закончат.

Когда она вышла из комнаты, большая часть напряжения ушла вместе с ней. Алла выскочила из своей спальни, как будто ждала этого момента. Она напевала какую-то веселую мелодию.

Она просияла, глядя на меня.

— Он снова заставил ее исчезнуть?

Я кивнула и рассмеялась.

Мой муж поймал мой взгляд. Что-то случилось с ним, когда он увидел, что я смеюсь. Что-то в его лице изменилось. Он выглядел озлобленным и очарованным одновременно.

Наблюдать за этим было увлекательно.

Я перестала смотреть только тогда, когда мне пришлось закрыть глаза, чтобы мне нанесли тени для век.

— А как насчет тебя? — спросила я его просто так, ради забавы. — Какие у тебя планы на сегодня?

Я услышала усмешку в его голосе.

— Что ты предлагаешь?

Я покраснела. Я не могла придумать ни одного нормального ответа.

— Ты хочешь остаться здесь? — спросила его Алла после крайне неловкого молчания.

У него, видимо, тоже не было для нее нормального ответа.

Когда с макияжем было покончено, я наконец открыла глаза. Я изучала его. У него был вид человека, который очень хотел уйти, но просто не мог оторваться от меня. Очевидно, он еще не насытился мной до конца.

Кира

Вся информация, которая касалась Максима, до сих пор доходила до меня через фильтр Агаты. Вот почему я была раздражена, но не удивлена, когда всего за полчаса до ужина с родственниками мужа узнала, что мы с ним поедем туда не вместе. Я предположила, что это означает, что он встретит меня там.

На самом деле я проводила больше времени с его родителями, чем с ним. Они были весьма приятными людьми и с каждой встречей все больше привязывались ко мне. Честно говоря, ужин, на котором не присутствовал мой муж, был бы значительно менее нервозным, чем альтернативный вариант.