Она засмеялась над тем, что сказал Коля. При этом она откинула голову назад, ее великолепные светло-русые локоны струились, словно она была чертовой диснеевской принцессой. Ее смех звенел, как колокольчик. Он терзал мои уши. Зубы у нее были белые и идеально ровные; большие голубые глаза то сужались, то расширялись, как у кошки. А ее мягкие, сочные розовые губы были воплощением всех моих мечтаний в подростковом возрасте. Черт. Да и во взрослом тоже.

О чем я только думал, когда выбирал ее? Как недальновидно было жениться на той, которую я так сильно хотел трахнуть! Я ненавидел себя за этот просчет, но еще больше я ненавидел ее.

Я бросил взгляд на Колю, но он смотрел не на меня, а на мою слишком красивую жену.

У меня сжались зубы, когда я увидел выражение ее лица. Она выглядела счастливой. Не фальшивая улыбка для камер. Не позирование. Это была искренняя, естественная улыбка. Я никогда раньше не видел ее такой. Мне это не нравилось. Она была еще красивее, когда так улыбалась, и это было уже слишком.

В голове пронеслись воспоминания о нашей первой брачной ночи; я часто думал об этом. Ее стройное красивое тело, лежащее на кровати, раздвинутые ноги, кровь и сперма на бедрах. Извращенное удовольствие от ощущения ее девственной киски, сжатой вокруг моего голого члена. Кожа к коже. Черт. До этой ночи я никогда не трахался без презерватива и уж точно никогда не имел девственницу. Идея все еще казалась ужасной, но чувства были смешанными. Я не продержался в ней и тридцати секунд. Я не кончал так быстро с тех пор, как впервые оказался внутри женщины. Это было двенадцать лет назад. Я вздрогнул, вспомнив, сколько тогда мне было, а моя партнерша была старше, чем моя жена.

В нашу первую брачную ночь у меня не было возможности не прикасаться к Кире. Секс был неотъемлемой частью сделки, но все, что случилось между нами, не имело для меня оправдания. Я не должен был почувствовать, какой влажной становится ее гладкая киска от одного лишь легкого движения пальцев. Я не должен был позволить ей обхватить мой член своими пухлыми губами. Не надо было пробовать ее на вкус. Я должен был держать себя в руках.

Она устраивала мне ловушку пострашнее, чем отец, и я даже не мог понять, специально ли она это делает.

Чем больше я наблюдал за ней, тем сильнее меня окутывал густой туман желания. Мои яйца были так чертовски тяжелы, что я не думал, что продержусь еще десять минут, не говоря уже об остатке ночи.

Я решительно отвернулся от нее. Больше я на нее даже не взгляну, решил я. С глаз долой — из сердца вон.

— Надеюсь, девчонки не слишком грубо обращались с ней до нашего прихода, — сказал Серега, присаживаясь рядом со мной. Он был самым милым и заботливым в нашей компании. Они с Мариной были идеальной парой. — Марина говорит, что все было немного напряженно. Я не знаю, что это значит, но надеюсь, что они ее не напугали. Извини, если что.

Я бросил на него взгляд. Серега сидел, повернувшись в противоположную от меня сторону.

Я беспокойно пожал обоими плечами.

— Она взрослая. Она может за себя постоять.

— Надеюсь, ей не придется этого делать, — заметил он.

Я ничего не ответил на это. Я не знал, что и думать. Все, что я чувствовал в последнее время, не имело ни малейшего смысла.

— Что ты видишь, когда смотришь на нее? — спросил я его. Сергей сидел ко мне спиной, но я знал, что он смотрит на несравненное великолепное создание, на котором я женат.

Мой лучший друг выглядел явно смущенным.

— Твою жену.

Я рассмеялся, и на самом деле это был не горький, а веселый смех.

— Смотри глубже. Давай, говори откровенно.

— Красивую женщину.

— Смотри глубже.

— Невероятно красивую. Секс-бомбу. Ирину Шейк и Анджелину Джоли в одном флаконе.

— Глубже.

— Когда я смотрю на эту женщину, я вижу лучший секс в твоей жизни, счастливый ты гад. Как тебе это?

Настала моя очередь выглядеть смущенным. Мы всегда были честны друг с другом. Это была одна из причин, по которой мы оставались друзьями с самого детства.

— Да, конечно, она красивая. Но знаешь, что я вижу, когда смотрю на нее?

— Что?

— Свою гибель. Эта женщина — ходячее разрушение на убийственно длинных ногах. Хаос. Убийца моего душевного равновесия. То, как я реагирую на ее внешность, — это смерть моим принципам. То, как я реагирую, когда чувствую ее киску, — это плюсы к плану тирана.

— Тиран — это твой отец?

— Конечно.

— Какого хрена тебя это волнует? — резко спросил он.

— Что?

— Какого хрена тебя волнует, что думает твой отец? Ты всегда воюешь с ним, причем тут эта бедняжка? Да, твой отец, может быть, тиран, но она-то причем.

«Она просто шлюха», — подумал я, но не сказал этого вслух. Одно дело, когда я так думал, но никто другой не имел такой привилегии.

— Она не тиран, — согласился я. Меня удивило, сколько усилий мне потребовалось, чтобы выдавить из себя следующие слова. — У тиранов есть мозги, право голоса и выбор. Она продала все это. Ты знаешь, кто она такая?

Он смотрел на меня с широко раскрытыми глазами, его взгляд говорил: «Что ты, черт возьми, несешь?»

Я сам ответил на свой вопрос.

— Она — произведение искусства, которое мой отец купил для меня, чтобы я регулярно трахался. Дорогая надувная кукла. Великолепный, мать твою, контейнер для спермы. Она — моя личная шлюха.

— Максим, прекрати, — очень осторожно сказала моя жена.

Я обернулся. Она стояла прямо там. Мне было интересно, что именно она услышала. Я почувствовал, как краска вины заливает мои щеки, но быстро убедил себя, что мне все равно. Она заслужила услышать все, что я сказал. Это было не что иное, как горькая правда.

— Можно мне уехать? — спросила она как-то слишком спокойно. Мне захотелось встряхнуть ее.

— Нет, — сказал я, чувствуя себя жестоким. — Иди отрабатывай свое содержание и общайся с моими друзьями. — Не говоря ни слова, она отвернулась.

— И, Кира... — крикнул я ей, и мой член стал еще тверже.

Она оглянулась и уставилась на меня. Ее взгляд был дерзким. Это сводило меня с ума.

— Да, муж мой? — В ее словах был какой-то подвох.

В ней было что-то от ангела.

Это заставило меня наговорить ей еще больше гадостей.

— Я знаю, что прошу о многом, но не позорь меня.

Что-то произошло с ее лицом. Оно едва шевельнулось, но ее глаза метнулись ко мне, а губы задрожали.

Я не мог однозначно сказать, сломил ли я ее дух или разжег в ней огонь. Почему мне так извращенно захотелось сделать и то, и другое?

— Это все? — выпалила она в ответ.

Я окинул ее взглядом сверху донизу. Ее соски были напряжены, и это было видно даже отсюда.

— Нет, — протянул я. — Может, ты и шлюха, но ты моя шлюха. Прекрати флиртовать с Колей. — Не сказав больше ни слова, она повернулась и пошла прочь.

— Господи, Макс, — голос Сергея звучал потрясенно. — Что, черт возьми, с тобой не так?

— Она во всем виновата. Это из-за нее все не так.

— Тебе надо смириться с этим.

— Тебе легко говорить. Тебе не пришлось жениться на какой-то тупой модели.

— С чего ты взял, что она тупая? Что я точно знаю о твоем отце: он бы не подсунул тебе дуру.

Я знал, что он был прав. У меня был доступ ко всей информации о ней, от размера обуви до баллов за IQ-тест, но я упрямо отказывался все это читать.

— Ты видел ту фотку, которую она опубликовала несколько недель назад? — Я сменил тему. Серега чуть не подавился виски. Я свирепо посмотрел на него. Этого было достаточно для ответа.

— Прекрати следить за ней в социальных сетях, несчастный извращенец, — выдавил я из себя.

Его глаза норовили вылететь из орбит.

— Я подписался на нее только потому, что подумал, что это будет вежливо. Я ведь был свидетелем на твоей свадьбе!

— Как мило. Теперь можешь отписываться. И тебе удали скриншот этой фотографии со своего телефона.

— Ты псих.

В его словах был смысл.

Кира