— Мы — светские львицы, — объяснила Марина с доброй улыбкой. — Ты ведь тоже? У нас очень много светских мероприятий и благотворительных обедов — это потяжелее любой работы.

— Со стороны это может показаться ерундой, — добавила одна из брюнеток (кажется, Камилла), — но мы все учились заграницей, и очень хорошо образованы. И все мы делаем для общества гораздо больше, чем обычная работающая женщина.

Из-за этого мои брови полезли на затылок.

— Ничего себе.

Я очень-очень старалась сохранить тон ровным и нейтральным.

Марина кинула взгляд на подругу.

— Камилла имеет в виду, что мы делаем все возможное, чтобы внести свой вклад. Мы все занимаемся благотворительностью, а Оля, — она указала на одну из шатенок, — получила диплом юриста для того, чтобы помогать представлять фонд исследований рака своего мужа.

Мои волосы все еще стояли дыбом от комментария Камиллы, но мне удалось сдержаться. Я была здесь не для того, чтобы кого-то осуждать, и благотворительность, безусловно, вызывала восхищение.

— Каждому свое, — повторяла я про себя. Родиться богатым не было преступлением.

Я изо всех сил старалась не обижаться на подобные вещи, но иногда это было трудно сделать. Мне была ненавистна мысль о том, что одни люди считают себя лучше, чем другие.

Я отогнала эту мысль. Сейчас было неподходящее время.

Кто-то попросил официантку налить нам еще, и я с благодарностью взяла свою рюмку.

Я задавалась вопросом, будут ли какие-нибудь танцы, или они на самом деле просто приходят в клуб и просто сидят и разговаривают. Все выглядело именно так.

Они сплетничали о людях, которых я не знала. Целый час никто даже не взглянул в мою сторону.

Я решила, что пытаться влиться в эту компанию было совершенно бессмысленно. Они бы не полюбили и не приняли меня. Почему же мой муж хотел, чтобы я стала частью этого общества?

В конце концов алкоголь сделал свое дело, и мне просто стало все равно. Я продолжала корчить глупые рожи Евгению, потому что это заставляло его улыбаться.

— Вы, девочки, вообще танцуете? — в конце концов спросила я. Зачем идти в клуб, а не в ресторан или бар, если вы собираетесь просто сидеть?

Своим вопросом я прервала тираду одной из них о какой-то женщине, у которой хватило наглости надеть платье, которое, по их мнению, вышло из моды. Бла-бла-бла.

Марина кивнула, и на ее лице появилась обычная приятная улыбка.

— Мы только разогреваемся.

— Мне нужно в туалет, — сказала Олеся, внезапно вставая. — Пойдешь со мной, Кира?

Это была не самая лучшая идея, но я согласилась.

Тем более, мне нужно было пописать. Водка до краев наполнила мой мочевой пузырь.

Олеся взяла меня под руку, как будто мы были лучшими подругами. Я позволила ей сделать это, но оглянулась на Евгения, который последовал за нами.

Олеся, казалось, наконец заметила его.

— Он пойдет с тобой в туалет?

Она громко рассмеялась над своим собственным вопросом.

Я слабо улыбнулась.

— Нет. Он подождет снаружи. Это его работа.

Она бросила на него еще один взгляд.

— Он вроде горячий. Ты с ним трахалась?

Я чуть не остановилась как вкопанная. Ей удалось по-настоящему оскорбить меня и поставить в неловкое положение. Я даже не могла смотреть на Евгения.

— Конечно, нет. Я же замужем.

Иногда я не чувствовала себя замужней женщиной, но, черт возьми, я была уверена, что веду себя так, как и подобает верной жене.

Она закатила глаза, глядя на меня.

— Как будто это когда-нибудь кого-то останавливало.

Она послала Евгению приторную улыбку.

— У меня есть к тебе вопрос, рыжик, — сказала она ему. — Я никак не могу понять, подходит ли ковер в моей квартире к шторам. Не поможешь мне разобраться?

Мне было интересно, насколько она была пьяна.

— Вам лучше пригласить дизайнера — к сожалению, я ничего не понимаю в коврах, — ответил он, и в его голосе послышалась насмешка. По крайней мере, у Евгения было хорошее чувство юмора.

— Жаль, — промурлыкала она в ответ.

Кира

Пока я была в туалете и мыла руки, Олеся поправила свой макияж.

Когда мы выходили я увидела уборщицу, которая, стараясь быть максимально незаметной, начищала до блеска раковину, и дала ей тысячу на чай.

— Поспорим, ты не давала таких чаевых до того, как вышла замуж за Макса, — заметила Олеся веселым тоном.

Вот дрянь. Я резко повернула голову, чтобы посмотреть на нее.

Она улыбалась с каким-то нахальством в глазах, которое мне очень не понравилось.

Я поняла, что она пытается вывести меня из себя.

Только не сегодня, стерва.

— Я всегда давала хорошие чаевые, — спокойно ответила я.

Если это был какой-то тест на самоконтроль, я собиралась его пройти. Ни одна из этих куриц не смогла бы вывести меня из себя. Мы вернулись ко всем, и я решила сесть подальше от Олеси. Как долго мне удастся избегать ее?

Официантка протянула мне бокал шампанского, и я поблагодарила ее.

— Ну, Кира, — почти сразу же начала Олеся. — Почему на свадьбе были только друзья со стороны Макса? Где же все твои?

Я не ожидала этого вопроса, и у меня не было на него хорошего ответа.

— Я — одиночка, — таков был мой жалкий ответ.

Мне даже в голову не пришло пригласить кого-нибудь из знакомых на свою фальшивую свадьбу.

— Не обращай на нее внимания, — сказала Марина. Похоже, она играла роль миротворца в этом змеином клубке. — Она все еще обижена, что она не была твоей подружкой невесты.

Я не могла придумать хорошего, не унизительного способа сказать ей, что я не сама выбирала своих “подружек”. Все, что я скажу, только подольет масла в огонь. И может быть использовано против меня.

— А еще она ревнует, что он выбрал тебя, а не кого-то из нас, — добавила Анжелика почти шепотом.

Но я услышала это замечание, и оно жутко разожгло мой интерес.

— Что, прости?

— Мы все предполагали, что сразу же решит жениться, после свадьбы Кристины, — сказала Анжелика.

Марина шикнула на нее.

Я отмахнулась от этого.

— Я знаю о Кристине. Продолжай.

— Ну, мы все думали, что он быстро найдет фейковую невесту, просто чтобы отомстить ей за предательство, но мы были уверены, что это будет кто-то из нас.

— Анжелик, заткнись уже! — рявкнула Оля. — Что ты несешь.

— Мы не думали, что он выберет такую колхозницу, — добавила Анжелика.

— Колхозницу? — повторила я, стараясь выглядеть скорее удивленной, чем обиженной. Кем, черт возьми, эти курицы себя возомнили?

— Ой, да брось, — присоединилась Олеся. — Ты должна понимать, что мы с ним из одного круга, и гораздо больше подходим на роль его жены, чем модель не пойми откуда.

— Так, если я колхозница, то вы все, видимо, считаете себя потомками рода Романовых? — спросила я с издевательской ноткой в голосе.

Марина отмахнулась от этого.

— Ну, конечно, нет. Слушай, Кир, девчонки просто напились.

Она махнула рукой, улыбаясь, чтобы попытаться разрядить обстановку.

Я уважала ее усилия, но это не сработало.

— Естественно, — ответила Олеся с откровенным снобизмом. Она похоже действительно верила в ту чушь, которую несла. — Мы, по сравнению с тобой, синоним слова «благородство», но тебе этого не понять.

— Так объясни, — попросила я с натянутой улыбкой, холодно глядя ей в глаза.

Она так и сделала.

— Нас учили безупречным манерам с детства. Мы все вместе учились в одной самой престижной и элитной школе. Еще с нашего рождения было понятно, что нам предстоит выйти замуж за кого-то такого же влиятельного, как наши отцы. Это династические браки, понимаешь? Твой муж идеально подошел бы одной из нас. Точно не тебе.

— Как видишь, у него были другие планы, — заметила я.

— Мы в высшем обществе, как рыба в воде, — продолжала она, как будто я ничего не говорила. — Мы идеально владеем этикетом. Я уверена, что ты тоже прошла какой-нибудь ускоренный курс. Но что толку? Ты знаешь, что неправильно держишь свой бокал? Я даже не буду говорить тебе, сколько косяков я за тобой заметила с тех пор, как мы сюда приехали.