— Это видео уже завирусилось. Хочешь посмотреть? — спросила меня женщина.

Я ответила согласием, и она показала мне кучу уже появившихся мемов. На них был момент, когда я пригубила шампанское, наблюдая за потасовкой с полнейшим хладнокровием. Автор этого творения прифотошопил мне на глаза солнечные очки и подписал действо фразой «Когда крутость зашкаливает».

Я поймала себя на том, что улыбаюсь. Все это неожиданно придало мне уверенности. Певцу, возможно, достанется от общества за такую вольность, но это именно то, что ты получаешь, когда нарушаешь общепринятые правила поведения.

Все мероприятие пролетело в бешеном ритме, который то совсем чуть-чуть замедлялся, то убыстрялся до космической скорости. Вся подготовка к показу прошла одновременно слишком быстро, чтобы успеть ее осмыслить, и в то же время казалась вечной.

После безумно долгих сборов меня втиснули в отдельные кусочки изысканного прозрачного белого кружева и отправили на подиум.

Это был первый из двух образов, в которых я должна была шагать по подиуму, и, хотя он был более консервативным, чем второй, я остро ощущала, что практически обнажена, при каждом своем движении.

Обычно узкая сцена была расширена для проведения шоу, чтобы вместить музыкантов. Я шла под тяжелый бой барабанов, покачивая бедрами. У нас не было настоящей генеральной репетиции, так что только на полпути я поняла, кто напевает в микрофон.

Святослав Сталь. О-о-о, вперед!

Я насторожилась, проходя мимо него, но он не приблизился ко мне; наоборот, певец напрягся и сделал несколько заметных шагов в сторону, когда я проходила мимо. Он усвоил полученный ему урок.

Я улыбнулась ему и подмигнула. Он вздрогнул, отвел взгляд и продолжил петь. Последовала заметная реакция толпы: вздохи, смех, одобрительные возгласы. Я добавила немного игривости своей походке и отправила публике воздушный поцелуй.

Я не осмеливалась вглядеться в толпу. Я не думала, что смогу отреагировать также беспечно, если замечу своего мужа в зрительном зале.

Насколько мне было известно, он никогда не посещал ни один из моих показов, и было проще надеяться, что его не было и на этом. Узнать обратное было бы сущим адом для моих и без того натянутых нервов. Этот человек действовал на меня так, как никто другой.

По меньшей мере пять пар рук начали срывать с меня одежду в ту секунду, когда я зашла за кулисы. Шоу было слишком безумным, чтобы тратить время на скромность, поэтому все правила приличий были быстро отменены. В какой-то момент я встретилась взглядом с разъяренной Агатой, и это не оставило у меня сомнений в том, что позже мне за это достанется.

Волноваться было некогда, так как с меня сняли белое белье и обернули в сложную серию тонких черных бархатных лент, которые каким-то образом умудрились показать еще больше кожи. Прощайте, целомудренные наряды. Скатертью дорожка.

Стилисты помогли мне влезть в черные бархатные сапоги до бедер, прежде чем мягко подтолкнуть меня обратно в строй.

Вторая проходка была медленнее первой, в такт теперь уже томному музыкальному сопровождению. На этот раз между мной и Святославом не было никакого взаимодействия; на самом деле все шло настолько гладко, насколько вообще могло быть, вплоть до того момента, когда я достигла конца подиума. Я замерла, заставляя себя оставаться на месте и позировать, когда все инстинкты приказывали мне немедленно убежать за кулисы и спрятаться там.

У меня все получалось отлично: я показывала все свои лучшие ракурсы, лицо было спокойным, рот — расслабленным, глаза улыбались, когда я совершила колоссальную ошибку, позволив себе посмотреть на толпу.

Черт. Он сидел в первом ряду. Максим смотрел мне в глаза так, словно хотел трахнуть и придушить одновременно.

Почему он был здесь? И... Что это был за взгляд, которым он одарил меня? Почему он был таким враждебным? Почему он всегда злился на меня? И... Как ему удавалось заводить меня одним коротким презрительным взглядом?

Я ушла со сцены, думая, что это конец шоу, но я жестоко ошибалась. В мгновение ока бэкстейдж превратился в афтепати.

Кто-то протянул мне шампанское, и я сделала настоящий глоток, прежде чем кто-то другой забрал его из моих рук.

— Ты в порядке, барыня? — спросил Евгений. Я даже не заметила его, так как была погружена в свои мысли.

Я подняла глаза и искренне улыбнулась ему.

— Все отлично, — весело ответила я, снимая свои ужасные узкие сапоги и надевая пушистые розовые тапочки. Новый прилив волнения захлестнул меня как при мысли о том, что шоу закончено, так и при мысли о том, что, возможно, я снова увижу Максима.

Меня раздели почти догола и накинули на плечи халат.

Я осматривала толпу в поисках своего мужа, когда кто-то еще привлек мое внимание.

Великолепная женщина с шикарной гривой черных волос направлялась ко мне. Она выделялась в помещении, полном людей, и я сразу узнала ее.

Легка на помине. В последнее время она постоянно вторгалась в мою жизнь против моей воли. Или, возможно, она была рядом все это время, а я была слишком наивна, чтобы разглядеть это.

Это была Кристина. Бывшая моего мужа. Женщина, которая разорила его. И она направлялась прямо ко мне.

Кира

Кристина направлялась прямо ко мне, даже не пытаясь скрыть, что я была ее целью. Она остановилась примерно в полуметре от меня и просто изучала меня с видом веселого презрения. Что еще я могла делать, кроме как молча изучать ее в ответ?

За кулисами после шоу было невероятно многолюдно, но каким-то образом ее уверенность и мой страх были единственными, что остались в этом помещении.

Она была порочная и таинственная. Ее глаза были черными, как уголь, а ресницы достаточно густые, чтобы скрыть всевозможные секреты. Ее кожа была нежной, бронзовой с золотым отливом, что придавало ей сияние, затмевающее любой макияж. Ее губы были накрашены кроваво-красной помадой, они были сочными со злобным изгибом. Она была просто сногсшибательная.

Она немного ниже меня ростом, но не менее статная и с совершенно другими формами. Она была воплощением эротической мечты. Я была стройной и подтянутой, но рядом с ней я чувствовала себя худеньким ребенком.

Я не знала, что ей сказать, но ей, видимо, было что сказать мне.

Она заговорила; ее голос был низким и сочился медом с примесью яда.

— Ты — его малолетняя жена. Полагаю, пришло время нам наконец познакомиться. Я — Кристина. Думаю, ты слышала обо мне?

— Слышала, конечно, — спокойно ответила я. У меня даже дыхание не перехватило. Я гордилась этим.

Мы никогда раньше не виделись, но я знала о ней больше, чем хотела. О некоторых подробностях мне рассказывали, остальное я искала в Интернете сама с нездоровым любопытством.

У них была типичная трагическая история любви. Несчастные Ромео и Джульетта, черт возьми.

Несмотря на неодобрение его семьи, Максим и Кристина были вместе много лет, но этой женщине хватило нескольких дней, чтобы забыть «любимого» мужчину и выскочить замуж за другого.

Я нашла множество бесполезных сведений и о ней. Она была на четыре года старше моего мужа, была одержима всем, что связано с брендами, а ее грудь четвертого размера была настоящей!

— Тебе что-то нужно? — спросила я ее так вежливо, как только могла. Она молча смотрела на меня несколько секунд, которые показались мне вечностью.

— От тебя? Нет. Я искала твоего мужа. Мы разминулись в толпе.

— Я видела его в первом ряду, — парировала я со всей фальшивой надменной гордостью, на которую была способна. — Тебя не было с ним. — Через мгновение я решила добавить: — Потому что он здесь со мной.

Я задела ее за живое. Один балл в пользу жены.

Конечно, этой женщине не потребовалось много времени, чтобы прийти в себя.

— Ты ведь не живешь в его квартире в Москва-Сити, да? — лукаво спросила она. — Я не видела там никаких признаков твоего присутствия.

Я не могла сказать, как ее слова отразились на моем лице, но то, что шевельнулось у меня в груди, было похоже на жуткие когти в форме ее длинных красных острых ногтей.