После завтрака я занялся системами корабля. Запустил полную диагностику всего и вся на борту, чтобы узнать, как повёл себя повреждённый корабль в перестрелке.

Оказалось, довольно-таки неплохо. Конечно, диагностика шла полдня, я даже выспался на мостике, но корабль оказался живуч: повреждения существенные, но новых несравнимо мало по сравнению с уже полученными ранее. А интересовавшие меня компенсационные системы и скачки силы тока в них и вовсе повергли меня в поросячий восторг. Никаких существенных аномалий не наблюдалось. Создалось ощущение, будто мы не на древнем корабле, не разваливающемся только потому, что его птицы засрали: казалось, будто мы летим на куске бронекамня, которому гравитационный шторм по колено. К сожалению, внешность обманчива и такие мысли роились только до первого глубинного анализа результатов диагностики.

Древние знали толк в строительстве, к чему бы ни прикладывали руку. Будучи схожими с нами по физиологии, они творили такое, что нам и не снилось. Чего стоят одни только звёздные врата, соединяющие в своей сети сотни тысяч галактик во всех концах вселенной! А летающие корабли-города размером с неплохой микрорайон современного мегаполиса – про это я вообще молчу

Но ничто не вечно во Вселенной. Даже таким надёжным творениям иногда приходится идти на покой. «Колыбель зла» доживала свой век: это было видно хотя бы по степени разрушения магистральной шины энергоснабжения и количеству точек утечки энергии по ней. Не в наших силах исправить это. Тупо ремонтных запчастей не хватит.

Мою работу прервал треск радиостанции. Её аккумулятор я сумел подзарядить ночью от МНТ. Пришлось, правда, покопаться с паяльником и зарядкой, но с этим удалось справиться.

– Попов. Это Мигунов. Ты нужен в зале врат.

– Следую.

Да чтоб ты воссиял излучением Черенкова-Вавилова… Не мог заранее предупредить? Я, хотя бы, с работами в Центральном посту повременил бы. Только припёрся на мостик – как опять тащиться через весь корабль! Спасибо магнитному поезду, конечно, но всё равно неудобно!

Уже по прибытию в зал застал взявшего слово полковника:

– Буду предельно краток, – сухо произнёс он. – По объективным причинам наша задача не может быть выполнена. Прибытие на «Судьбу» невозможно. Соединиться с Землёй нет возможности. Вернуться домой мы не можем. Сейчас, по крайней мере. После гибели генерала Терентьева, с самых первых секунд пытавшегося взять ситуацию под свой контроль, нам необходим лидер и предводитель, способный принять конструктивно правильное решение, и рано или поздно обеспечить нам выживание или возвращение на Родину. Засим предлагается рабочий вариант. Попов, как специалист, уже доказал, что хорошо знаком с внеземной технологией, и может разобраться с ней, даже, если видит впервые.

Тут офицер откровенно заврался, но смысл был понятен даже мне.

– К тому же, опыт внеземных операций у товарища Попова очень обширен. Если кому и доверить наши жизни, то, я считаю, именно ему.

При наборе адреса звёздных врат кольцо набора приходит в движение, издавая характерный каменный скрежет пополам с лязгом, и бесшумным этот процесс не назовёшь. Моя челюсть упала на пол зала врат с не менее громкими звуками.

В первые мгновения, услышав этот бред, я потерял дар речи. На меня только что повесили всю свору собак и приказали родить ещё?! Я на такое не подписывался!

– Белены объелись?! – рявкнул я.

Подавляющее большинство личного состава, и без того пялившегося в поисках козла отпущения, повернулось ко мне.

– Повторяю специально для тех, кто в танке или на бронепоезде, а также тех, кто узрел во мне Мессию. Я – слесарь-оружейник, личинка электрика, зародыш древневеда и просто человек-молекула. То, что я прошёл углубленный курс подготовки по изучению технологий Древних – ещё не означает, что мне известно о них всё и даже больше. Могу лишь обещать, что приложу все усилия, чтоб вернуть домой всех и вернуться самому. Но не требуйте от меня клятвы на крови! Гарантий успеха нет никаких!

– Это лучше, чем вообще ничего, – резюмировал Мигунов. – У тебя углубленный курс подготовки, а у многих нет даже этого. Нас не готовили реанимировать ископаемые корыта с одной отвёрткой на отряд и без запасных частей к ремонту. Мы – солдаты, штурмовики, биологи и астрофизики. Среди всех нас ты – единственный подготовленный специалист.

– Но не Древний во плоти, – предупредил я. – Чудес не ждите. Поделюсь всем, что знаю, и сделаю, что могу. Но новые звёздные врата с девятью шевронами я вам не построю!

З глузду з'їхав, чи що? Совсем уже ребятишки кукушками трогаться начали. Надеюсь, хоть помощников дадут, или мне по жизни все проблемы в соло раскидывать?

***

Несколькими часам позже возле мостика меня уже ждал полковник Мигунов.

– Чем занимаемся? – поинтересовался я.

– Ждём-с, – пожал плечами офицер.

– У моря погоды?

– У мостика новостей.

Я отпер шлюз и первым вошёл в помещение.

– Ты же меня не со свету изжить решил? – хмыкнул я, запирая за нами дверь. – Официальным приказом повесил спасение нашей шоблы на одного недоучку.

– Не только, – полковник, чуть прихрамывая, прошёл до командирского кресла и сел в него. – Хм. Удобно, ничего не скажешь… И, прошу заметить, недоучку, отличника боевой и технической подготовки!

Странно. Мигунов сел в кресло, но ничего не произошло. А ведь для управления этим кораблём ген Древних не требуется!

– Так что тебе надо?

– Как ты заметил, гена Древних у меня нет.

– Чухня. Для этого корабля он не нужен.

Я приземлился в кресло навигатора напротив кресла командира, где сейчас развалился Мигунов.

– Мне нужна информация, Попов, – проронил он. – Ты сможешь сказать, что произошло на «Судьбе»?

Развернулся к пульту оператора и через минуту вывел на рабочий экран журнал с логами.

– Шкварочный звездец, – сообщил я, листая регистрационные строки.

Увы, они были доступны только с момента включения основного питания корабля. Всё, что происходило до этого, по объективным причинам осталось незаписанным.

– Что это были за гаврики? – спросил офицер.

– Понятия не имею, – признался честно. – Кораблей с такой архитектурой и дизайном мне видеть не доводилось.

В мозгу промелькнула шальная мысль. А если…?

Встал с кресла навигатора и перешёл к посту РЭБа. Древние давно отказались от радио как от основного способа передачи данных, но менее развитые (по сравнению с ними) расы использовали его постоянно. Видимо, из этого расчёта на борту и были установлены полноценные комплексы радиоэлектронной разведки и борьбы.

Зайти в регистратуру сканирований. Вывести список обнаружений.

Удивительное дело (нет), но логика построения систем у Древних в те времена мало чем отличалась от земной. Как мы в своё время додумались присвоить каждому устройству в сети индивидуальное обозначение, именуемое MAC-адресом, также и строители врат догадались до того же. Само собой очевидное, терминологию использовали иную, но суть дела от этого не меняется.

Этот-то список обнаружений со значениями, тождественно равным МАС-адресам, я и группировал по установлению родственных связей. В итоге, через минуту у меня перед глазами были данные об индивидуальных обозначениях искусственных объектов, попавших под сканирование; их генеалогическое древо структуры подчинённости; родственные связи и иерархические цепочки; группировка по идентичности.

Картина мгновенно стала безрадостной.

– Что-то нашёл? – спросил полковник. – Не стесняйся сообщать. Сейчас любая мелочь может быть полезна.

– У нас большие проблемы, – произнёс я.

И повернулся к собеседнику.

– Эти гаврики уже попадали в поле зрения «Колыбели зла». В прошлые разы удалось избежать прямого столкновения, но на радарах они засветились. Между обнаружениями проходило чудовищно много времени, но объекты идентифицированы. Одна и та же группа целей преследовала этот корабль очень и очень долго. Ни один биологический вид не может существовать столько. Это не пилотируемые суда.