– Может, вам поцеловаться надо? – с видом ученого-экспериментатора предложил Сэнтар.

– Нет. Если бы кейиль был, мы бы увидели хоть какую-то реакцию, а у нас ничего.

– Ну что ж, вы попытались, – пожал князь плечами и пошел к выходу. – Идем к остальным, нужно поговорить и отдохнуть.

Света двух лун Ксайрону хватило, чтобы увидеть следы битвы на конюшне, где начинался спуск в подземелье, и в главном зале крепости. От вида убитых и раненых перехватило дыхание. Получается, дядя бросил свою стаю умирать, а сам сбежал. Вспомнился маневр Тамоа Марэ на реке. Как же эльери, уверенный в своем праве на звание защитника княжества – а князь в первую очередь защитник и уже потом правитель – как же он посмел отдать такой приказ? Если его дочь такая же, ее нельзя допускать к власти.

Исарель ушла восстанавливаться на самый верх башни, где проходила сильная линия школы воздуха. Сэнтар рассказывал о событиях последних месяцев. Знахари залечивали Ксайрону раны от кнута и пытались хоть немного вернуть тонус мышцам. Многие таоми из стаи Горена лежали без сил или с тяжелыми ранениями. Но они выживут, с облегчением понял он и перевел взгляд на двух пленников. А вот они нет. Сейчас.

Он не ошибся – всего через несколько ударов сердца таоми Хорлана попытались сбежать и упали замертво. Один с дырой от ледяного копья, другой от молнии. Об их смерти Ксайрон знал еще четыре месяца назад.

Наступил рассвет и дал начало, пожалуй, самым долгим суткам в жизни Ксайрона. Всем в крепости оставалось лишь гадать, успеет восстановиться Исарель или нет. Второй маг школы пространства пострадал слишком сильно. Знахари до сих пор не позволяли ему прийти в сознание, чтобы он не умер от болевого шока.

Время тянулось бесконечно долго, но Ксайрон знал, на что его потратить. Четыре месяца он провел в клетке, откуда его выпускали на какие-то пятнадцать минут по три раза в день. И теперь всего за сутки ему необходимо вернуть хотя бы часть былой формы. Так что княжич отжимался, бегал по лестницам крепости и вокруг нее до черных точек перед глазами, растягивался и повторял приемы – что угодно, лишь бы не думать о неудаче, не строить планы на случай, если не успеет на арену. Знахари тоже помогали своей магией. Об одном только он сожалел – что Кэтаса нет, наверно, так и лежит у кузнеца.

Новый день застал Ксайрона в главном зале. Всех раненых еще вчера распределили по комнатам, а зал привели в порядок, насколько это возможно после боя с применением магии – ее следы все еще виднелись тут и там черными подпалинами. В свете теплого еще солнца конца лета княжич мерил шагами пол. Он почти не спал этой ночью – думал, планировал действия на случай, если Исарель не сможет перенести его.

От этого занятия отвлекли быстрые шаги на лестнице. Ксай остановился и поднял голову.

– Тинтра, – вместо утреннего приветствия сообщил Сэнтар. – А я все удивлялся, почему Сильвир их не шлет. Местные анимаги их отгоняли по приказу Хорлана. Вот эта прорвалась. Молодец, птаха.

– Что пишет? – Ксайрону сейчас явно было не до восторгов героизмом птички.

– Возмущается, что мы не отвечаем, и говорит, что бой назначен на девять утра. Он перенес время, – недовольно сказал князь.

– Это через час. Это значит…

– Что вы должны быть там уже полчаса назад, – закончила за него Исарель. Никто не заметил, как она спустилась с лестницы. – Значит, мой отдых закончился. Я поставлю вам портал в самое ближайшее место от Мейталаса.

Ксайрон с тревогой посмотрел на нее в магическом спектре. Исарель представляла собой сосуд, заполненный темной жидкостью чуть меньше, чем до половины. Если она израсходует сейчас весь резерв, упадет от истощения. Он знал, каково это – восстановление займет в лучшем случае неделю строгой диеты, серии продолжительных медитаций и сна между ними. О худшем варианте думать даже не хотелось. Но белая тень стояла далеко от фантома. И он кивнул.

– Тогда рисуй.

– А вы готовьтесь. У вас будет от силы секунда, чтобы успеть. Дольше не удержу сейчас, – предупредила Исарель и сосредоточилась.

Сэнтар и Ксайрон встали рядом, готовые пройти в портал, как только он появится.

– Тинтру нужно вернуть, – спохватился князь. – Я напишу, что ты нашелся и мы идем. И чтобы придержали начало боя.

– Нет, напиши просто: «мы будем вовремя». Можно добавить, что подробности сообщишь при встрече. Иначе Велина поймет все и сбежит. А нам хватит мороки и ее папашу искать.

– Ладно, – не стал спорить Сэнтар, хотя ему явно было что сказать.

Он быстро черкнул записку, пристроил на лапке тинтры, что терпеливо ждала все это время на одном из столов, дал ей клюнуть платок великого князя и отпустил. Птичка выпорхнула в окно и исчезла во вспышке.

Ксайрон в это время наблюдал за Исарель, чтобы отвлечься от мыслей о времени. С ее пальцев тонкой струйкой тьмы стекала магия изящным узором. Сначала появился контур арки, затем вдоль него растеклась витиеватая рунная вязь. Княжич улыбнулся. Как все же отличается одно и то же заклинание у разных магов. Портал его брата походил на чертеж с пояснениями. Исарель же скорее рисовала.

Краем глаза он заметил золотистое свечение и отвлекся. Это Сэнтар не стал тратить время и переоделся в официальный наряд с маской и геральдическими узорами. Теперь он стоял в черном с золотом камзоле, напряженный, готовый сорваться в портал в любой момент. Княжич решил последовать его примеру, но его укрыло на время переодевания облако тьмы.

Исарель рисовала всего минуты три, Ксай с сожалением и тревогой отмечал как опустошается сосуд ее магии, но вместе с тем он почти физически ощущал время, что с шуршанием песчинок утекает из рук.

Но вот фантом покачнулась и взмахнула рукой, знаменуя последний штрих. Арка превратилась в темный провал в пространстве и Ксайрон первым шагнул в него. Сэнтар последовал за ним и… остался без части плаща, настолько быстро закрылся портал.

– Хотя бы не нога, – проворчал он и огляделся.

Все города, большие и малые, образованные вокруг замков, особняков и усадеб, окружал барьер. Он не позволял проникнуть внутрь при помощи магии перемещения. Так сделали многие тысячи лет назад, чтобы обезопасить мирных жителей от вторжений из Бездны. Но если рост городов можно было контролировать, то расширение деревень нет. К тому же постоянно появлялись новые поселения. Их защищала сеть фортов, подобных тому, откуда они только что пришли.

Князь и княжич стояли на дороге примерно в километре от ворот города Мейталаса. Замок возвышался над ним шпилями. Даже отсюда виднелись флаги. Они сообщали всем, что княгиня и наследник дома. Рядом развивался флаг с гербом великого князя – зрячее облако в венце из семнадцати корон. Гербы других князей не вывешивали – не принято.

– Побежали. Сил хватит?

– У меня выбора нет, – мрачно ответил Ксайрон и потянулся руками к земле.

Снова дымка. И на дороге вместо него появился снежный барс. Сэнтар кивнул и в золотистом свете обернулся львом с роскошной золотой же гривой, фыркнул и побежал следом за барсом в город.

Четыре месяца… да какой там, почти год поездок по родному княжеству сначала для разговоров с народом, потом в попытках найти проклятого дядю. И все впустую. Нет, с народом они все же разобрались, но брата не нашли. Как же так, они выставили столько ловушек, поставили посты везде, где только можно. И каждый раз Хорлан успевал скрыться!

Ксантар стоял перед воротами на арену опустошенный и разочарованный в себе – он не нашел брата. Все эти месяцы он пытался дотянуться до него, но не мог. И только недавно понял причину: прошло слишком много времени с момента расставания, они изменились оба. Нужно встретиться и узнать друг друга заново, чтобы то слабое тепло в груди стало горячим и ярким, чтобы снова чувствовать Ксая, знать где он и что с ним всегда, в любой момент времени.

Дядя. Этот подлый эльери не позволил им встретиться. Не позволил выполнить Ксайрону его предназначение. И теперь ему, Ксантару, предстоит стать князем. И стоило это все – беготня по Ильмарису, угроза гражданской войны, поломанные судьбы студентов – промедления в год, чтобы все равно оказаться здесь, перед воротами на арену? Может, лучше было бы сразу принять присягу? Тогда дядя не устроил бы всего этого бедлама, волшебники жили бы мирно… мама уже спокойно ушла бы к отцу…