– Я все еще думаю, Ралнор, – вздохнул Рувин. – Наручники с нас сняли, но клетка тоже экранирует магию.

– И до замка не добраться, – проворчал один из эльери. Рувин так и не запомнил их по именам всех.

– Может, у тебя есть идеи, хольд? – Ралнор повернулся к лидеру агатаров.

– Я конунг, – гордо вскинула голову и выпрямилась она. – Мое имя Тамоа.

От удивления брови Рувина поползли наверх, но тут же опустились обратно. Чему он удивляется, вряд ли бы устранение княжича доверили простому хольду, вполне логично, что хирд возглавила конунг. И все же хольд должен быть здесь же, но не один из этих троих, выдал бы себя поведением. Еще по дороге сюда профессор понял, что не хватает не только Лиры и Ксайрона, но и двоих противников. Один из них должен быть драконом, второй же, как теперь выяснилось, наверняка хольд, командир хирда. Впрочем, хольд мог погибнуть у лодочной станции. И Ксайрон остался где-то там. Жив ли?..

– Я Рувин, это Ралнор, ламрин стаи. Так есть мысли?

– Например, попробовать дождаться демона, – проворчала Тамоа. – Их же курирует кто-то.

– Даже если так, – не согласился со вздохом Рувин. – Кто узнает, что тут произошло? Даже если скажешь, что кто-то из твоих на свободе, за ним начнется охота, демон преспокойно дождется его у портала и все, не останется никаких свидетелей.

– Еще ваш княжич, – напомнила Лиса.

– И его дождется.

– Но еще вопрос, кто победит: мой хольд, ваш княжич или демон. И демон это поймет.

– Он не идиот, чтобы идти на охоту в одиночку, вон тут сколько желающих, – фыркнул Ралнор.

– Ладно, я поняла – выбираемся сами, – раздраженно пресекла бессмысленный спор Тамоа и поднялась, заходила по камере в поисках идеи или зацепки.

– Пока я вижу только один вариант, – сказал после минуты напряженного молчания снова заговорил Рувин. Он не опасался говорить в полный голос, они использовали язык, неизвестный в Речном крае. – Вытащить ключ у тюремщика, дождаться ночи и уходить.

Кто согласно, кто со скепсисом покивал, но уточнять никто ничего не стал, все знали, как это делается – тюремщика отвлекают потасовкой и вытаскивают ключ. Главное, чтобы он ничего не заметил. Иного выхода пока не видели. Теперь оставалось вычислить, у кого из сектантов ключ, и забрать его.

Ксай ушел в чертоги разума, как только дракон протянул руку, и поставил барьер. Рони очутился здесь же, он тяжело и часто дышал в откровенной панике.

– Что ему надо? Он ради этого нас из воды вытащил?! – немного истерично воскликнул кэтас.

– Вполне возможно. И их двое. Как только дракон добьется своего, они справятся с нами, – спокойно ответил Ксай.

– Шутишь? Да он просто нам мозги по черепу размажет и все! Что делать? Сколько ты продержишься?

– Недолго. Нам нужно объединиться, Рони. Сейчас. Тогда у нас есть шансы отбросить его и противостоять им.

– Как? И чем это поможет, я же не обладаю псионикой, – опешил кэтас.

– Ты обладаешь решительностью, – спокойно начал перечислять Ксай, неспособный к сильным эмоциям. – Ты готов действовать, ты смелый.

– Я похож на смельчака сейчас?! Издеваешься?

– Ты же не забился в дальний угол. И да, большинство эмоций у тебя, а они важны для ментальной магии.

– Так… – Рони заходил туда-сюда по холлу, где они оказались. – Так… я понял. Как это… вот хрень!

Они оба инстинктивно присели, когда стены здания задрожали и появилась первая трещина.

– Принимай решение быстрее! – через грохот крикнул Ксай. – Что тебе важнее, выжить или остаться собой и умереть?

– Выжить! Кэтасы всегда выбирают жизнь, любую. Что мне делать?

– Дай руку, – Ксай протянул ладонь к своему второму я, другой продолжал придерживать дверь, из последних сил блокируя напор дракона.

Сорвало крышу, явив кромешную тьму вместо неба, поднялся ветер, полил дождь, книги и свитки слетели со своих мест, закружили по просторному холлу, врезаясь друг в друга, в стеллажи, в Ксая и Рони. Трещины на стенах размножились, тут и там занялись язычки огня.

– Мы же никогда… – начал было кэтас, но на разговоры не осталось времени. Он оборвал сам себя и взял Ксая за руку...

Никогда прежде они не касались друг друга. Какое странное ощущение, словно прикасаешься сам к себе…

Думать… Рони постарался успокоиться и сосредоточиться – не легкая задача в нынешних условиях. Кто он… нет, каким он хочет быть… должен… или хочет? Хочет ли он оставаться таким, как сейчас? Нет – на этот вопрос кэтас ответил уже давно, но каким тогда? Он никогда не задумывался… как жаль, сейчас было бы проще… Так каким? Рони увернулся от рухнувшей балки. Спокойным как Ксай?.. При этом остаться решительным и дерзким… В воспоминаниях он видел остроумие и способность сопереживать. Но ведь невозможно стать идеальным… Нет-нет, не стоит думать о недостатках, они проявятся сами, а сейчас важны достоинства. Горящий стеллаж едва не прервал ход мыслей. Пришлось уворачиваться и закрывать собой Ксая. Вот жеж… а ведь он никогда не считал себя хорошим парнем – какой хороший парень из кэтаса, исполнителя воли своей госпожи? Да и был ли Ксайрон хорошим? Умным, способным, задиристым – да, но насколько хорошим? Не идеальным. Верно, он не хочет быть идеальным, идеал скучен. Он хочет быть сильным, хочет быть умным и… да, он хочет сам принимать решения, не быть ведомым… И предсказания. Конечно. Да, видеть будущее полезно, но цена за это… И все же от Дара не уйти, он не сможет стать тем, кто не обладает даром.

Ксай напрягал все силы, чтобы сдерживать напор дракона. Хорошо, что ему не нужно было думать о том, каким он хочет стать, он знал – думал об этом все месяцы пути. Нет, не таким, каким помнил себя, немного другим, более взрослым и чуть менее ответственным. Ксай снова и снова прокручивал в голове воспоминания и пришел к выводу, что именно чрезмерная ответственность привела к нынешней ситуации – прими он пятьдесят лет назад иное решение, все вышло бы иначе. Во всяком случае… От двери пришлось отскочить – ее просто не стало, порыв ветра унес ее в темноту вместе с мыслями.

Здание чертогов разрушалось с каждой минутой, но не только из-за борьбы с драконом. Нет, Ксай не решил уничтожить все лишь бы не отдать знания врагу. Противостояние вносило свою лепту, однако основной причиной была трансформация, слияние Ксая и Рони. Все годы после неудачного ритуала разделения чертоги разума представляли из себя довольно примитивное строение с парой комнат и незаметным подвалом, наполненных книгами, свитками и небольшими статуэтками, что соответствовали простой личности Рони. Однако Ксайрон не таков, он более многогранен, его чертоги будут другими. И все же, если бы не вмешательство дракона, процесс не походил бы на катастрофу.

«Я же буду беззащитен в момент слияния», – вдруг осознал Ксай. Нужно с этим что-то сделать. Только процесс уже идет, его не отследить, не будет мига, когда можно сказать «вот сейчас». Так что же делать?!

Вычислить врага и запереть его – пусть выбирается. Ксай не стал разбираться, откуда пришла неожиданная идея, хотя и подозревал, и приступил к реализации.

Вот он, дракон, пробирается сквозь ливень, подгоняемый ветром. Так вот откуда ветер, это его магия, а не эффект преобразования! Но как же его запереть, чем?.. Воду дракон разметет ветром, крови понадобится слишком много. Сочетание магии звуков и иллюзии, пришла идея. Обычно он пользовался скрипкой для усиления эффектов, но сейчас в левую руку вцепился Рони. Что же, еще есть голос. И Ксай начал выводить мелодию простым звуком «А». Ритм быстро нарастал, подобный камнепаду в горах – быстрый, агрессивный. Вокруг дракона появились камни, закружились в его собственном ветре и начали крепиться друг к дружке непроницаемой темницей в виде шара. Дракон сопротивлялся, но видел камни, не понимал, что борется с иллюзией, потому ничего не мог противопоставить ей.

Готово, с торжеством заметил Ксай. Последний камень занял свое место. И это последнее, что он увидел. А через мгновение не стало ни Ксая, ни Рони.