Доводы отца немного успокаивали с одной стороны, но с другой даже усиливали сомнения и страхи. Да, прошло время, вдруг он изменился настолько, что они найдут отъявленного негодяя, чудовище, вместо блистательного княжича, героя грез многих и многих девушек?.. Не ее, но некоторые подруги точно вздыхали по княжичу Ксайрону, даже больше, чем по его брату-близнецу. Возможно еще и по той причине, что Ксантар вот он, рядом, а Ксайрон – недостижимая мечта, возможно, утраченная навсегда.

– Вот именно, дочь. Мы не знаем ничего, кроме того, что у нас есть шанс, даже не абсолютная уверенность, а только шанс его найти. И давай сначала найдем, а уже потом будем разбираться, что с ним стало, где он пропадал и почему.

– Угу, – буркнула Лира и перешла на местный язык, чтобы не привлекать внимания людей на переправе через реку. О том, чтобы выглядеть соответственно местной моде, они позаботились заранее.

Весь следующий день им пришлось прятаться среди скал. От дракона они успели залезть под каменный козырек. Ксай и Рони быстро поняли, что их ждут возле портала и ищут в определенном радиусе вокруг него – ради его поимки Лисы даже рискнули провести рядом со входом в Бездну целую ночь. На следующий день беглецы выскользнули из зоны поисков и поспешили перейти горную гряду, затеряться в городе на другой стороне.

Здесь лошадь взять не получилось, слишком бдительные тут стражи, что и не удивительно. Городок маленький, стоит на отшибе, рядом горы и лес, где часто промышляют разбойники. Вот и стараются сберечь порядок и покой жителей этого островка цивилизации. Да и незнакомый мужик, весь грязный и всклокоченный, с царапиной под глазом доверия не вызывал.

Из города ушли пешком под аккомпанемент бурчащего желудка – у Рони не получилось даже кошелька срезать у какого-нибудь прохожего, а от горного барана, съеденного вчера сырым в облике барса, остались только воспоминания. Зато на ближайшей ферме удалось стащить курицу и увести лошадь. Рони даже седло умудрился взять.

«Ой, да что ты трепыхаешься, – раздраженно воскликнул Рони в ответ на бешеное сердцебиение. – Да, увели мы лошадь. И курице ты будешь благодарен, как только доедем до леса и устроимся на отдых. И ты согласился уже на это, так что хватит уже, совестливый ты наш.»

Ксай не стал отвечать. Головой он понимал, что Рони все сделал правильно, но моральные устои восставали против преступления закона. Даже столь незначительного, даже ради выживания. И при этом он понимал, что прежний Ксайрон сделал бы все то же самое и не поморщился. Впрочем, пришла нечаянная мысль, прежний Ксайрон мог бы придумать и что-то еще, о чем разделенные Ксай и Рони и не догадались. И все равно он боялся хотя бы намекнуть Рони на воссоединение. Какой же он трус…

Ксай все больше преисполнялся отвращением к своему нынешнему состоянию, все отчетливее понимал, что отдал все навыки практического выживания. Возможно, потому Рони и остался жив. Но выживет ли дальше, мелькнула мысль. Что если отстраниться еще больше, посмотреть, как будет действовать кэтас сам в незнакомых условиях? До сих пор он действовал по чужой указке, сможет ли что-то сделать сам?

«Ты чего молчишь? – с подозрением спросил Рони. – Задумал что-то?»

«Нет. Просто молчу, – невозмутимо ответил Ксай. – С чего ты взял?»

«Притих подозрительно.»

«Ты же сказал успокоиться, тем и занимаюсь.»

«Ну-ну,» – Рони вряд ли поверил, но придраться ни к чему не мог, что вполне устроило Ксая сейчас.

В лесу они развели костер и едва дождались, когда курица приготовится. Кэтас хотел съесть ее сырой зверем, но барса не накормить одной курицей, так что пришлось терпеть.

«Как теперь будем сохранять мясо, когда поймаем? – лениво спросил Рони, когда они сытые лежали у огня. – Специи пропали вместе с сумкой.»

«Нужно посмотреть, есть ли такие на этом осколке. Если нет, придется менять рацион на продукты с большим сроком хранения.»

«А это значит, что точно придется срезать кошельки,» – довольно заметил Рони. Он откровенно наслаждался терзаниями своего создателя.

«Вчера у тебя не получилось.»

«У меня от голода перед глазами плыло, – отмахнулся Рони. – В следующий раз все получится. Но сначала нужно отдохнуть и поохотиться.»

«Не забывай, что мы спешим, – напомнил Ксай. – Каждая лишняя минута отдыха стоит нам накопления жажды. А от нее ошибок еще больше, чем от голода.»

Рони недовольно заворчал и поднялся, отошел подальше, чтобы не пугать лошадь, и уступил место Ксаю, который без труда обратился зверем и исчез в лесу.

Ближайший город проблем не доставил – богатый, большой. И беспечный. Ксай забился в самый укромный уголок и только кусал воображаемые губы, пока Рони добывал им денег на пропитание, даже стража в бело-красных мундирах Ордена Порядка не заметили его манипуляций.

Это последний осколок под контролем Ордена, дальше начинались нейтральные земли. Ни одна из сторон не спешила накладывать лапу на осколки без магов, за этими землями бдительно наблюдали и ждали. Орден не интересовали такие земли, Ковенант же не вмешивался в дела других осколков без необходимости.

А Ксай ждал. Ждал, когда Рони начнет ошибаться. Но на землях, где все просто и понятно, а верхом инженерной мысли оставались мельницы и кузни, ошибаться просто негде. Проблемы начались дальше.

В этот раз Бездна оформила тропу в виде разбитой мощеной дороги по развалинам древнего города. Завывал ветер, в некоторых местах он искажался так, что напоминал детский плач. Ксай дергался, но не пытался и головы повернуть в ту сторону. Рони тоже знал, что это иллюзия, но не реагировал по другой причине – ему безразличны чужие страдания.

С тропы они вышли в кромешную пустоту, где звучало только эхо шагов. Пришлось идти на ощупь по, как они поняли, пещере. С каждым шагом становилось все холоднее, спасал только густой мех барса, морды коснулся морозный ветерок, и вскоре они очутились на краю обрыва. Открылся вид на заснеженный склон горы и город внизу.

– Огромный… – пробормотал потрясенный Рони, когда они приняли человеческий облик. – Он что, горит?

Над городом висело плотное серое облако не то дыма, не то тумана, в нем угадывались очертания высоких зданий и множества труб.

– Нет, это смог. Кажется, тут придумали паровую тягу, – пояснил Ксай и указал на дымок и темную полоску поезда, что стремительно приближалась к городу.

– Техно-мир, – поморщился кэтас.

– Еще не очень «техно», они в самом начале. Но порядки тут наверняка отличаются от тех, к каким ты привык.

– А язык? – встревожился Рони. – И что если тут живут не люди?

– Это создаст сложности, – невозмутимо ответил Ксай. – Но узнаем мы ответы только внизу. Идем.

– Ты бывал в таких мирах? – с тревогой спросил Рони, пока они прыгали с камня на камень.

– Конечно. А ты нет?

– Нет, – проворчал он недовольно.

– Понятно. Тогда слушай, – вздохнул Ксай.

По дороге к городу он объяснял, что деньги бывают не только из драгоценных металлов, что такое документы, движущиеся повозки и прочие механические вещи.

Еще в пригороде Рони раздел первого попавшегося мужчину примерно своей комплекции, а потом долго ворчал, насколько местная одежда неудобная. У него же в кармане нашелся кошелек с деньгами, купюры тут же подверглись тщательному изучению – из синей бумаги, с множеством цифр и символов, отпечатанных черными и красными чернилами. Символы оказались пиктограммами, по ним не определить язык, но потом они услышали речь и поняли ее. На таком гортанном наречии говорили на разных осколках в основном низкорослые народы или жители гор. Их Ксай и Рони тут и увидели – полутораметровые коренастые дворфы преобладали в городе, люди встречались реже, иногда в толпе мелькали полукровки.

В городе контроль пришлось взять Ксаю, слишком остро Рони реагировал на незнакомые ему звуки, слишком откровенно разглядывал витрины и толстые высокие трубы, уходящие в небо. Хорошо хоть про вонь от них возмущался мысленно.