Тассар не успевал затормозить и принять защитную стойку. Вместо этого он сжал кулак и направил его в лицо Ксайрона. Чего-то подобного княжич и ждал. Он увернулся, пропустил противника вперед и лягнул под колено, а когда тот упал, навалился сверху и прижал лицом к каменному полу, не позволяя подняться.
– И что теперь? – не совсем внятно, но с издевкой уточнил Тассар, не оставляя попыток скинуть с себя Ксая.
– Теперь мы знаем, что один на один мы равны, – пропыхтел Ксай и создал острый осколок льда перед глазами Тассара. – Отзови их. Ты же понимаешь, чем все закончится.
Тассар понимал, иначе князь Дома Ронарон не сделал бы его своим преемником. И сейчас приказал друзьям, будущей стае, отступить, пока никто не успел наделать фатальных глупостей.
– Мы тут закончили? – Ксайрон поднялся с него и подал руку, одновременно развеивая ледяной осколок.
– Ты же не ждешь извинений, – Ронарон поднялся сам и одернул одежду.
– Нет. Хочешь услышать предсказание?
– Нет, – раздраженно проворчал Тассар и, развернувшись на каблуках, ушел со своей свитой.
– Что за предсказание? – Ксайрат появился так же неожиданно, как и исчез. – Ты так лихо его приложил!
– Я-то приложил, а где был ты? – Ксайрон проигнорировал вопрос почти-тезки в надежде отвлечь его своим, а в душе поднималось раздражение.
– Наложил иллюзию, собирался напасть, когда начнется месилово, – с абсолютно ясным взглядом ответил рыжий. – Так что за предсказание?
– Наложил он, да, – тихо, чтобы слышал только брат, мрачно произнес Ксантар.
– Предсказание для него, не для тебя, Ксайрат. Идем, опоздаем на занятие.
Что-то выдернуло его из сна, приятного, давно ему такие не являлись. Там он был настоящим героем, находчивым, остроумным… и не одиноким. Волна тепла медленно исчезала, оставляя тоскливую горечь. Рони знал ее, она всегда сопровождала видения во время жажды. Только он ее не испытывал, так неужели же… Холодный пот на груди и лице вернул в действительность. Серую и холодную действительность в каменной пустоши, где они оказались после выхода с тропы.
– Эй ты чего? – недовольно проворчал Рони. – Мне в кои-то веки хороший сон приснился.
За последние дни они выяснили, что сны видят разные, но засыпают одновременно. Не получалось устроить так, чтобы один отдыхал, а другой сторожил, даже если бодрствующий не будет двигаться.
Ксая такой расклад очень смущал. Получалось, что хоть личностей две со своими мыслями, желаниями и даже снами, но сознание все равно одно. Так что же будет, если одна личность уничтожит другую? Неужели…
– Чего молчишь? – прервал Рони ход размышлений. – Чего тебе такого приснилось?
– Словно я тренируюсь, – нехотя ответил Ксай. – Побеждаю, но у меня забирают победу и отправляют в карцер. А Ингрид идет с Ратиком… кхмм…
– Куда? – с веселой заинтересованностью подтолкнул его кэтас, словно уже знал ответ.
– Заниматься любовью… – смущенно пробормотал он.
– Любовью? Ха! Чпокаться они пошли – так это называется, могу сказать грубее, – расхохотался Рони, но резко оборвал себя и добавил серьезно. – Это было на самом деле. Меня учили не доверять никому, кроме себя самого.
– Жестоко, – нахмурился Ксай и, пожалуй, впервые посочувствовал своему созданию, осознал, на какую жизнь обрек его. – Что приснилось тебе?
– Стычка с каким-то Тассаром. Я был не один. Мы победили, – тихо добавил Рони. – Брат. Теперь я понимаю, почему ты так стремишься домой. Такое странное ощущение. Только это твой брат, не мой, – встряхнулся он и заговорил жестче. – Я одиночка, меня таким создали на тех самых тренировках. Мне никто не нужен. И раз мы пока в безопасности, давай уже разберемся. Ты мне надоел.
Ксай тоже предпочел бы остаться без второго голоса в голове, без чужой воли, что давила и претендовала на его тело. И все же интуиция предостерегала от разборок здесь и сейчас, хоть Рони болтовней и отвлекал постоянно и не давал мысли оформиться полностью. Надежда подумать, пока Рони спит, исчезла в первую же ночь, а все просьбы помолчать и дать подумать разбивались о стену непонимания. И все же что-то останавливало Ксая от столкновения, только если он скажет так своему второму я, нарвется на насмешки и оскорбления, а то и на атаку.
– Я тоже от тебя не в восторге, но есть некоторые нюансы, – осторожно начал Ксай.
– Что еще? – недовольно насупился Рони.
– Допустим, я проиграю и исчезну, что ты будешь делать? Карты до дома ты не знаешь, «крови» у тебя на год. Вернешься на Драгерун и будешь скрываться в надежде где-то как-то добыть кристаллов?
– Я уже понял, что нужно идти на Реонад, иначе не выживу, – недовольно засопел кэтас.
– Хорошо, но без карты, со слабыми навыками в псионике и обращении в зверя, с полным непониманием, как вести себя во время видений, как ты рассчитываешь добраться? – давил на логику и здравый смысл Ксай. Но предпочел не указывать на то, что пока еще им не явилось ни одного видения. Подозрения о причинах у него имелись.
– Но разве твои знания не перейдут мне, когда я тебя уничтожу? – напряжение в голосе Рони, казалось, можно потрогать.
– Нет, Рони, – покачал княжич головой. – Смерть все знания и мысли индивида стирает, уносит с собой.
– То есть, мне тебя до дома терпеть, – пришел к невеселому выводу кэтас. – Ну, офигеть теперь!
– До дома или пока не встретим кого-то из наших, кто сможет провести тебя, – подтвердил Ксай, довольный пусть и небольшой, но все же отсрочкой. А там, глядишь, и сложится картинка, придет понимание причины нежелания сражаться.
– Что-то здесь не так, – продолжал сопеть Рони. – Я хочу от тебя избавиться, но… боюсь. И не понимаю почему! Это… бесит…
– Я тоже, Рони. И нам нужно как-то с этим разобраться. Но не прямо сейчас, – мягко и спокойно, словно с капризным ребенком, говорил Ксай. – Сейчас нам нужно искать путь дальше, на следующий осколок.
– А ты его не знаешь? – встрепенулся Рони.
После выхода с тропы у них не было времени обсудить дальнейшие планы, слишком устали, вот и уснули, стоило найти более-менее удобное место между каменистых холмов, где меньше всего задувал пронзительный ветер.
– Моргана дала мне карту троп, но не карту каждого из осколков, – улыбнулся княжич. – Да я бы и не смог запомнить столько информации.
– Паршиво. И что же делать? Ты у нас мозг – думай. Найти кого-то и выбить из него сведения?
– Не выбить. Узнать, – по-прежнему мягко поправил Ксай. – Но есть кое-что, что ты знаешь лучше меня, Рони. На скольких осколках вокруг Драгеруна порталы под охраной?
– Кольцо в три мира. А что? – Рони все еще оперировал понятиями драконов.
– А то, что больше нам не воспользоваться блуждающим порталом, а пройти охрану как-то надо. И как можно скорее, пока драконы не пришли сюда. Вряд ли они решат обратиться к демонам, чтобы те провели через Бездну прямым путем.
– Ага, демоны проводят только в экстренных случаях, – подтвердил Рони.
– Значит, нам нужно воспользоваться форой.
– И что предлагаешь?
Ксай мысленно вздохнул с облегчением от азартных ноток в голосе своего создания. Они означали, что Рони отказался от драки хотя бы на время.
– Например, прикинуться наемниками и пройти с торговцами, – предложил он.
Ответом послужил хохот, искренний и веселый.
– Что? – недоуменно спросил он.
– Отличная идея, так себе и представляю сцену, – продолжил веселиться Рони. – «Я наемник, готов провести вас хоть сквозь весь Эсурн». И на входе на тропу такой «ой, да, забыл сказать, я не дракон, я эльери», – с издевкой продолжил он и добавил более серьезно: – Тут наша история и закончится.
– Ты прав, – смущенно согласился Ксай после небольшой паузы. И как он сам не заметил такой глупой ошибки, сам же только что говорил об обращении в зверя. – Тогда что посоветуешь? Ты тут все знаешь.
