— Ну уж нет, Викуся. Не дождёшься. — продолжаю смеяться. — Короче, на созвоне.

— Эй...

Сбрасываю звонок раньше, чем меня накроет шквалом вопросов, не переставая растягивать рот в счастливой улыбке.

На самом деле мне очень страшно, потому что как только я становлюсь счастливой, обязательно происходит что-то плохое. Сердце болезненно сжимается при мыслях обо всём, через что нам пришлось пройти. И почему чувство такое, что это ещё не конец?

Убеждаю себя в том, что дело только в моих страхах, а не в интуиции, которая никогда ещё меня не подводила.

Набираю Артёма, потому что нахождение в вестибюле больницы вызывает странное сосущее ощущение под рёбрами.

— Что случилось, малыш? — обеспокоенно спрашивает Тёма, едва ответив.

— Ничего. Соскучилась. Можно к тебе? — отзываюсь, стараясь избавиться от чувства дежавю.

— Третий этаж. Процедурная. — отбивает ровно.

— Иду.

В палату захожу без стука и тут же щёлкаю челюстями. Вокруг моего жениха вертится та самая медсестра, которая бесила меня одним своим видом, когда я приезжала к Северову. Слишком короткий халат. Чересчур глубокое декольте. Гортанный смех. Сжимаю кулаки от желания укоротить ей шевелюру до блестящей лысины.

— Вечер добрый. — разрезаю, даже не делая попыток скрыть злость.

Через глаза в эту стерву транслирую.

— Сюда нельзя. — возмущается брюнетка.

— Я к своему жениху пришла.

Медсестра упорно продолжает делать вид, что не понимает, кто я такая, хотя регулярно видела меня в больнице.

— Подождите за дверью.

— Иди ко мне, малыш. — зовёт Северов, протягивая мне свободную от капельницы руку.

Без раздумий опускаюсь ему на колени и жарко целую. У брюнетки едва ли не глаза на лоб лезут, потому что наш поцелуй выходит чересчур горячим для обычного приветствия.

— Вот так. Выкуси, сучка. — откровенно злорадствую, когда она поспешно ретируется, поняв, что здесь ей ничего не светит.

— Ревнивица. — улыбается Тёма.

— Ты, Тёмочка, мой. Запомни это раз и навсегда. — заявляю, перекидывая ногу через его торс и седлая.

— Даже не сомневайся в этом, ведьма.

— А если ты не в состоянии послать сучек, которые тебе глазки строят, мне придётся самой это делать.

— Всех от меня разгонять будешь? — сипит пониженным голосом, сжимая ладонью ягодицы.

— Абсолютно, Северов. — отсекаю, целуя его.

— Тогда я спокоен.

Всё время, пока капает капельница, целуемся. Правда, обороты сбавляем сразу же, чтобы не натворить глупостей.

— Надо к Арипову заехать и конспекты взять. — говорю, когда отрываюсь от любимых губ, чтобы вдохнуть кислорода. — Вика сегодня у него будет.

— Блядь, я и думать о них забыл. — рычит любимый, качая головой и прикрывая веки.

— Всё нормально, Тём? — спрашиваю обеспокоенно, когда по его лицу проскальзывает тень.

— Башка от этой хренотени кружится. — указывает глазами на иголку в вене.

— Может, тогда отвезти тебя домой и самой съездить? Или завтра возьмём?

— Нет, заедем. Всё хорошо, маленькая. Это скоро пройдёт. — добавляет, когда читает в моих глазах беспокойство.

После уколов заходим в кабинет к лечащему врачу Артёма. Мужчина откладывает ручку и поправляет очки, внимательно разглядывая наши переплетённые руки и сияющие глаза.

— Любишь ты создавать проблемы, парень. — говорит скрипучим голосом. — Просил же тебя пару дней подождать, а ты среди ночи сбежал. — устало качает головой.

— Не мог я ждать. Воспоминания вернулись, и мне необходимо было выбраться отсюда.

— Понимаю. Ради такой девушки не грех и побег устроить.

Прячу залитое румянцем лицо на плече любимого, а он обнимает меня за талию и прижимает крепче. Неосознанно качаю в лёгкие его запах. Иногда мне кажется, что если я не буду дышать им на протяжении долгого времени, то просто задохнусь.

— Настя — моя невеста. Я хотел поблагодарить вас за то, что поняли нашу ситуацию и позволили ей приходить каждый день и задерживаться, когда время посещений заканчивалось.

— Любовь она такая. На всё способна. И даже моё зачерствевшее сердце тронуть смогла. Обычно я запрещаю долгие встречи, но просто не смог отказать твоей невесте. Желаю вам обоим счастья и здоровья.

— Спасибо. — говорим одновременно с Тёмой.

Доктор выписывает рецепт, даёт инструктаж по приёму таблеток и мерам предосторожности. Напоминает о том, что у Северова завтра ещё одна капельница.

Прощаемся и едем в аптеку. Оттуда сразу к Арипову. Артём уверенными шагами поднимается на третий этаж и толкает дверь.

— Как к себе домой. — бубню под нос. — Хоть бы постучал.

— Он мою дверь вообще запасным ключом открывает и без приглашения является, когда вздумается, так что пусть радуется, что вообще, блядь, в курсе, что мы прийти должны. — обрубает с мрачным смехом и направляется вглубь квартиры, откуда доносятся недвусмысленные звуки. — Эй, Тоха, — орёт Артём, — если через минуту тебя не будет на кухне, то через две я приду свечку держать.

— Тёма, блин! — стукаю его по плечу, но и сама растягиваю губы в улыбке.

Парень уверенным шагом идёт на кухню и ставит чайник, явно чувствуя себя здесь в своей тарелке.

— Чай или кофе, малыш? — спрашивает, открывая шкаф.

— Кофе. — отрезаю, зевая в подтверждение своему выбору.

Любимый делает четыре кружки кофе, и только после этого на кухне появляется злой Антон и краснющая Вика.

— Ты, блядь, какого хера являешься, как к себе домой? — рычит Арипов.

— Такого же, блядь, хера, как и ты ко мне. — ровным тоном отбивает нападку друга.

Остаток вечера проводим за разговорами об учёбе и просто забрасывая друг друга шутками, потягивая остывающий кофе.

Дома, не сговариваясь, идём на кухню и выгружаем бумаги. Пока Артём переодевается, варю две порции кофе, который нам сейчас просто необходим. Парень приносит наши тетради, и мы садимся за учёбу. Заканчиваем глубокой ночью, но это не останавливает нас от двух заходов бешенного секса.

Готова отключиться, как только Тёма на руках приносит меня из душа и опускает на кровать.

Блин, а ведь я могу к этому привыкнуть. А если честно, то уже привыкла. Мне нравится его забота, пусть она и попахивает сексистскими замашками. У него на руках я не ощущаю себя ущемлённой. Только бесконечно любимой. Засыпаю, слушая размеренное биение сердца будущего мужа.

Измотанная. Уставшая. С болью во всем теле. С засосами на коже. С синяками на бёдрах. Со стёртыми в кровь губами. С лёгким сердцем. Со спокойной душой. С одуряющим ощущением счастья в груди. Переполненная до краёв нашей сумасшедшей любовью.

Я не боюсь сгореть в этом пламени

Не открывая глаз, шарю руками по кровати, чтобы обнять любимого, но его нет. Резко распахиваю веки и замечаю на соседней подушке одинокую красную розу. Губы сами растягиваются в улыбке, несмотря на то, что Артём уехал и даже не разбудил меня. Беру цветок и втягиваю в лёгкие сладкий аромат.

Готова каждое утро вот так просыпаться. Хотя нет. Лучше просыпаться в объятиях своего мужчины.

Только вставая с постели, замечаю лист бумаги всего с несколькими словами, написанными твёрдым уверенным почерком.

Любимая, уехал в больницу. Скоро вернусь. Не скучай без меня.

P.S. Завтрак ждёт тебя на кухне.

P.P.S. Люблю тебя.

Наверное, стоило бы разозлиться, что Тёма не разбудил меня, но вместо этого моя улыбка становится шире. Ещё какое-то время валяюсь под одеялом, наслаждаясь запахом и шелковистостью розовых лепестков. Позволяю себе полениться хоть сегодня, потому что раньше было не до этого, а с завтрашнего дня начнётся учёба.

На кухне меня ждут ещё тёплые хрустящие круассаны с ванильным кремом, разносящие на всю комнату аромат свежей выпечки.

Как вы понимаете, улыбка не слазит с моего лица на протяжении всего завтрака.

Пока потягиваю горький горячий кофе, пишу парню сообщение.